Джон Робертс - Конан - победитель

Рерин ощупал камень и с сомнением покачал головой:

- Только тот, в ком сочетаются качества обезьяны и горной козы, может туда забраться. Боюсь, мне это не под силу. Если бы у нас был канат, ты втащил бы меня наверх. Но, видно, придется мне остаться внизу и ждать, пока ты не найдешь канат.

- В любом случае тебе лучше ждать здесь. Спрячься где-нибудь на краю леса и жди, пока я не приду с королевой. Если люди в замке так хорошо разбираются в колдовстве, как ты говоришь, то от тебя там будет мало толку. Я могу потерпеть неудачу, а тогда какой смысл погибать нам обоим? Если до рассвета я не вернусь, попытайся применить свое искусство. Может, оно пригодится там, где не пробиться мечом.

- Да поможет тебе Имир! - взволнованно сказал Рерин. - Снова скажу: королева поступила правильно, взяв тебя на службу, Конан.

- Я уверен, что Имир присматривает за порядком там, в этом замке. - Конан на минуту задумался. - На Крома-то определенно нельзя положиться. Он никогда не беспокоится о том, что происходит за пределами Киммерии, да и о том, что в ней, - не слишком сильно. - Он хлопнул Рерина по плечу: - Ну, ступай, старина. Спрячься получше. Будь готов прийти нам на помощь, когда мы спустимся со стены. Я, понимаешь ли, уверен, что за нами будет погоня.

И Конан повернулся к стене. Разведя в стороны руки, он шарил по ее поверхности, нащупывая мелкие углубления и выступы, за которые мог бы уцепиться. Медленно, с огромным трудом он начал карабкаться вверх, находя опору для ноги, снова подтягивался. Пядь за пядью он мучительно медленно, но упорно полз вверх по стене.

Лишь немногим удалось бы подобное восхождение, и мало кто поднялся бы по такой стене, не выбившись из сил, без дрожи в руках и ногах. Но, взглянув на киммерийца, когда он взобрался на верх стены, нельзя было догадаться, какой трудный путь он одолел. Он стоял на широкой галерее, где никого, кроме него, не оказалось. Входа в замок нигде не было видно. И он пошел куда глаза глядят.

Крепостного двора за стеной не оказалось. Замок был построен словно из цельного куска камня, на котором там и сям были разбросаны башни и эркеры. Конан увидел здесь и множество статуй, изображавших людей, все они были до омерзения безобразны. Одни стояли на галерее, другие как бы высовывались из стен замка. В целом замок походил на создание потерявшего рассудок камнереза.

Стояла гнетущая тишина. Конан то и дело замедлял шаг и прислушивался. Нигде ни звука. Он втянул носом воздух - нет, дымом не пахло. Но если здесь не жгут огонь, как же они готовят еду, как отапливают свой замок, эти люди? Но вот Конан подошел к приземистой башне с низкой конусообразной крышей. Дверь, по обеим сторонам которой стояли каменные стражники, больше всего походившие на скелеты, была открыта. За ней зияла чернота.

Медленно и осторожно, с обнаженным мечом в руке, Конан переступил порог. Свободной рукой он нащупывал в темноте дорогу вдоль стены. Он сделал два шага, и впереди разверзлась пустота. Он с опаской пошарил внизу - там была лестница. Снизу поднимался теплый воздух, его дуновение принесло звуки дикой небывалой музыки - барабанов и цимбал. Теперь Конан почувствовал и запах дыма, но дрова так не пахнут - это дым от ароматических палочек.

Киммериец спустился не меньше чем по ста ступеням, лишь тогда в одной из комнат он заметил свет. Беззвучно, как привидение, он подкрался к двери, из которой тот струился. И замер, пораженный. Перед ним простирались роскошно убранные покои, с разбросанными повсюду подушками, с коврами, которые казались сотканными из чистого золота. Свет исходил от бесчисленных свечей, стоявших в стенных нишах. В их сиянии был какой-то зловещий отблеск.

И тут взгляд Конана упал на женщину, которая лежала на покрытой диковинными мехами постели с золотыми подушками. Вместо одежд на женщине были только драгоценные ожерелья. У Конана дух захватило при виде открывшейся ему красоты ее великолепной груди и бедер. Женщина лежала на спине, но отвернувшись, и лицо ее Конан не мог видеть. Она или спала, или была одурманена каким-то веществом. Конан бесшумно вошел и, быстро подойдя к постели, коснулся подбородка женщины концом меча:

- Проснись, женщина! Ответь мне на несколько вопросов!

Женщина с трудом повернула голову и открыла глаза. Тут и у Конана глаза широко раскрылись.

- Альквина!

Прошло некоторое время, прежде чем Альквина начала что-то различать. Конан меж тем рассмотрел, что ее шею охватывает широкое железное кольцо, цепь от которого была прикреплена к кольцу, вделанному в пол.

- Конан? - прошептала Альквина. - Это действительно ты? Или это опять один из тех страшных снов, которыми мучают меня эти негодяи с помощью своих зелий и колдовских заклинаний? Если так, то это самая жестокая пытка, какой они могли меня подвергнуть.

- Это действительно я. Но я, конечно, пока еще не знаю, чем мог бы доказать это. - Конан обеими руками взялся за цепь и рванул изо всех сил. Прежде всего надо бежать отсюда. Потом уж я точно придумаю, как лучше всего доказать тебе, что я не сон. - Он натянул цепь с такой силой, что на лбу у него вздулись и, казалось, вот-вот лопнут жилы. Но даже колоссальная сила Конана не смогла порвать цепь или вырвать из пола кольцо. Конан выругался. У Альквины прояснело в голове, и она осознала, что лежит здесь перед ним голая.

- Королеве не подобает показываться своему подданному в таком виде. Альквина попыталась прикрыться, но, разумеется, двух ее рук для этого было недостаточно.

Конан пожал плечами:

- А вот на юге люди не забивают себе голову такими пустяками. Там даже королевы иногда прикрывают свое тело меньшим количеством украшений, чем те, что на тебе сейчас. - Он окинул ее восхищенным взглядом: - Чего бояться? Ты сложена так же, как все женщины. Но может быть, я не совсем прав. Надо бы получше разглядеть...

- Есть более важные дела, - перебила его Альквина. - Ты не можешь освободить меня от этой цепи, да?

- Погоди. Я не хотел поднимать лишний шум, но... - Он широко замахнулся и с силой ударил мечом по цепи. Раздался звон, брызнули искры, но единственным результатом удара явилась только зазубрина на лезвии меча. - У них тут неимоверно твердая сталь, - сказал Конан со злостью и ощупал зазубрину.

Альквина тихонько ахнула - это было единственное предостережение, но Конану его хватило. Присев, он мгновенно повернулся на месте. Взмах меча - и он рассек врага поперек туловища. Два обрубка повалились на пол, кровь брызнула Конану в лицо. Но еще и еще вбегали враги - в дверь, которой - Конан был абсолютно уверен - здесь только что не было.

Это были мужчины. На всех были железные ошейники и набедренные повязки из белого шелка.

Вооружение их состояло из копий и мечей.