Антон Орлов - Контора Игрек

Тина с интересом озиралась – и ничего похожего не чувствовала. Да, здесь странно и красиво, но эта ядовитая красота не в ее вкусе, – вот и все, что она могла бы сказать. Никакого эмоционального отклика, хотя она, с ее сверхострым зрением киборга, видела куда больше деталей, чем другие, и к тому же в мельчайших подробностях.

Собственная нечувствительность к таким вещам временами вызывала у Тины досаду. Она как тот персонаж древней земной сказки, который никогда не испытывал страха и мечтал хоть раз в жизни испугаться, чтобы узнать наконец, что же это такое. Испугаться чего-нибудь опасного Тина могла, а вот ощутить смятение из-за того, что рамы зеркал или светильники имеют ту, а не иную форму, – нет; доступные для других впечатления проскальзывали мимо ее восприятия.

В прошлый раз она попросила Лиргисо объяснить, что здесь, по его замыслу, должно внушать страх или выбивать почву из-под ног у зрителя, – и надо было видеть, какая гримаса появилась на его подвижном треугольном лице! Он решил, что над ним издеваются.

Хинар поздоровался с Тиной очень вежливо, отвесив учтивый поклон – как обычно. Он вел себя с ней, как с дамой из высших кругов шиайтианской аристократии. Потом дружески приветствовал Поля. Тот считал, что Хинар в обиде на него из-за бесславной гибели дерифлодобывающей станции, но теперь должен успокоиться: если обида и была, она давно сошла на нет.

– Идем к Амине, – обратился к Полю хозяин яхты.

– Эй, подождите, – окликнула их Тина. – Хочу предупредить…

– Что в случае чего ты куда угодно здесь вломишься и по дороге все разнесешь, – скороговоркой подхватил Живущий-в-Прохладе. – Столько раз предупреждала, что я уж наизусть выучил!

– Госпожа Тина, вы расскажете мне про Лейлу? – заговорил шиайтианин, когда они ушли.

Вот кто при каждой встрече спрашивал о Лейле и готов был часами слушать о ее успехах, о том, что она сделала и сказала и что ее сейчас интересует… Тина с Хинаром допивали кофе, когда Лиргисо и Поль вернулись – у Амины они провели четверть часа, не больше. Их негромкие голоса доносились из крайней в анфиладе комнаты, еле пробиваясь сквозь медленные сумеречные волны лярнийской музыки. Человек не услышал бы, но слух киборга намного острее человеческого.

– Что скажешь об Амине?

– Она для нас не опасна, и неприятностей из-за нее не будет. Сменил бы ты музыку.

– О, ты узнал эту мелодию? – Лиргисо засмеялся, все так же негромко. – Помнишь, как я включил ее для тебя на вилле и что было потом… Ну, не сердись, умоляю тебя! Опиши подробнее, какое впечатление произвела на тебя Амина?

Зазвучала другая мелодия, более быстрая и прихотливая, за ее переливами голос Поля был едва различим:

– Она очень несчастна. Если бы ее сделали таким киборгом, как Тина или другие, которых я видел, – чтобы она выглядела как обыкновенная женщина, ей, наверное, было бы легче. Почему ее изуродовали?

– Рубиконские подпольные клиники производят киборгов-телохранителей, на зловещую внешность есть спрос. Амина стала объектом эксперимента. Будешь смеяться, но до встречи со мной она не знала, что такое секс.

– Да нет, я не буду над этим смеяться.

– Поль, сядь. И выпей вина.

– Не хочу.

– Настоящее земное шампанское. А Тина пьет его, как воду, из какой попало посуды – когда я на это смотрю, у меня сердце кровью обливается.

– Тебе-то какое дело? Она ведь не пьянеет.

Беседуя с Хинаром, Тина одновременно прислушивалась к их приглушенным голосам с нарастающим интересом. Шиайтианин ничего не слышал, а она… Можно ли считать, что она подслушивает? Лиргисо начал расспрашивать Поля о его девушках, тот отвечал раздраженно и односложно.

– Да что ты сразу злишься? Мне просто интересно. Твоя связь с Люаной Ришсем, скорбящей президентской вдовой… Не делай такие глаза, я давно об этом знаю, но из деликатности помалкивал. Это был самый продолжительный из твоих романов – ты дарил любовь из жалости, без намека на истинное увлечение… Поль, ты ведь лучше всего чувствуешь себя с любовницами не слишком страстными, невзыскательными, не так ли? Интересно, ты сам хотя бы изредка получаешь удовольствие от секса? Примечательно, что и Люана, и твоя Ивена – манокарки. Все манокарки холодные и заторможенные, одна великолепная Тина чего стоит!

«Сейчас пойду и кому-то дам в зубы…»

Должно быть, ее лицо приобрело свирепое выражение. Хинар на полуслове запнулся.

– Я подумала о «Конторе», – Тина решила не вмешиваться, пока Поль сам не проявит желания прекратить разговор. – Мы нанесли много ударов, а конца этой войне до сих пор не видно.

– Может, со Стивом у нее все по-другому, чем было с тобой.

Она мысленно поблагодарила Поля за ответ.

– Тина – непостижимейшее существо, и причислять ее к женщинам человеческой расы было бы ошибкой. Я бы сказал, что она принадлежит к особому живому виду, представленному в единственном экземпляре. И хорошо, что в единственном, – это несказанное счастье для всей Галактики!

«Погоди, я тебе это припомню».

Хинар, как истинный кедисэйтху, рассуждал о том, что безнадежная война – вполне достойное времяпрепровождение, и мрачный вид собеседницы его ничуть не удивлял.

– …Но речь сейчас о тебе, – Лиргисо сменил насмешливый тон на вкрадчивый. – Несмотря на свою холодность, Тина дьявольски привлекательна, и твое равнодушие к ней кого хочешь озадачит.

– Тина – девушка Стива.

– Поль, Тина не может быть чьей-то. Неужели ты этого не понимаешь?

«Ага, вспомнил о том, что я могу эту галиматью услышать, и решил чуть-чуть подсластить…»

– Тебе она не сказала бы «нет», – продолжил Лиргисо. – А Стив не знает, что такое ревность. Так в чем же дело? Чем она тебе не нравится?

– Я не снимаю чужих девушек.

– Ты вообще не снимаешь девушек, – Лиргисо снова засмеялся. – Это они тебя снимают, а ты уступаешь их домогательствам или бегаешь от них, как от Вероники Ло. У тебя так было всегда, не правда ли?

«Какое все это имеет значение? Господи, да совершенно никакого, если разобраться. Но для них, похоже, имеет, и я их тут не очень-то понимаю».

– Тебе-то что за дело? – напряжение в голосе Поля нарастало.

– Я всего лишь пытаюсь тебя понять, это ведь не запрещено? Мне сдается, ты не хочешь быть понятым, и этим ты похож на Живущего-в-Прохладе.

– Понять – значит уничтожить, так у вас говорят?

– Для могндоэфрийцев это прописная истина, но ты ведь человек. Еще шампанского?

– Хочешь напоить?

– Тина рядом, через комнату от нас, так чего ты боишься? Твоя романтическая влюбленность в Ивену… Поль, меня восхищает твоя изобретательность! Вроде бы ты влюблен, как все, но объект недосягаем в силу своего слишком юного возраста, и посему любовь не обязывает тебя к активным действиям. Прелесть!