Джон Робертс - Конан - не знающий страха

- И тебе не показалось это заманчивым? Разве он не открыл тебе, какие наслаждения сулит избранная доля?

Тахарка горько рассмеялся:

- А то как же! Он показал мне в языках зеленого пламени, как я с триумфом вхожу в покоренные города, собственноручно рублю головы поверженным королям. Я увидел себя в такой роскоши, которую и представить-то себе невозможно. Лорды, графы и всякие прочие аристократы стоят передо мной на коленях, а тысячи не имеющих себе равных по красоте рабов и рабынь готовы выполнить любое мое приказание. Весь мир - у моих ног.

- Да-да, - проговорил жрец, - сейчас мы как раз приближаемся к тому времени, когда толковый и предприимчивый искатель приключений вполне может оказаться на троне. Самые свирепые и безжалостные могут повелевать даже империями. Иногда такие индивидуумы, у которых совесть и стыд отсутствуют совершенно, способны в своей погоне за абсолютной властью достичь успеха и, захватив весь мир, править им. Разве он не открыл все это тебе?

- Открыть-то открыл, но он открыл мне еще, чем кончится мое царствование! В этом-то все и дело! Он показал мне некое божество мерзопакостнейшее из всех выродков. Жрецы твоего ордена сотворят его из крови, пролитой мною на пути к власти. Он показал мне, как это омерзительное существо поглотит меня, но я не умру, а стану его частью и в виде такого паскудного гибрида буду царствовать десять тысяч лет, если не больше! - Он посмотрел на жреца с холодной злобой. - Нет уж, благодарю покорно, святейший, я предпочитаю оставаться простым бандитом. Мне хватит и моих незатейливых радостей. Приятно, конечно, править миром, но цена уж больно велика.

- Он открыл тебе слишком много правды, - сказал жрец.- Слишком много правды знать человеку ни к чему. Что ж, если ты отказываешься, у нас на примете есть и другие. А мы-то, честно говоря, надеялись, что ты согласишься. Ведь твои способности к творению зла намного превышают способности других претендентов. Но ничего не поделаешь. Повторяю, ты не единственная наша надежда.

Тахарке не слишком понравилось то, что говорил жрец, но он хотел побыстрее от него избавиться.

- Тебе, жрец, известно так много. Скажи мне напоследок, кто этот киммериец, что преследует меня?

- Киммериец? - переспросил жрец. - Я не знаю никакого киммерийца.

При этих словах зеленое пламя вдруг взметнулось до потолка, и Тахарка инстинктивно прикрыл лицо руками, точно это было настоящее пламя. Когда он снова открыл глаза, то ни пламени, ни жреца больше не было.

- Где ты, жрец? - позвал Тахарка.

Ответа не последовало.

Тахарка пощупал все кругом, но, кроме холодных стен, ничего не нашел. Бормоча проклятья, он в темноте отправился обратно, в главную пещеру. Там все по-прежнему спали. Тахарка схватил факел и пошел назад, но, как ни старался, не смог найти того бокового прохода, где еще несколько минут назад разговаривал со жрецом. В эту ночь кешанец спал плохо.

На второй день к полудню Конан уже не раз пожалел, что согласился взять с собой акробатов. В своем ремесле, может, им и нет равных, но вот всадники из них получились никудышные. Как бы серьезно они ни были настроены, какое бы упорство ни проявляли, однако очень скоро натерли себе седлом ссадины и еле могли сидеть. А уж падали они так часто, что были все в синяках. Только их натренированность позволила им избежать серьезных увечий.

- Наверное, придется оставить их, - сказала Калья, подъехав к Конану. Мы только зря теряем время. `Конан согласился:

- Я знаю, что они хотят спасти своих женщин, и я рад был бы ехать с ними дальше, особенно с Вулпио, но боюсь... Посмотри, что это там? - прервал он сам себя и указал на облако пыли у горизонта. - Всадники! Может, это возвращаются бандиты?

Калья всмотрелась повнимательнее:

- Вряд ли. Разве что они описали широкий полукруг, но зачем? Что будем делать?

- Подождем тут,- ответил Конан, подумав.- Пусть пока лошади отдохнут. А когда станет ясно, кто это, тогда посмотрим, бежать или оставаться.

Актеры сбились возле них в кучу. Теперь они все вместе всматривались вдаль, гадая, кто же там скачет. Увидев, что над всадниками развеваются знамена, они вздохнули с облегчением. Значит, это не бандиты.

Командир всадников поднял руку, и эскадрон остановился чуть поодаль. Сам командир с несколькими офицерами приблизился к Конану и его товарищам.

- Командир эскадрона войска офирского короля, - представился офицер, одетый в самые роскошные доспехи. - Мы ищем шайку разбойников, которые опустошают и разоряют эти края. Вы их не видели?

- Мы гонимся за ними. Вчера они напали на караван, который мы охраняли, и увезли с собой нескольких женщин. Если хотите, я отведу вас в их убежище.

Офицер с удивлением посмотрел на Конана:

- Ты можешь найти их след на этой перетоптанной всеми равнине?

- Конечно, могу, - удивился в свой черед Конан. Ему было непонятно, как это можно не увидеть таких отчетливых следов, оставленных даже не одним всадником, а целой группой. Похоже, эта слепота и есть часть цены, которую приходится платить за цивилизованность.

- Тогда веди нас, - сказал командир эскадрона, - и я щедро заплачу тебе.

- Я поеду немного впереди. Велите своим людям не обгонять меня, чтобы не топтать след, - попросил Конан.

Командир отдал распоряжения, и Конан первым тронул своего коня.

Глава 11

Аксандриас услышал крик часового и поднял голову. Часовой размахивал копьем, точно безумный, и пытался привлечь внимание. Аксандриас оставил лошадь, которую начал осматривать, перемахнул через загородку и побежал вверх по склону, радуясь распирающей его энергии.

Этим утром он проснулся с такой тяжелой головой и ломотой во всем теле, что смерть показалась ему не самым плохим выходом. Накануне он, как всегда теперь, выпил намного больше, чем следовало. И утром, когда ему было так плохо, он решил испробовать зелье жреца вместо опохмелки. Он располовинил одну таблетку кинжалом и проглотил. На сей раз говорить заклинание не было нужды. Это ведь не крайний случай, и не стоит рисковать понапрасну. Уже через несколько минут ему стало легче, как будто сбросил с плеч десяток лет. Все утро он упражнялся с мечом, меняя партнеров.

- Смотрите, - сказал часовой, как только он поднялся наверх. - Сюда скачут всадники! Много всадников!

- О великий Митра! - охнул Аксандриас. Он совсем не испугался, только кровь его забурлила. - Оставайся здесь, я позову командира.

Аксандриас побежал обратно через ложбину, ко входу в пещеру.

- Хозяин, выходите скорей! К нам пожаловали гости, да не простые: над ними развеваются штандарты войска офирского короля.

Тахарка вышел из пещеры, пристегивая к поясу меч.

- Сколько их?

- Пока не разберешь, они подняли целое облако пыли. Как некстати они заявились - треть наших ушла с Куулво.