Михаил Рашевский - Ускоряющийся

«Какой пулемёт? Откуда? Кто?» — но тут в проёме двери он видит волну щепок, осколков и кусков гипсокартона и деревянных реек. И до него доходит.

Перегородка. Та, что стояла посреди коридора. Та, за которой слышались звуки. Это была обманка. За ней, видать, сидел отряд бойцов с серьёзным вооружением. Что там того гипсокартона? Надавил — упадёт. Вот они и ждали за перегородкой условного сигнала. А тут вместе с сигналом какая-то чушь произошла в коридоре: исчезли цели, которые чётко было видно с камеры. Мало того, исчезли и все охранники за перегородкой. За пару секунд их просто снесло в стороны! Пока факт внезапной катастрофы дошёл до сознания засевших в засаде бойцов, пока пришло сообщение о том, что и в комнате совещания слышны непонятные шумы да и вообще — каким-то макаром дверь оказалась нараспашку, прошло несколько секунд. А потом они ударили из всего, что было в наличии. Палили в белый свет, в тех, кто вдруг стал невидимым в слепой надежде хоть кого-то из этих ниндзей, но зацепить. Через перегородку. Разрушая её, полосуя всё гибкими струями свинца.

С мерзким воем, отрикошетив от косяка двери, в комнату влетела пуля. Вторая с чпоканьем встряла в стену.

И только тогда Дима очнулся. Упал на четвереньки и как маленький мальчик, но очень испуганный маленький мальчик поспешил под стол. Рука так и не выпустила пистолет, и каждый раз, как Суперпупс упирался ею о пол, звякало. Как только не умудрился выстрелить?

По полу, по умирающему, подстреленному им боевику — и ничего внутри не шевельнулось! Лишь досада, что лежит этот посреди дороги, мешает пролезть. Влез в лужу набежавшей крови, извагдался. Боевик этот ещё не умер, глаза его были широко открыты. Может, он и понимал, что умирает, но вряд ли понимал, как и почему это произошло.

Пули так и влетали в дверь, так и жужжали, словно рассерженные шершни. Впивались в стены, выбивая из них осколки в облачках крошева; врезались в кресла и столы. Видать, у охранников от непонятности произошедшего и от настойчивых приказов охраны с главного поста, которые наблюдали пусть и без звука невероятные вещи, творящиеся в комнате переговоров. Какие-то невидимки-полтергейсты непонятным образом расстреляли вооружённую охрану, швыряли вещи, иногда материализовывались в виде сгустков тени — и исчезали вновь. Вали их всех, тварей!

А может и не так было, но, во всяком случае, в комнату пули залетали нередко. А потом всё вдруг стихло. И ускоренные подумали было, что всё закончилось, но — бум! Ба-баххххх!!!

В комнату, сорвав с петель дверь, бросило облако дыма, осколков и обломков. Эти сумасшедшие кинули в коридор гранату! По стенам защёлкало осколками, коротко вскрикнул Илья, видать, зацепило.

— А теперь ходу, ходу! — крикнул Савва. — Пока они не вернулись.

А и в самом деле. Вряд ли противник прям перед собой гранатой саданул. Явно сначала ретировались за какую-то преграду, а потом уже кинули гранату. Они же не самоубийцы! И пока они выжидают несколько секунд, можно не просто вырваться из западни — можно даже до машин добраться и ворота уже открыть.

К тому времени половина светильников в комнате совещаний было разбито напрочь, а в коридоре осталась одна полуживая лампа, которая мигала и гасла, гасла и мигала, но, конечно, достаточно медленно для ускоренных.

— Давай сюда эту тварь! — рявкнул Савва. В одной руке у него был пистолет, вторая поддерживала бледную ошарашенную Ольгу. Пистолетом Савва показывал на чудом уцелевшего хозяина коттеджа. Эта тварь мало того, что осталась жить — на ней не были и царапины! Кресло возле его плеча взъерошилось ошмётками: туда попала пуля. Стол в нескольких миллиметрах от него блестел свежими скосами, а за его спиной несколько отрикошетивших пуль испятнали стену. Везучий, гад!

Савва никому конкретно не приказывал, но и Псих, и Дима одновременно подскочили с двух сторон к этому мужику и крепко ухватили его под руки. Страх в душе Суперпупса смешался со злостью. Теперь не только ОН пытался убить, и эти мафиози были виноваты в том косвенно; теперь и ЕГО пытались убить, и в этом упомянутые мафиози были виноваты полностью. С удивлением Дима осознал, что если вот сейчас Савва прикажет кого-то из охранников убить — Дима сделает это без колебаний и внутреннего протеста.

Тем временем в их ускоренный мир добавился ещё один человек. Для него всё замерло, но со всех сторон появились невидимые прежде люди. Мало того, двое из них куда-то его волокли. Его, только что едва не лишившегося жизни! А может, лишившегося? Может, эти вот все — посланцы с того света, и они волокут его в ад?

Он безумными глазами смотрел по сторонам, пытаясь понять, что происходит, увидел Савву с пистолетом, дёрнулся от него, ожидая каждое мгновение пули в лоб. Понимает, что заслужил, гад! Тут его ноги подкосились, он повис на руках тащивших его хлопцев, а во все стороны от него ударил смрад.

— Обосрался, гадёныш! — констатировал Псих.

Илья, уже без пиджака, предплечье перетянуто галстуком, из-под него капает кровь. Таки зацепили. Но, видать, не сильно: идёт, в обморок падать не собирается, пистолеты, отобранные у бодигардов, держит в каждой руке крепко. Выглянул в коридор, повёл пистолетами, маякнул, мол, вперёд. Тут же Савва с Ольгой выбежали в коридор.

И Ольга тут же крикнула:

— Серёжа!

— Твою мать! — подхватил её вопль Савва.

Тут, наконец, в коридор протиснулись и Псих с Суперпупсом. И Дима понял, кто это кричал от боли, когда начали стрелять охранники.

Может, и раньше у них так было заведено, а может Медвежатник решил проявить инициативу, но он сам пошёл за Ильёй и Ольгой. Вот только не дошёл. Не успел буквально на секунду. Нескольких шагов не хватило. Срезало его первой же, видать, очередью, а потом пули впивались в его лежащее уже тело снова и снова, и теперь его растерзанный труп походил на остатки декораций после съёмок фильма Тарантино. Чёрная кожаная куртка густо испятнанная красным, колтун полуседых-полукровавых волос, пальцы мёртво царапают пол, припорошен сбитой штукатуркой.

— Серё-о-ожа-а-а! — взвыла Ольга, рванула к распростёртому телу, упала рядом, потянула на себя. Потом посмотрела почему-то на Илью и обратилась — опять-таки почему-то именно к нему: — Ильюша, они убили Серёжку!

— Твою мать, — ошарашенный, что испугало больше всего, Псих бросил хозяина коттеджа, вырвал спрятанный пистолет, но его остановил Илья:

— Я сам. Савве помогай.

Глава Организации тащил за руку Ольгу, пытаясь оторвать её от тела мужа. Та хоть и казалась сломанной куклой, но вцепилась в труп намертво.

— Оля, пойдём! Пойдём! Всё! Всё уже! Пойдём! Вы, двое… бросьте эту тварь, берите Медвеж… Серёгу берите — и за мной! Илья! Не насмерть!