Юрий Самсонов - Эликсир Бреддиссона, или Еще одна гипотеза

Юрий Самсонов

Эликсир Бреддиссона, или Еще одна гипотеза

(Маленькая строго научная и лишь слегка фантастическая повесть)

Шеф сидел под столом, зажав уши ладонями, на его щеках дрожали крупные капли пота, из глаз, как обычно, сыпались искры. Он долго так сидел и все думал: "Ничем их не проймешь, чем бы их пронять, а?" Потом вылез из-под стола, нажал кнопку, в кабинет вошла секретарша Ультра Мод, вчерашняя кинозвезда. В другое время шеф сочно крякнул бы, шефы тоже чувствовать умеют, но сейчас он только промычал:

- Ультруля, долларчик, позови... которые в передней дожидаются... этих...

- Прислужников? - подсказала догадливая Ультра.

- Во-во... Со всеми ихними причиндалами.

Шеф происходил из простой семьи рядовых чикагских гангстеров и в целях популярности щеголял просторечиями.

Пока Ультра Мод скользила от стола к двери, он пересел на свой бронированный сейф, замаскированный под мягкое кресло, и навалился животом на стол. Шеф походил сейчас на старую большую жабу.

Но когда опять отворилась дверь, вошедшие увидели перед собой совсем другого человека. Мощные руки скрещены, бычьи челюсти сжаты. Пронзительным взглядом выпуклых глаз он оглядел их, заставив испытать испуг и робость. Он снова подавлял и властвовал.

- Садитесь, - сказал шеф, и они сели. Их было трое, составлявших личный мозговой трест шефа. Некто Шейлок Хамс, прозванный в разведке "серым кардиналом". Импортный ученый Фруктер Бродт. И Нэш Вэрнисэж, журналист, мастер идеологических диверсий.

- Плохо, парни, - сказал шеф. - Ни к черту ваша работа не годится. Радио слушаете или нет? Опять доярка Иванова надоила по восемь тысяч триста семьдесят шесть килограммов молока от каждой фуражной коровы за год. Поняли? Ушами хлопаете. А оно вон как. Того и этого. Эх, вы!

- Проглядели, - деликатно изрек Нэш Вэрнисэж. Фруктер Бродт хрипло кашлянул. Шейлок Хамс хранил загадочное молчание.

- Так вот, - сказал шеф. - Надо живенько сообразить, чтобы не того... и не этого. И чтобы в случае чего не подкопаться... Поняли? Ну и соображайте. Засекаю время. Ультра, не отвлекай. Пускай они думают. За спины их зайди.

Шеф сидел на сейфе, курил полуметровую сигару. Фруктер медленно заговорил:

- Данний вопрос необходимост имеет себя тщетно детализирт, доннерветтер, изучать. Я могу вам через три года грундер заключение представлять. Да.

- Эх, - сказал шеф, - а за тебя такие деньги плочены!

- Я имею в виду, - заторопился Фруктер, - роскошен план под коровник доярка Иванова взрывчатка в карманах иностранен туристен заложить, а также часовой механизмус смонтирен...

Шеф махнул рукой.

- Хамс, говори-ка лучше ты. По глазам вижу, что...

- Можно мне? - влез Нэш Вэрнисэж. - Блестящая идея! Давайте забросим туда фотографии, а лучше киноленту с участием Ультры Мод! Ручаюсь вам, как только муж доярки Ивановой увидит нашу Ультру... - Нэш завел глаза под потолок, - их семейная жизнь пойдет, по-русски говоря, насмарку. Будет взорвана изнутри. И вот я уже вижу, как доярка Иванова погрустнела, украдкой вытирает слезы со своих русских синих глаз...

- Сльозы, - растроганным голосом проговорил Фруктер Бродт и пожал руку Нэшу Вэрнисэжу. - Я благодарен... Вы очень задумчивый человек, да! - он вытер глаза платком. А Нэш вдохновенно пел:

- Я вижу, как подружки спрашивают ее: "Доярка Иванова, расскажи ты нам, почему ты грустна и снижаешь трудовые показатели?" Она молчит, скрывая...

- Извините, - язвительным голосом перебил Шейлок Хамс. - По агентурным данным доярка Иванова не замужем.

- Еще лучше! - воскликнул Нэш. - Тогда у нее есть любимый...

- Пятьдесят семь лет, - отпарировал Хамс, повернув к Вэрнисэжу все свои пуговицы-объективы, в которых что-то беспрестанно потрескивало и пощелкивало. - Вдова. Дважды вдова.

Это был нокаут. Нэш поник. Хамс сказал шефу:

- Разрешите доложить: идея имеется. Мисс Ультра, там в приемной старичок один сидит, приконвоируйте-ка его сюда.

Ультра в приемной почему-то задержалась. Все ждали. В тишине было слышно только, как пощелкивает и потрескивает в пуговицах Хамса, как жужжит что-то в его карманах. Когда-то всех раздражало и это, и миниатюрные микрофончики, висящие на часовой цепочке сыщика в виде брелоков. Но потом привыкли. Хамс не был бы Хамсом без этих своих штучек. Имеет человек слабость к технике, что с него возьмешь? Иногда даже у него выпрашивали сделанные тайным способом фотографии - свои и коллег.

Между тем в приемной происходило что-то необычное. Дверь открылась, захлопнулась, снова приоткрылась, и сквозь щель явственно донесся дребезжащий голосок:

- Птичка, погоди! Хе-хе! Ах, губки!

Шеф угрожающе завозился в кресле, Фруктер Бродт с укоризной покачал головой: о времена, о нравы! Шейлок Хамс шепотом выругался, а Нэш Вэрнисэж уже вскочил, готовый броситься на выручку, если это не грозит ему лично телесными повреждениями. Но после короткой борьбы дверь распахнулась, вбежала испуганная, растрепанная Ультра, а следом за ней, как натуралист за бабочкой, семенил, подняв трость, благообразный старичок в белом костюме, в новой соломенной шляпе.

- Куда ты? - бормотал он, пытаясь загнутым концом трости зацепить секретаршу за шею. - О фея! Стой, не уйдешь!

- Позвольте вам представить, джентльмены, - сказал Шейлок Хамс, гениального изобретателя мистера Бреддисона. Бреддисон, сволочь, сядь! Сиди смирно! Этого захотел? - Шейлок вытащил из портфеля смирительную рубашку. - Извините, господа, другого обращения он не понимает.

- Откуда вы приволокли эту рухлядь? - спросил шеф, разглядывая Бреддисона, который сидел там, где настиг его окрик Хамса - прямо на ковре, грыз свою трость и дрожал.

- Желтый дом, сэр, - ухмыльнувшись, ответил Хамс. - Прямиком из желтого дома!

- Это давняя история, - сказал Хамс, когда шеф, наконец, успокоился, перестал орать и согласился слушать. - Из этой истории наш друг Вэрнисэж, конечно, сумел бы сделать бестселлер. А я человек маленький. Я хочу лишь принести пользу стране и сделать при этом свой скромный бизнес.

Он оглядел всех своими пуговичными глазами, в которые, казалось, были тоже вмонтированы объективы. Потом переместился с краешка кресла в самую глубину, без спросу закурил пятидолларовую хозяйскую сигару и, выпустив ком ароматного дыма, продолжал:

- Лет пятьдесят назад этот чудак жил в небольшом городишке - не скажу где, у меня для этого есть свои причины. Жил одиноко, все свои деньжонки тратил на посуду, в которой по целым дням варилась разноцветная химическая пакость. Еще он выписывал кучу книг и все на иностранных языках. Нынче мы бы просто занялись проверкой лояльности такого фрукта. Но то было наивное старое время, и одни считали его дурачком, другие предлагали сжечь его колдовскую кухню. И вдруг, что называется нежданно-негаданно, на моего подопечного свалилось большое наследство.