Айзек Азимов - Камешек в небе. Звезды как пыль

Он повернулся к Энниусу и сказал:

— Лорд, мне кажется, перед обедом вы упоминали об одном землянине.

— Вот как? Я не помню.

— О физике Шенте.

— Ах, да.

— Может быть, это Аффект Шент?

— Ну да. Так вы о нем слышали?

— Думаю, что так. Я не мог точно вспомнить, но мне почему-то знакомо это имя, и это беспокоило меня весь обед, но теперь, я думаю, все стало на свои места. Он случайно не из Института Ядерных Исследований, находящегося… как оно, это проклятое слово? — Он потер лоб. — Чика?

— Вы вспомнили совершенно точно. И что насчет него?

— Только это. В августовском выпуске «Физического журнала» была его статья. Я отметил ее, потому что всегда интересуюсь всем, что связано с Землей, а статьи землян в журналах галактической циркуляции появляются крайне редко… Во всяком случае, я клоню к тому, что этот человек заявляет, будто он изобрел прибор, который он называет синапсифером, улучшающий способности нервной системы к процессу обучения.

— Вот как? — несколько быстро подхватил Энниус. — Я об этом не слышал.

— Я могу найти копию для вас. Это чрезвычайно интересная статья, хотя, конечно, не стану делать вид, будто понял весь ее математический смысл. Суть его эксперимента, однако, в следующем. Он взял несколько местных жителей с Земли — мне кажется, их называют «крысами», — воздействовал на них этим синапсифером, а потом поместил их в лабиринт. Вы знаете, что я имею в виду: животные учатся находить в лабиринте путь к кормушке. Для контроля он использовал обученных крыс и обнаружил, что в любом случае крысы, имевшие дело с синапсифером, разрешают задачу лабиринта в три раза скорее… Вам понятна значимость этого, полковник?

Военный, инициатор дискуссии, безразличным голосом ответил:

— Нет, доктор, непонятна.

— Тогда я объясню. Я твердо уверен в том, что любой ученый, способный провести подобные исследования, даже если он землянин, обладает интеллектом не меньшим моего, по крайней мере, и, если вы простите мое предположение, также и вашего.

Энниус прервал его.

— Извините меня, доктор Алварден, я хотел бы вернуться к синапсиферу. Шент экспериментировал с людьми?

Алварден рассмеялся.

— Сомневаюсь в этом, лорд Энниус. Девять десятых его подопытных крыс умерли во время эксперимента. Вряд ли бы он осмелился использовать людей на такой стадии эксперимента.

Энниус опустился в кресло, нахмурился и больше в течение вечера не разговаривал и не ел.

В полночь Прокуратор тихо оставил собравшихся и, сказав что-то жене, отбыл в личном крузере в Чику. В душе его росло беспокойство.

Все это случилось в тот же самый день, когда Арбен и Лоа Марены привезли Иосифа Шварца в Чику для лечения синапсифером Шента. Сам Шент в этот день больше часа беседовал с Прокуратором Земли — с глазу на глаз.

Арбену было тревожно в Чике. Он чувствовал себя в западне. Где-то в Чике, одном из самых больших городов на Земле — здесь проживало около пятидесяти тысяч человек, — где-то в этом городе находились представители внешних миров Империи.

Собственно, ему никогда не приходилось видеть человека из Галактики, однако, здесь, в Чике, он постоянно испытывал страх оттого, что это может произойти. Если бы расспросить его поподробнее, он не смог бы вразумительно объяснить, каким образом собирается отличить пришельца от землянина. Просто что-то внутри должно было подсказать разницу.

Входя в институт, он оглянулся. Его бьюхил был припаркован на открытой площадке. Шестичасовой купон гарантировал, что она останется свободной в течение этого времени. Была ли его экстравагантность подозрительной? Сейчас его пугало все. Воздух был полон глаз и ушей.

Если бы только странный человек помнил, что ему следует оставаться в глубине заднего отсека. Он энергично кивал на просьбу Арбена не высовываться из заднего отсека, но понял ли он эту просьбу? Внезапно он сам на себя рассердился. Зачем он только позволил Грю вовлечь его в это безумие?

А потом дверь вдруг отворилась и чей-то голос нарушил течение его мыслей.

— Что вам угодно?

Интонация была нетерпеливой, возможно, вопрос задавался ему уже не раз.

Он ответил хрипло:

— Здесь находится человек, который объявил насчет лечения синапсифером?

Приемщица внимательно взглянула на него и сказала:

— Распишитесь.

Арбен засунул руки в карманы и еще более хрипло повторил сказанное. Грю называл ему имя прибора, но слово звучало странно, как какая-нибудь абракадабра.

Приемщица с металлом в голосе ответила:

— Ничего не могу для вас сделать, пока вы не распишетесь в книге посетителей. Таковы наши правила.

Не говоря ни слова, Арбен повернулся, намереваясь уйти. Молодая женщина, сидящая за столом, сжала губы и нажала на кнопку сигнала, находящуюся сбоку стола.

Арбен безуспешно боролся с охватившим его отчаянием. Девушка смотрела на него в упор, взгляд ее был жестким. Его охватило дикое желание бежать…

Кто-то в белом халате поспешно вышел из другой комнаты, и приемщица указала ему на Арбена.

— Доброволец для синапсифера, — сказала она. — Не хочет назвать себя.

Арбен поднял голову. Это была еще одна женщина, моложе. Он посмотрел на нее с тревогой.

— Вы занимаетесь этой машиной, мисс?

— Нет, совсем нет, — она улыбнулась самым дружелюбным образом, и Арбен почувствовал, как его тревога немного отступает.

— Но я могу отвести вас к ней, — продолжала она. Потом добавила: — Вы действительно хотите стать добровольцем для синапсифера?

— Я просто хотел повидать человека, который им занимается, — деревянным голосом ответил Арбен.

— Отлично. — Казалось, его слова ничуть ее не смутили. Она повернулась к комнате, из которой вышла, и поманила его за собой.

Он последовал за ней с колотящимся сердцем и оказался в маленькой комнатке ожидания. Она мягко проговорила:

— Если вы согласны подождать примерно с полчаса, а может, и меньше, доктор Шент вас примет. Сейчас он очень занят…

Четыре стены маленькой комнаты сомкнулись вокруг него и, казалось, сделали его беспомощным. А вдруг это ловушка? Не придут ли за ним Древние?

То было самое долгое ожидание за всю его жизнь.

Лорд Энниус, Прокуратор Земли, не встретил подобных трудностей, когда пожелал увидеться с доктором Шентом. За те четыре года, что он был Прокуратором, визит в Чику все еще не перестал быть для него событием. Поскольку он являлся здесь прямым представителем далекого императора, номинально его статус был равен статусу наместника огромного галактического сектора, распространявшего свое влияние на сотни кубических парсеков, однако, фактически, его пост был немногим лучше изгнания.

Пойманный в ловушку стерильной чистоты Гималаев и сидящий в ней среди столь же стерильных и ненавидящих его обитателей, он даже поездку в Чику склонен был рассматривать как временный побег.