Алексей Ефимов - Контрабандный Демиург

Многочисленные тугие струи, омывающие тело сразу со всех сторон, сделали свое дело за считанные минуты, и уже посвежевший и повеселевший мистер Моннер одел свой фирменный костюм и шляпу, и в таком виде покинул свою роскошную каюту. Удобно — нечего сказать. Вряд ли во время исполнения его странной миссии ему доведется пребывать в таком комфорте, так что нужно ловить момент и пользоваться случаем.

В кают-компании уже накрывался обед. Строго на одну персону — похоже, даже капитан не присоединится, вот и называйте после этого главную каюту кают-компанией, если никакой компании не предусматривается.

— Добрый день, Моннер-сан! — с поклоном проворковала стюардесса — так как Вы не отдавали специальных распоряжений на счет трапезы, мы приготовили Вам обед из запланированного меню. Ели Вас оно не устраивает, то мы тут же приготовим все, что Вы пожелаете!

Крун заверил стюардессу в том, что его все устраивает, перебирая в уме парочку блюд, которые можно было бы заказать из чистого интереса, чтобы проверить обширность запасов яхты… Уж где-где, а тут явно натуральные продукты, а не пищевой синтезат.

Впрочем, одно из блюд списка можно было уже вычеркивать — оно как раз было приготовлено. Императорский лосось под острым соусом «тайси». Каждый кусочек ровно с ладонь величиной. Соус состоит из трех десятков натуральных ингредиентов, готовится прямо перед подачей и должен быть употреблен в течении получаса… Один из самых изысканных деликатесов в галактике. Пожалуй, тут лучше не выпендриваться с воображением — останешься в выигрыше…

Еще раз осведомившись, все ли его устраивает (и ведь не издевается!), стюардесса грациозно удалилась, оставив мистера Моннера в одиночестве. Памятуя о недолгой жизни изысканного соуса, тот быстро расправился с угощением. Да уж… Это вам не кухня в «Каре», которая довольно точно совпадает с переделанным названием бара. Даже как-то сравнивать кощунственно… То — наполнитель для желудка, а это — произведение кулинарного искусства… Совершенно разные вещи.

Вслед за обедом последовала чайная церемония.

Вообще-то, чайная церемония в подобном месте выглядит весьма эклектично… С одной стороны, четырем основным принципам чайной церемонии, то есть гармонии — «ва», почтительность — «кэй», чистоте — «сэй» и тишине, покою — «сэки» оно не противоречит. Но, с другой стороны — полностью противоречит идее «ваби» — стремлению к простоте, скромности и естественности. Посему перед мастером чайной церемонии встает поистине непростая задача — создать вокруг ритуала такой «купол отрешенности», а от участника, в свою очередь, так сконцентрироваться на церемонии, чтобы все остальное уже не имело значения… И при этом сохранять медитативно-расслабленное состояние… Умеют эти Андо себе занятие придумать…

Хотя Крун Моннер любил больше кофе, чем чай, не отдать должное изысканному напитку он не мог. Все-таки качество плюс мастерство дают поистине удивительный результат, остается только благоговейно внимать и наслаждаться процессом.

Сама медитативность чайной церемонии мистеру Моннеру была очень по душе. В данном случае традиционная беседа о «тябана» или икебане, свитке с высказыванием в дзен-буддийском стиле или просто о делах не предусматривалась, так что можно было не напрягать память в поисках нужных формулировок и выражений. Можно было действительно просто отдохнуть и расслабиться. На подобную роскошь Крун Моннер уже и не надеялся, а вот поди ж, как все получилось… Умеют эти Андо…

Как и положено, церемония длилась около трех часов. Наблюдая за отточено-неспешными действиями девушки в традиционном кимоно, собирающей утварь в финале ритуала, мистер Моннер пытался обдумать свои дальнейшие действия. С одной стороны, времени у него пока в избытке — до метрополии Андо примерно тысяча парсек. Ну, или примерно три тысячи двести световых лет… «Хорошо, если за неделю доберемся… Наивные люди, когда-то считали, что скорость света — это предел… Интересно, как они себе представляли путешествия по галактике, исчисляя расстояния в километрах? А ведь так они и делали, притом долго… Ну-ка, ну-ка…» Мистер Моннер напряг извилины, переводя расстояния и скорости в старую метрическую систему. «Получается, чтобы преодолеть такое расстояние за неделю, нужно двигаться со средней скоростью в сто восемьдесят три целых, шестьдесят семь сотых триллиона километров час… Черепахи!»

В любом случае, в его распоряжении была целая неделя. Последние лет пять жизненное расписание Круна Моннера было абсолютно стабильным — встал, привел себя в порядок, спустился в «Кару», выпил чашечку кофе, выкурил трубку, ну и так далее. Кофе и трубку вполне можно и тут организовать, чередуя их с чайными церемониями и изысканными блюдами, можно еще часами в джакузи валяться, ну, а дальше-то что? Впрочем, кое-что полезное можно организовать и тут, осталось только понять степень предполагаемой полезности. С этими мыслями Крун Моннер поднялся из-за стола, поблагодарил стюардессу, а по совместительству чайного мастера (интересно, что она еще умеет?), и направился в свою каюту.

До каюты он так и не дошел — ноги сами свернули в рубку управления. Тоже, кстати, не мешает узнать, какой степенью свободы он тут реально пользуется. Пленников, пусть даже почетных и уважаемых, в рубку не пускают. Пусть даже с поклонами и улыбкой.

Тем не менее, в рубку его допустили сразу же. Крун Моннер уважительно оглядел приборные панели — да-а, отстал он от жизни… Все-таки с момента его последнего самостоятельного полета прошло лет двадцать, да и то, самостоятельным полетом назвать то непотребство было нельзя… Особенно по сравнению с пилотированием такой яхты. Половину приборов он вообще опознать не мог, хоть и догадывался примерно об их назначении.

Капитан и второй пилот были просто образцами гостеприимства, ни на секунду не давая повода усомниться, что они рады вторжению в святая святых любого корабля. Вежливо ответив на все его расспросы относительно неизвестной аппаратуры, пилоты углубились в процесс управления, хотя на данном этапе он уже не требовал такой предельной концентрации, как во время старта и разгона. Курс рассчитан и проложен, автоматика его держит, а заодно контролирует все, что может пойти не так. Пилот при этом все равно должен присутствовать на случай непредвиденных обстоятельств — в космосе их может быть много, но его роль сводится именно к контролю, а вмешивается он только в экстренном случае.

Все-таки дойдя до своей каюты, Крун Моннер остановился в нерешительности и посмотрел сначала на свою сумку, где лежал его верный голопроектор, а потом на огромную голопанель. Взвесив все «за» и «против» в сложившейся ситуации, он выбрал новенькую голопанель, чувствуя себя немножко предателем.