Сергей Панченко - Проект «Переселение» (СИ)

Грузовик запрыгнул на обочину и понесся в сторону Прокопьевки. Поврежденное колесо застучало чаще и громче. Сколько ему жить осталось? Без машины долго не протянешь, на своих двоих бегать. Все пути вели в поселок. Сколько можно по окраинам слоняться. Пора уже забраться в самую гущу событий и разобраться, что здесь происходит? Заодно и машину присмотреть новую, пока не застрял в самом неудобном месте. Я ехал по привычному маршруту, по которому попал сюда в тот злополучный день. Моя растерзанная Нива, все так же стояла на обочине, сверкая потрохами. На асфальте лежали два тела Тяни-Толкаев, сбитые моим грузовиком. Их тела совершенно усохли, и казалось, что лежит просто лента панцирей. Скоро так и будет. Нужно набрать таких трофеев. Если выживу, отправлю ученым в анонимной посылке, пусть поломают голову над этой загадкой. Вскоре показалась автозаправка. Легковушка с открытой дверцей никуда не делась. Лиана, оплетающая столб, уже подсохла и готова была вот-вот свалиться на землю. Впереди был мост забитый автомобильной пробкой. Река, через которую его построили, уже пересохла и не представляла трудностей для ее форсирования. Миновав сухое русло, я остановился, чтобы сверится с навигатором. Трасса, по которой я ехал, проходила транзитом мимо поселка. Дорога, идущая из поселка и примыкающая к трассе, уже в поселке переходила в проспект Коммунаров, и была, судя по всему центральной улицей. Навигатор показал, что на ней расположены администрация, клуб, больница и немного в стороне, рынок. Так и сделаем, начнем осмотр поселка с его основных достопримечательностей.

На въезде в поселок стояла стела. Серп и молот, колосья пшеницы, а также юбилейные даты. Все это символизировало приверженность сельскохозяйственным традициям на протяжении двухсот с гаком, лет. Начало поселка пестрело разными предприятиями. Первым был какой-то завод. На его огромном дворе высились кучи щебня. Рядом с ними стояли ленточные погрузчики. Мне подумалось, что здесь делают асфальт или бетонные плиты. За ним располагались цеха тракторной мастерской. Весь машинный двор был забит различной сельхозтехникой. Трактора, комбайны, прицепные устройства так и застыли в вечном ожидании ремонта. Слева высилось огромное здание элеватора. Вот где мощь так мощь. В детстве мне так хотелось стать одним из работников такого элеватора. Мое детское воображение наделяло всех причастных к элеватору работников, какими-то сверхспособностями, благодаря которым они могли устроиться туда на работу. Однажды, я ездил с дедом в районный центр. У деда там были дела, и мы немного припозднились. Тогда я и увидел ночной элеватор, весь в огнях. Он показался мне сказочным замком, в котором непременно происходят необычные вещи. Элеватор стоял на отшибе. Он словно висел в полной темноте. К нему, светящейся дорожкой, грузовики везли зерно. Я представил, что это гномы, везут в своих тачках, драгоценности, добытые ими в пещерах. А в волшебном замке, на самом верху сидит королева, которая благосклонно принимает их подарки.

За элеватором, дорога упиралась в кольцо. Собственно, после кольца дорога уже именовалась проспектом Коммунаров. Признаки, некогда бурлящей жизни, стали попадаться на глаза. То белье, сохнущее на веревках, которое приобрело одинаковый серый цвет, под палящим солнцем. То инструмент в огородах, брошенный впопыхах, на том же месте где им работали. То двери домов и магазинов, оставленные открытыми, как-будто их хозяева отлучились на минутку. Машин было немного. Народ в таких поселках небогатый и обычно имеют одну машину. И большинство из них сейчас там, возле купола.

Грузовик шел на крейсерской скорости под мерный стук лохмотьев покрышки. Я пока не планировал обследовать сам поселок изнутри. Нужно убедиться, насколько это может быть опасно. Все-таки это не чистое поле, где не подберешься незамеченным. Каждое здание — потенциальная ловушка. Почти сразу, за этими мыслями слева от меня раздалось знакомое «Буум». От неожиданности я пригнулся. На обочине стоял, покачиваясь на тонких ножках, «Фугас». Чтоб тебя, зараза. Так и в туалет можно сходить раньше, чем планировал. «Фугас» сделал еще один контрольный выстрел и присел на землю. Сейчас сбегутся на крик местные.

Иван Петрович Матвиенко выйдя на пенсию, обрел хобби к которому до этого не испытывал ни малейшего желания. Началось все с простого сидения на берегу озера. Свободное время пенсионера позволяло Ивану Петровичу впустую тратить это самое время. Однажды, утренняя прогулка привела его к озеру. К месту, где кусты талов подступали вплотную к воде, а сами кусты образовывали шатер из сплетающихся стеблей. Внутри такого шатра было тихо и благостно. Небольшая рябь, гонимая легким ветерком, превращалась в мерные всплески воды в неровностях берега. Словно колебания маятника метронома природа загипнотизировала старика. Иван Петрович потерял счет времени. Новые ощущения, которые игнорировались всю жизнь, полностью овладели сознанием пенсионера. С тех пор Иван Петрович решил посвятить себя природе, а чтобы приятное сочеталось с полезным, освоил науку рыболовства.

В тот злосчастный день, Иван Петрович, встал пораньше, прикрепил удочку к велосипеду, взял подкормку и червей и направился к своему любимому месту. Все шло как обычно. Рыба периодически клевала. Старик отбирал рыбу покрупнее, остальных отпускал. Поплавок нервно колебался на беспокойной поверхности воды. Боясь пропустить поклевку, Иван Петрович, не отводя глаз от поплавка, нащупал в сумке бутерброд и с удовольствием откусил. И тут в природе что-то изменилось. Во-первых был хлопок, как от реактивного самолета проходящего звуковой барьер. Но это случается, и старик не придал этому значения. Его удивило другое, пропала рябь на поверхности воды. Минуту назад поплавок подскакивал на волнах, а сейчас стоял на месте. Водная гладь замерла, словно скованная льдом.

— Вот те нате? Полный штиль — Иван Петрович пробурчал себе под нос. Он спустился в воду на полсапога, приложил ладонь ко лбу, чтобы лучше рассмотреть, что случилось. Не он один заметил необычное состояние природы. Рыбак, посреди озера, сидящий в лодке, ерзал то к одному борту, то к другому. — Может к грозе? — Иван Петрович спросил сам себя. Бывало, что перед грозой тоже становилось тихо. Но горизонт был светел, ни облачка. Гроза не предвиделась, в ближайшие полчаса точно.

Иван Петрович собирался уже вернуться на берег, когда увидел, что безмятежная поверхность озера вздыбилась, и во все стороны от этого места пошла волна. За несколько секунд она достигла старика, поднялась выше колен и залилась в сапоги. Затем подхватила пенек, отполированный задом Ивана Петровича, и понесла его сквозь ветви талов. Пенсионер выбежал на берег, чертыхаясь, на чем свет стоит. Иван Петрович не особо испугался природных катаклизмов, скорее удивился. В голову не пришло ни одного разумного предположения. Выбравшись на сухое место, старик осмотрелся. Рыбак на лодке изо всех сил греб к берегу. Несколько рыбаков так же выскочили на сухой берег и в недоумении пересматривались. Ближайший из них двинулся к Ивану Петровичу.