Антон Орлов - Контора Игрек

– Заткнись! – Поль толкнул Саймона ногой. – Идем за ним, живо.

– З-зачем?

– Это робот из медотсека. Видимо, на место поехал. Он приведет нас куда надо.

Выдерживая дистанцию, они двинулись за роботом вдоль стены, на которой была нарисована длинная-предлинная рыба, составленная из мелких рыбешек. Вся эта мелюзга пожирала друг друга, дралась, сладострастно сплеталась, и в рыбьих рыльцах, если приглядеться, было что-то неприятно антропоморфное. Роспись нигде не прерывалась, переходила со стены на створки раздвижных дверей, потом снова на стену. У основной рыбины морда была лишена всякого выражения: к кипящим внутри ее страстям она непричастна.

Сразу после морды находилась дверь, куда свернул робот со щипцами, и на ней начертан бело-зеленый знак вроде иероглифа.

– Ага, нам сюда, – заметил Поль. – Это лярнийский символ медицины.

Робот стоял в нише, как и трое его собратьев. Когда вошли Поль и Саймон, он шевельнулся, и оба подались назад, но он только положил щипцы на выдвинувшийся сбоку лоток для дезинфекции, после чего замер.

Осмотревшись, «сканер» открыл прозрачный шкаф с лекарствами.

– Дай, я быстрее найду, – Саймон попытался его отодвинуть. – У меня нюх на допинг, как у свиньи, когда она свои трюфеля ищет, ты меня только пусти…

Лагайм оттолкнул его.

«Ладно, вот приму дозу – и посмотрим, кто кого убьет!»

– Я нашел хминк.

Саймон, направившийся было к умывальнику, ринулся к Полю – выхватить стандартную упаковку с пятью чудесными капсулами! – но растянулся на полу, рыжий подлец подставил ему подножку.

– Сначала я.

«Сканер» вскрыл упаковку и проглотил капсулу. Не так он прост, соображает: кто первый примет – тот первый станет сильным.

– Дай мне! Ты даже не знаешь, что это такое… Это сама жизнь!

– Это всего лишь пилюля. Держи.

Он бросил капсулу на пол. Саймон подобрал ее, проглотил.

Положив хминк на край стола, Поль снова повернулся к открытому шкафу, высматривая что-то на полках. А Саймон – он ведь тоже не дурак! – на четвереньках подполз к столу, схватил вскрытый пластиковый пакетик, вытряхнул и отправил в рот вторую капсулу. Но тут его опрокинул пинок, так что он чуть не подавился, и драгоценный пакетик вырвали из рук. Поль тоже принял вторую дозу, а потом вытащил пятую капсулу. Последнюю.

– Отдай мне! – попросил Саймон. – Куда тебе столько? Я к ним привычный, поэтому мне вдвое больше надо, а тебе одной за глаза хватит, две – уже много, а с трех у тебя передоза будет. Знаешь, что такое передоза?

– Знаю.

Поль проглотил последнюю капсулу. Теперь только локти кусать… У него тройная доза, а у Саймона – двойная минус эффект привыкания.

Саймон с тоской смотрел на шкаф: может, там есть еще? Наверняка есть.

Опередив его, Поль встал и дверцу захлопнул. Его уже не шатало – хминк начал действовать. Клисс тоже почувствовал прилив сил.

– Идем, быстро. В боте должен быть медавтомат и аптечка, и запас еды. Лиргисо предусмотрителен.

Упоминание о Лиргисо подстегнуло Саймона, да и способность думать благодаря двойной дозе к нему вернулась. Надо спешить. Оглянулся на умывальник: так и не напился ведь…

Поль опять вытащил стилет, его движения стали плавными и ловкими. Сейчас он напоминал ненавистных Саймону кошек.

Они крались по коридорам в кормовой отсек, бортовые ангары у яхт обычно расположены там. Поль ориентировался плохо, не иначе его постоянно держали взаперти. А яхта размером с небольшой лайнер – есть, где блуждать.

Вдруг Саймон остановился, сраженный.

– Погоди! Я не могу уйти отсюда без моего фильма. Это мой фильм, я его снял, долго снимал, а он забрал, присвоил! Надо взять мой фильм.

– Какой фильм?

– О «Конторе Игрек». Я только ради фильма и торчал там столько времени, а ты думал – просто так? В этом фильме вся моя жизнь. Где-нибудь в сейфе лежит…

– Я к нему в сейф за твоим фильмом не полезу. Идем, некогда.

– Без фильма я не уйду, пусть меня лучше пристрелят!

– Хорошо, сейчас пристрелю, – Лагайм начал терять терпение.

Пистолета у него нет, но Саймон все равно перестал спорить. Не пристрелит, так заколет.

На оставшемся отрезке пути Клисс мысленно прощался со своим фильмом. Как будто на этой кошмарной яхте остается в плену частичка его души… Даже не частичка – большая часть, и как же он, с разорванной душой, будет жить дальше?

Ангар с тремя ботами, обычное корабельное помещение с добротной отделкой. Глаз отдыхает: здесь Лиргисо еще ничего не успел разрисовать.

– Залазь и проваливай, – Поль указал на ближайшую машину. – И вот что запомни, если ты мне еще когда-нибудь попадешься – убью.

Створки шлюза уже разъезжались. Саймон забрался в кабину, пристегнулся. Поглядел в иллюминатор: «сканер» стоит посреди ангара, кулаки сжаты, взгляд темный, ненавидящий. И правда ведь убьет, ежели встретит… Только он того не учел, что бот оснащен бортовыми бластерами.

Саймон начал разворачивать машину, чтобы поймать его в перекрестье прицела, однако Лагайм понял, в чем дело (тройная доза кого хочешь сделает понятливым!), и отскочил к двери.

Огонь! Снова огонь! Все-таки ушел, укрылся за бронированным корпусом другого бота. Освещение замигало, переливы сирены. Саймон спохватился: ему тоже надо уходить, поймают ведь, сцапают, а он им еще и ангар разнес…

«Это вам прощальный эксцессик, типа знай наших!»

Ухмыляясь, пьяный от хминка Саймон направил бот в шлюзовую камеру. Заблокировать автоматику никто не успел, и он благополучно вывалился в пустоту, окруженную слабо подсвеченной мутью киселя.

Поль сидел, прислонившись к стене, слушая удары собственного сердца. Рядом возился, исправляя какие-то повреждения, ремонтный робот. Кровь кипела от адреналина, несмотря на это, двигаться не хотелось.

– Поль, что случилось?

Он открыл глаза: над ним стоял Хинар.

– Саймон Клисс сбежал. Извини, я его отпустил. Он стрелял из бортовых бластеров, что-то здесь повредил.

– Ты не ранен?

– Нет.

– Я же говорил тебе – не вмешивайся! – пилот смотрел на него сверху вниз без гнева, но с досадой. – Клисс еще не то заслужил.

– Это надо было прекратить, и я прекратил. Ты не проиграл свое пари, не беспокойся.

– Не в пари дело… Отпустил-то зачем, не мог ты ему шею свернуть? Если сам не смог, меня бы позвал.

– Прости, – глухо произнес Поль. – Если хочешь, дай мне по морде.

– Да разве на тебя можно сердиться? – вздохнул Хинар. – Лучше скажи, как вы с Клиссом шлюз открыли?

– Он сам открылся.

– Поль, тут ничего само не открывается. Как ты ухитрился?

– Не знаю.

– И что ты сотворил с «цербером»?

Поль вздрогнул, услышав этот голос. Когда они два часа назад, после мучительного для обоих объяснения, расстались, Живущий-в-Прохладе достал из бара большую бутылку коньяка – это было последнее, что Поль увидел перед тем, как выскочить в коридор. Не глядя на Лиргисо, он повторил: