Андрей Быстров - Рыцари Атлантиды

«Барсу» предстояло выйти в океан через час. Никто на базе не знал, что на рейде острова уже величественно застыл флагманский авианосец 6-го флота США «Джордж Вашингтон» под командованием адмирала Дэвида У. Холлиуэлла.

Об этом известил оглушительный залп орудий главного калибра. Снаряды проделали в стенах пещеры гигантские пробоины. Тут же над островом заревели вертолеты. Зимина, Долана и Брюса ударной волной отбросило к стене пещеры.

— Нет, — пробормотал Зимин, поднимаясь с земли. — Они не могут… Под угрозой несколько их городов!

— Орден, — сказал Брюс. — Это Орден.

— Все потеряно…

— Нет, — спокойно проговорил Брюс.

В верхнем отверстии, пробитом в наклонной стальной стене, солнечный свет затмило что-то большое и темное — на тросах с вертолета спустили мощный громкоговоритель. В пещере загрохотал тысячекратно усиленный могучий бас:

— Предъявляем ультиматум командующего шестым флотом Соединенных Штатов Америки адмирала Холлиуэлла! Ваш остров под прицелом главного калибра авианосца «Джордж Вашингтон». Вам предлагается немедленно сдаться, сложить оружие и выйти на побережье с поднятыми руками. Даем вам тридцать минут, после чего остров будет уничтожен.

Брюс подошел к пролому и выглянул наружу.

— «Джордж Вашингтон» перегородил выход из тоннеля… Мы вряд ли сможем уйти на «Барсе». И все же…

Он поднялся на возвышение у озера, где его могли видеть и слышать все, и крикнул:

— Мы будем сражаться и пройдем! Погрузить плутоний на субмарину!

Наемники, уцелевшие после первого залпа, бросились выполнять приказ. Безумная надежда светилась на их лицах, они смотрели на Брюса, как на Бога. Если он рассчитывает прорваться, с ним не пропадут и они.

— Безнадежно, — сказал Зимин.

Грег Брюс понял, что он имеет в виду. У выхода из тоннеля тянулась подводная скальная гряда, миновать которую субмарина могла только в полупогруженном состоянии, то есть под прицелом орудий «Джорджа Вашингтона».

— Главное — спасти делорг, — проговорил Брюс.

— Ты намерен…

— Да, — кивнул Брюс. — Я намерен атаковать авианосец.

— Потопить корабль водоизмещением в полтораста тысяч тонн?!

— Нет. Мне важно отвлечь их внимание. Если ты и Долан взлетите на самолете с делоргом, пока их внимание приковано ко мне, есть шанс, что вам удастся достичь мексиканского берега. Вряд ли вертолеты и истребители с авианосца контролируют нашу взлетно-посадочную полосу… для крошечного «БД-5»! И она так хорошо замаскирована среди скал! Скорее всего, они и не подозревают о ней… Возьмите с собой также часть ценностей — столько, сколько поднимет самолет.

— Во имя Дамеона, — сказал Зимин.

— Во имя Дамеона, — ответил Брюс.

Зимин и Долан быстро направились туда, где на рельсовой тележке покоился делорг. Существовала опасность, что кто-то из наемников также может предпочесть самолет субмарине, но и Долан, и Зимин были хорошо вооружены и настороже. Впрочем, дальнейшее показало, что можно было особо и не беспокоиться: люди надеялись на Брюса, да и мало кто из них вообще помнил о самолете. Зимину пришлось застрелить только одного — Валерия Саблина.

К Брюсу подбежал один из наемников:

— Плутония нет. Профессор Филлингем тоже исчез.

Совсем по-человечески Брюс сжал кулаки:

— Ясно. Все на субмарину.

Приказ был выполнен в несколько минут.

— Погружение, — негромко скомандовал Брюс.

Открылись кингстоны и клапаны вентиляции. Лодка погрузилась в тихие воды озера, сомкнувшиеся над рубкой траурной колышащейся мантией. Брюс лишился гидроакустика — парень был среди тех, кто погиб в пещере. Нелегко будет ювелирно провести субмарину по зигзагам тесного, коварного тоннеля, больше похожего на лабиринт.

— Самый малый вперед.

Дрожь зарокотавших машин пронизала корпус лодки. Из-под щитов выползли пластины носовых горизонтальных рулей. Темная туша «Барса» вплыла в объятия подводной арки.

Спустя несколько минут лодка миновала опаснейшие гранитные выступы стен тоннеля и замерла перед скальной грядой. Уходить здесь было некуда. Только всплывать.

— Продуть среднюю группу, — распорядился Брюс и увеличил дифферент на корму. Субмарина медленно поднималась к поверхности. Ожил динамик связи с торпедным отсеком.

— К бою готовы, сэр.

Верхняя часть рубки показалась из океанских волн, ощетинилась металлическими мачтами выдвижных систем. Исполинская громада «Джорджа Вашингтона» возвышалась впереди — так близко, что Брюс различал мельчайшие детали вплоть до поблескивающих креплений фальшборта.

На авианосце тоже не могли не увидеть противника. Хоботы сразу нескольких орудий опустились, нащупывая рубку субмарины.

Все десять торпед «Барса» были нацелены под полетную палубу «Джорджа Вашингтона». Залп не потопит корабль, но причинит серьезные разрушения.

Мигнул индикатор вызова. Авианосец пытался выйти на связь на частоте «Барса». Грег Брюс перебросил тумблер. В притемненной коробке центрального поста среди сотен тускло светившихся циферблатов и дисплеев прозвучал спокойный голос человека, который привык к повиновению окружающих:

— Говорит адмирал Холлиуэлл. Предлагаю вам немедленно сдаться. Лодка под прицелом наших орудий. У вас нет ни единого шанса.

Брюс переключил радиостанцию в режим передачи и поднес к губам микрофон.

— У меня на борту двадцать килограммов плутония. Стреляйте, если хотите.

Но выстрел раздался на центральном посту «Барса». Пуля попала в затылок Грега Брюса.

Профессор Филлингем стрелял из пистолета впервые в жизни, но он не имел права промахнуться… И он не промахнулся. Еще двумя выстрелами из полутьмы коридора он сразил двух находившихся в центральной рубке безоружных наемников… Потом он бросился задраивать дверь, и это помешало ему увидеть смерть Амма. В дверь колотили с другой стороны, но добраться до профессора не мог уже никто. Сбросив на пол дымящуюся одежду Брюса (ничто не удивляло профессора Филлингема, он был в таком состоянии, что допускал возникновение галлюцинаторных комплексов), он сел и поднял болтавшийся на шнуре микрофон.

— Говорит профессор Филлингем… Плутония нет на борту, я спрятал его на острове…

В эти секунды он вдруг невероятно остро ощутил все запахи и звуки мира, которых здесь не было. Там тянуло дымком горящих листьев, нежаркое солнце светило сквозь ветви оголенных осенью деревьев в чистом-чистом холодноватом воздухе. Вдали слышался едва различимый лай собаки, уютно потрескивал костер, и пожухлая, но еще не умершая трава ластилась к ногам…

А здесь пахло нагретым металлом и монотонно тикали хронометры.

— Айрин, — прошептал профессор имя внучки.