Александр Щеголев - Свободный Охотник

– Жалко его, правда? – говорит девочка, остановив изображение как раз на финальной вспышке. – Вы бы с ним обязательно подружились… – она тихонько плачет. – Ты на меня кричишь, а куда мне было ещё идти? Опять все сгорело. Крепости не успела восстановить, дворец не синтезировала. Какой из меня Неуловимый? Я твоя жена…

Свободный Охотник уже не кричит, наоборот, успокаивается. Он странно бормочет, словно не слушая Хозяюшку: «Вот и объединились… вот и построили новое Управление…», только потом спрашивает:

– Почему Гладкий пропустил тебя? Как ты прорвалась к этому Входу?

– Я убила Гладкого, – решительно сообщает девочка. – Мы дрались с ним на кораблях. Он взорвался, когда врезался в мост.

Струятся мгновения.

– Почему не связалась со мной из шлюза, прежде чем лезть во Внегалактический? А если бы я разложил тебя по спектру?

– А если бы ты не разрешил мне войти?

– Глупая, – наконец-то улыбается он. – Дурочка.

Фу, какая глупая. Ну, что за дурочка такая. Единственное существо в этом мире, которому разрешено все. Неужели прогнал бы? Единственная ниточка, связывающая разум с реальностью – неужели оборвал бы? Хотя, теперь уже ничего не скажешь с уверенностью. Где она, эта реальность…

– Ты что, в самом деле убила брата? – задает он вопрос.

Она молчит, опустив взгляд. Тогда Свободный Охотник продолжает:

– Стой спокойно, я перебираюсь к тебе.

И начинается работа. Сначала транспортный язык освобождает грузовой отсек Веретена от первого из двух контейнеров, взятых в это нескончаемое путешествие. Контейнер переносится на «Универсал-Плюс». Второй распаковывается здесь же, являя миру малый плоскостной генератор. Вот чего не знали твари, вот чего не предусмотрели! – удовлетворенно думает Свободный Охотник, соединяя генератор с бортовой системой Веретена. Прощайте навсегда и забудьте свой вонючий дом… Когда он залезает в кокон катапульты, Хозяюшка вдруг заявляет – звонким упрямым голосом:

– Это был вождь Гладкий, а никакой не «брат»! Я убила тварь!

Словно все время только и думала над заданным ей вопросом.

– Открой шлюз, – ворчит Свободный Охотник. – Я катапультируюсь.

Он катапультируется. Он попадает точно в цель, заставив мембрану сомкнуться за собой, переползает в жилое пространство корабля и забирается в капитанский кокон. Девочка подвигается, давая ему место. Два тела неподвижно лежат рядом. Генеральный Директор и его юная жена…

– Что ты собираешься делать? – она поворачивает голову.

– На Веретене остался плоскостной генератор, полностью готовый к работе. Точно такой же переправлен на наш «Универсал». Видела контейнер? Мы бросим Веретено и двинемся по Тоннелю к Мерцающим Усам, а в конце пути запустим оба генератора в режиме резонансного рассеивания. Мощности вполне хватит, чтобы Внегалактического не стало.

– Вперед, в неизвестное… – восторженно шепчет она. – Только вдвоем…

– Что? – переспрашивает он. – Ну да, впереди могут быть любые неожиданности. Мы вышлем перед собой истребитель. Если обнаружим, что кто-то прыгает навстречу, тогда пустим волну раньше срока. Наш генератор я успею подготовить.

– Отказался быть Генеральным… – жена гипа продолжает шептать, поймав руку мужа своей рукой. – Бросил все, спасаешь Галактику…

На миг он поворачивается к ней.

– Ты хоть понимаешь, что мы никогда не вернемся?

– Я понимаю! – счастливо соглашается она.

Свободный Охотник, усмехнувшись, надевает боевую маску. Информационная подкладка показывает обстановку. Все в порядке, но работа ещё не закончена. Бортовая система покинутого человеком Веретена полностью замыкается на уходящий корабль, и только затем беглецы вписываются в траекторию Узла – сначала «Универсал-Плюс», стремительно и остро, следом Веретено – медленно, размерено. Сзади движется гигантская воронка, также медленно и размеренно, не приближаясь к родившему её аппарату, но и не отставая. Воронка уже пожрала Вход, теперь принимается за Внегалактический Узел. Очень скоро настанет очередь Тоннеля…

– Ты освободился от своей клятвы? – с отчаянной смелостью спрашивает Хозяюшка. – Или тебя до сих пор что-нибудь держит?

– Позже поговорим, – просит он. – Я очень устал.

Она мелко-мелко кивает, соглашаясь на всё. Конечно, он очень устал. Нужна пауза…

В день Венеры, называемый пятницей, когда форматы обретают могущество травы Вербены и гибкость медных жил, когда вселенская Память приоткрывается безумцам и игрокам, я получил наконец доказательство.

В этот день я пришел на прием к психотерапевту без своего сына, один. В кабинете была полутьма, задернуты плотные шторы. Сладко чадила свеча, разбрасывая по стенам фантастические тени. На полу, в центре помещения, стояли две литровые банки, наполненные святой водой. Вода в стеклянных сосудах действительно была святая – из церкви, что напротив поликлиники.

– Принесли? – спросил меня Александр Ильич.

Я знал, что нас ждет и был готов к этому:

– Вот, пожалуйста.

Я отдал врачу обе фотографии, сделанные якобы для семейного альбома. Дочь моя получилась как всегда роскошно, гораздо симпатичнее, чем в жизни. Что касается парня, то он только на видеопленку категорически отказывался сниматься, а фотографировался совершенно спокойно. Короче говоря, ни он, ни она ничего этакого не заподозрили, когда я поймал их лица в объектив.

Фотографии были опущены в воду. Строптивые бумажки тут же попытались всплыть на поверхность и лечь горизонтально, но стенки банок этого не позволили. Сверху врач положил молитвенники, раскрытые на нужной странице. Таким образом, строительство тюрьмы, из которой невозможно выбраться, завершилось…

Вчера, после планового сеанса, Александр Ильич оставил моего сына в коридоре, а меня вызвал к себе.

– Вы знаете, что священное Введение реально существует? – буднично поинтересовался он, словно речь шла об учебном пособии для поступающих в колледж.

– Да, знаю, – так же спокойно сознался я.

– Читали?

– Начал читать. Дать вам?

– Спасибо, не надо, – сразу ответил он, и несколько коротких искр страха промелькнуло в его белесых глазах. Все-таки этот человечек, совсем не похожий на стального гипнолога с резиновыми нервами, но на деле бывший именно таким профессионалом, испытывал какие-то чувства. Или это был не страх? Азарт охотника, взявшего след?

Не знаю, чем они с моим сыном занимались за закрытыми дверями кабинета, но думаю, что метод нейро-лингвистического программирования (он же метод современного ведения допроса) позволил детскому психотерапевту выяснить в конце концов то, что я за прошедший месяц понял самостоятельно. И, очевидно, выяснил он это вовсе не вчера, поскольку успел проконсультироваться у кого-то, кто был более компетентен в новой для него сфере. И оказалось, что он уже принес из церкви святую воду, купил там же молитвенники, и не хватало теперь только моего участия в эксперименте да пары любительских фотографий…