Андрей Щупов - Доноры

- О! В этом вы убедитесь очень скоро, - Борхес хихикнул.

- Вероятно. Но у меня есть еще один вопрос, - Виктор озабоченно потер лоб. - Если существует некий событийный океан, хотя я с трудом представляю себе, что он собой представляет, то это ведь страшно! Получается, что на рубеже двадцать первого века человек овладел наконец возможностью управлять потоками событийности!..

Борхес снова перебил его.

- Должен заметить, что если это и можно именовать управлением, то довольно пассивным.

- Неважно. Так или иначе, но вы переступили черту, за которой происходит коловращение судеб. То, что казалось вечной загадкой, внезапно приоткрылось... Я хотел спросить вас: верите ли вы, что подобным образом можно действительно излечить Землю?

Мэрвил Борхес путаным мальчишечьим движением снял очки и принялся протирать их платком.

- Это не вопрос веры, дорогой мой. Я ученый. А ученые - это слепцы, семенящие по дорожкам, указываемым жизнью. Кроме того, частенько лечение начинают, не будучи уверенными в том, что используемая методика и лекарства окажутся достаточно эффективными. Что-то надо делать - и мы делаем. Со временем все разъяснится. Пока же мы работаем немногим более двух месяцев, однако смею вас уверить, результаты есть и эффект несомненен! Об этом ясно говорят многочисленные сводки, поступающие из полицейских участков. Кражи, ограбления, просто несчастные случаи - все скачет вниз, как только мы выпускаем очередного донора.

- Значит, я у вас вроде живца, - Виктор усмехнулся.

- Мне не хотелось бы употреблять подобный термин. Донор - существо, сознательно идущее на риск во благо окружающих. И кстати, вы можете еще отказаться, - последнюю фразу Борхес произнес с медлительной осторожностью. - В конце концов мы придерживаемся принципа добровольности, и если вы передумали, еще не поздно переменить решение.

- Поздно, мистер Борхес. Уже поздно. - Виктор задумчиво посмотрел на правый мизинец, отягощенный массивным кольцом. - Вы сами видите, меня успели оснастить всеми необходимыми аксессуарами: индивидуальным датчиком, ботинками скалолаза, рацией и прочей чепухой.

- Эта чепуха в самом скором времени спасет вам жизнь. И уверен, не однажды. - Снова водрузив очки на нос, доктор закинул ногу на ногу, руками обхватил колено. - Вам следует понять одно: вы участвуете не в каком-нибудь театрализованном шоу, здесь все всерьез. И дело, к которому вы подключаетесь, безусловно привлечет к себе в скором времени внимание десятков и сотен политических деятелей. Вполне возможно, наша программа станет программой номер один. Мы расширим деятельность, наводнив донорами города, устроив донорские здания и донорские банки. Да, да! Работа над неодушевленной материей также не стоит на месте. Правонарушителей, словно магнитом, будет тянуть к одним и тем же местам. Они не смогут с собой ничего поделать. Работа полиции сведется к минимуму: круглосуточное дежурство, арест и препровождение в камеру.

Мэрвил Борхес не сдержал довольной улыбки. Покосившись на него, Виктор оперся о рукояти кресла и медленно поднялся.

- И все равно не могу поверить. Слишком уж все просто.

- Это вам только кажется. - Борхес по-детски закачал ногой. - Кстати, вы зря встали. Дельта-квантование проходит именно здесь. Окружающий нас стеклопластик - не что иное, как защита обслуживающего персонала от дельта излучения.

- Вот как? - Виктор снова опустился в кресло. Борхес, напротив, поднялся.

- Минуточку терпения. Я обговорю кое-какие детали с Руппертом. И если никаким корректив нет, то, наверное, и начнем.

- Долго это все проходит?

- Тридцать-сорок секунд. И беспокоиться нет оснований. Процедура совершенно безболезненная.

- Я понимаю, - Виктор с иронией кивнул. - И спасибо за объяснения, док!

Борхес его уже не слышал. Прозрачный колпак поднялся и опустился. Доктор стоял уже наружу, ловушка захлопнулась.

Коренастый инструктор с дубинкой в полусогнутой руке шел чуть впереди. Следом за Виктором шагал Таппи - один из тех, кто брал его пару дней назад в гостинице. Они не слишком задержали его здесь. Отчасти Виктор был даже разочарован. Доноров выбрасывали на улицу, едва объяснив суть дела. При всем при том - в определениях донорской профессии никто не скупился на высокие слова, и отчего-то ему казалось, что говорят они это вполне искренне...

Монотонным голосом инструктор напутствовал его последними наставлениями:

- Одежду и ботинки рекомендуем не снимать. Куртка и брюки из особого кевларового волокна. На груди расположена пара керамических пластин. То же самое со шляпой. Под внешним фетром - стальная каска...

- То-то она такая тяжелая!

- Лучше будет, если ты потерпишь эту тяжесть. Она спасет тебя от множества мелких неприятностей.

- Ага, вроде того кирпича, что падает на голову, - Виктор нервничал, и язык его работал сам по себе. В эту минуту он просто не способен был сдерживаться.

Инструктор скосил на него равнодушный взгляд и тем же монотонным голосом продолжил:

- Датчик с мизинца снимать также не рекомендуется. Без него мы не сможем следить за твоим передвижением. Рацией пользуйся лишь в крайнем случае. Частоты могут прослушиваться случайными радиолюбителями. Таких в последнее время развелось сверх головы. По той же причине запрещается разговор в эфире открытым текстом. С основными кодовыми словами тебя ознакомили. - Инструктор зло взмахнул дубинкой, задев стену. Крупная голубая искра звонко треснула на металлическом кончике резинового оружия.

- Славная вещица! Почему мне не выдали такую?

Инструктор пропустил его слова мимо ушей. Судя по всему, игра в вежливость кончилась, и Виктор начинал понемногу заводиться.

- Я, кажется, задал вопрос! Ты не слышал, сержант? Почему мне не дали никакого оружия? Рупперт ничего не говорил об этом.

- Вооружение доноров запрещено инструкцией. Мы руководствуемся статьями закона и не намерены разводить стрельбу на городских улицах.

- А если будут стрелять в меня?

- За это тебе и платят, приятель. Кроме того, есть рация. Приспичит, выходи в эфир. Глядишь, кто-нибудь и откликнется.

Инструктор задержался перед массивной, выходящей на улицу дверью. Лязгая тяжелыми замками, снова покосился на Виктора. В глазах у него таилась усмешка.

- Удачи тебе, донор! - крепкая рука хлопнула Виктора по плечу. Готовый увидеть ту же ехидную усмешку, он обернулся к Таппи. Но нет, этот парень глядел на него иначе - даже, похоже, сочувствовал. Прежде чем шагнуть за порог, Виктор благодарно ему улыбнулся.

Теплый ветер шевелил волосы новоиспеченного донора. Окрашиваясь в малиновые тона, солнце неторопливо уползало за крыши. Виктор взглянул на часы. Десятый... - и всего ничего до полуночи. Инструктор говорил, что утро и день проходят терпимо. Главные донорские злоключения начинаются с приближением ночного времени. Что ж, великолепно! Его выпустили под самый занавес!..