Олег Таругин - Предел возможности

Наклонившись и смахнув рукой песок с крышки одного из них, Кольчугин понял, что не ошибся. На зеленых досках проступила полустершаяся трафаретная надпись на русском языке, согласно которой перед ним лежала тара от 122-мм артиллерийских снарядов для советской гаубицы Д-30. Ну здорово!

Андрей со злостью пнул ящик ногой. Его таки обманули! По-азиатски утонченно обвели вокруг пальца, сначала рассказав красивую сказку про затерянный в песках древний город, а затем впарив под видом несметных сокровищ брошенную боеукладку для артрасчета!

И наверняка никакие это не древние руины, а вполне современная бывшая позиция иракской батареи, разбомбленной америкосами еще в самом начале войны! Разбитые орудия за два года, скорее всего, увезли, а засыпанные песком снаряды не заметили.

Вот только на кой этим ребятам было их откапывать? Неужели они... От последней мысли Андрей дернулся, словно от удара. А что, если это все-таки именно те, кто заминировал дорогу? И эти ящики — их тайник? Сам же ведь недавно вспоминал про местных «умельцев», часто использующих именно гаубичные снаряды для изготовления своих смертоносных «рукоделий»? А он их отпустил... Отпустил с миром тех, кто, возможно, как раз и виновен в гибели его товарищей!

Кольчугин бессильно скрипнул зубами и, до боли сжав руками автомат, посмотрел вслед отпущенным пленникам. Куда там! В его нынешнем состоянии нечего и думать их теперь догнать...

Выматерившись, он вновь наклонился к разочаровавшему его ящику: все, что ему остается, — это все-таки открыть находку и убедиться в том, что его нелицеприятная догадка, увы, верна.

Однако открыть незапертый с виду ящик оказалось не так просто. Ушко одной из стальных щеколд было загнуто вбок, и, чтобы ее разогнуть, Андрею пришлось воспользоваться брошенной иракцами лопатой. От напряжения из-под повязки на лбу снова начала сочиться кровь, да и дурнота никуда не исчезла, но, провозившись минут пять, он все же это сделал.

Наконец стальная полоса соскочила с петли и сержант осторожно — поди узнай, не запихнули ли под нее прошлые хозяева какую-нибудь взрывоопасную гадость разгрузочного действия? — приоткрыл крышку. И замер удивленный. «Русскоговорящий» араб не соврал: никаких снарядов в ящике не было.

Правда, и сказочных сокровищ (по крайней мере на первый взгляд) тоже не наблюдалось. Контейнер вообще был практически пуст, лишь на самом его дне заботливо уложенные на слое песка покоились какие-то блестящие предметы — не то бронзовые, не то из какого-то иного металла... В общем, как Андрей и думал вначале, типичный археологический хлам, за который, впрочем, наверняка готовы подраться крупнейшие музеи мира.

Два других ящика разочаровали сержанта еще больше. В одном вообще ничего не было, второй был почти до краев заполнен обломками керамической посуды — тоже, видимо, очень древней и... абсолютно для него бесполезной.

Захлопнув крышку, Кольчугин уселся на один из контейнеров и вытащил из кармана мятую сигаретную пачку. Что ж, поиски завершены, и вот что интересно: похоже, выторговавший собственную свободу иракец и на самом деле не знал, что в ящиках. По крайней мере, открыть их он явно не успел. Ладно, замнем пока... Отерев ладонью залитый потом вперемешку с сочащейся из-под повязки кровью лоб и дрожащими пальцами размяв сигарету, Андрей попытался прикурить.

Удалось это только на третьей по счету «элэмине»: зажигалка осталась где-то возле разбитого бронетранспортера, а спички ломались в непослушных пальцах. Впрочем, покурить все равно не удалось — после первой же затяжки в глазах потемнело, и окутанный жарким маревом пустынный горизонт неожиданно утратил былую четкость.

Андрей испуганно отбросил сигарету — не хватало только сознание потерять, а ему ведь еще обратно на дорогу выйти надо и помощи дождаться. Посидев несколько секунд неподвижно, старший сержант нащупал на поясе флягу и сделал пару-тройку глотков, вылив остальную воду на голову. Немного полегчало, однако все равно нужно было спешить — с местной жарой шутки плохи, а уж раненому...

Опираясь на автомат, Андрей встал. Вроде нормально, идти можно. Проходя мимо первого из ящиков, он грустно усмехнулся и, наклонившись, взял на память о своем неожиданном приключении первое, что попалось на глаза, точнее, под руку: пару каких-то простеньких металлических браслетиков, совершенно одинаковых и никчемных с виду. Да и какая разница — на память же. Можно будет сестренке подарить — сказать, что из дворца самого Хусейна.

Спрятав бесполезные вещицы в карман, Андрей вытер налипший на ладонь песок о камуфляжные брюки и, ориентируясь по дымному столбу догорающего бэтээра, двинулся в сторону невидимой за барханами дороги.

Когда он был примерно на полпути назад, откуда-то со стороны Аль-Кута зарокотали долгожданные вертолетные двигатели...

Одесса, старый город. Апрель 2005 года

На следующее утро, проводив товарища на работу и самым эгоистичным образом проспав еще пару часов, Игорь, пожалуй, впервые за два последних безумных дня попытался всерьез собраться с мыслями и обдумать случившееся. Благо специальность и полученное образование вполне позволяли это сделать: уж что-что, а умение анализировать и складывать в единое целое разрозненные части головоломки всегда отличало врачей, детективов и, наверное, философов от представителей всех других «важных и нужных» профессий!

В кои-то веки сварив себе настоящий, а не растворимый кофе, не поленившись сходить в магазин за пачкой черного «Собрания» (курить такие сигареты Игорь, обычно не мог себе позволить сугубо из соображений экономии) и откупорив простоявшую в баре лет семь бутылку коньяка (сей благородный напиток молодой доктор, вообще-то, терпеть не мог, но сейчас почему-то решил, что будет «самое то»), он уселся в кресло и задумался, неторопливо потягивая кофе с коньяком и попыхивая дорогой сигаретой.

Минут через пять квартиру неожиданно огласил громовой хохот временно сибаритствующего хозяина. Будучи вполне самокритичным человеком, Игорь вдруг понял, что просто наслаждается этим самым кофе, коньяком и хорошим табаком, размышляя о какой-то чуши вроде недоступных в обыденной жизни удовольствий и необходимости все-таки прибрать квартиру к скорому приезду жены!

Кофе, на самом деле довольно противный, отправился в раковину, коньяк вернулся обратно в темное нутро бара, окурок «с золотым ободком» безжалостно затушен в пепельнице. Из холодильника появилась бутылка пива и вновь усевшийся в кресло доктор наконец на самом деле задумался.

Итак, что он имеет? Странную штуковину, скорее всего, пролежавшую в толще доисторического известнякового массива не один миллион лет, но выглядящую так, словно ее изготовили совсем недавно. И кроме того, не растерявшую при этом своих загадочных свойств, главное из которых, пожалуй, — абсолютная неснимаемость и впечатляющая устойчивость к любым (ну или почти любым) механическим воздействиям.