Андрей Щупов - Стихи

Для всякой свежей мысли,

А Сименон, Ладлэм и Пристли

Читаются легко, весьма легко,

И чахнет в нас невзросшее древко

Без цвета, без коры, без листьев,

Одни безъягодные кисти

Чуть шелестят под мерзлым ветерком,

Грустя о чем или о ком,

Не существуя -- прозябая

И все ж при этом назидая,

Что слишком мало прорасти

Зерном рассыпанной горсти,

Еще и кем-то надо быть,

Стараясь как-то не забыть,

Что горсть другая подле ног

И ты отнюдь не одинок,

И смерть твоя лишь озачала б

Для них свободное начало.

РОДНОМУ ВАГОНЧИКУ

Ржавым клеем прихваченный к рельсам,

В мелкотравье ушедший по оси,

Он стоит, и сколь глазом не целься,

Он не тронется и не попросит.

И о чем? Он свое отгремел давно,

Отслужил в заарканенном строе,

Колесил там, гда все было выгодно,

И по времени вывалил втрое...

Ветераном он цокал на стрелках

И наверное, понял не сразу,

Что работает в "пристарелках"

И уж списан давно по приказу.

В тупичок, словно в холмик могилки

Врылся сточенными ободами,

Спрятав трещины под опилки,

Не пятная вокруг следами.

Мир, споткнувшись, застыл перед ним,

Все движение -- в днях и ночах,

И свое -- лишь с собою одним

При далеких вокзальных свечах.

ПОЖЕЛАНИЕ

Бабочкой, не самолетом -

Пусть звучит по-девичьи,

Воробьишкой-махолетом -

Милый, славный перечень!

Не гидравликой, а сердцем,

Не бензином, а душой,

И чтоб мог ты опереться,

Чтобы был нам не чужой.

Чтобы ЗАВТРА -- рядом жило,

Чтобы мигом все года,

И не жаль их, пусть бы было

ЧТО-ТО в них хоть иногда.

x x x

Палящие дали, морозные дни,

Не знаю... Едва ли -- увидим огни,

Как до, так и после не сменим одежды,

Мир -- злобненький ослик, пустые надежды.

Чугунные выси -- отливки веков

В жабо из когда-то замерзших снегов,

Для спин альпинистов готовы хрящи,

Как вертел насадят, ищи не ищи.

Теснящихся пиков ликующий ряд,

Туманное небо, космический взгляд,

Ты взял не вершину, -- ты влез на себя,

Усталостью выбив: "Вы все -- это Я"...

x x x

Женщина настоящая,

С грудью, с глазами блестящими,

Часто усталая, грозная,

Милая и бесхозная.

Я у тебя с ладошки

Слизывал хлебные крошки,

Падая в глубь зрачков

Мимо ресничных пучков

Дна никогда не касался,

Просто сгорал, растворялся

В жарком течении встречном

Женщины моей вечной.

НЕРИФМОВАННОЕ

Клавиш белых поля,

Черные блестки лака,

С чувством благоговенья

Пальцы кладу на них,

Недвижно сижу и сижу.

x x x

Готовую на свалку рухлядь

Неосторожно взялся перебрать,

Но с памятью ожившей все оставил,

Пусть выбросят потом,

После меня...

x x x

Мне нынче легче,

Словно ржавь с души убрали;

Тишайший лес, хвоя ковром,

А из газет

Леплю кораблики.

x x x

Часы -- на семь,

Чтобы проснуться в девять,

Пообещать

И не прийти

И самого себя стыдиться.

x x x

Я за машинкой, лампа слева,

Бра надо мной и солнце бьет в затылок.

Чудно, но тени нет.

Возможно,

Я -- бестелесен в час, когда пишу.

x x x

Тротилом рельсы рвали,

Вдруг...

Увидел оглушенную листву,

Устлавшую, как саваном, поляны,

И голые от грохота деревья.

x x x

Я в грустном настроении

Устало

На скамью присел,

И тотчас подхромал ко мне

Седой подбитый голубь.

x x x

После ссоры -

Хлопотные мысли:

Завтра будет у меня седая прядь,

Прядь седая

Завтра будет у меня.

x x x

Он так трудился, так шутил,

И так все ладно

Выходило у него,

Что я не выдержал

И попросил лопату.

x x x

Я что-то говорил

И откровенно любовался речью,

Но лишь в конце заметил:

Слушают

Другого.

x x x

Вся наша жизнь -

Лилово-приторный коктейль

С соломинкой,

Увенчанной

Губами дьявола.

x x x

Бумажный сморщенный комок в углу

Личиной старичка

С укором наблюдает,

Как меряю

Я комнату шагами.

x x x

Причуды памяти... Мне многое забыть бы,

А многое наоборот оставить,

Просеять все сквозь сито милосердья.

Но нет его, а есть всего лишь

Причуды памяти...

x x x

Я весь комок

Сопротивленья холоду и ветру,

Застывши в изумлении, взирал

На краснощеких, малолетних

Довольных игроков в снегу.

x x x

Я наклонился, чтобы срезать гриб,

Но вдруг увидел муравьев,

Пережидавших дождь под шляпкой,

И тотчас, спрятав нож,

Я отошел в сторонку.

x x x

Иные, знаю, плачут,

Забившись в ванну,

Заглушая слезы

Рокочущей водой

Из крана.

x x x

Забытая в пыли

Игрушка среди хлама

Легла в ладонь

И ожила вдруг, -

Пальцы вмиг ее узнали.

x x x

Стол скрипнул старчески,

Исторгнув кашель,

И в первый раз

Прислушался, застыв,

К нему.

x x x

Увидев вспоротый ростком асфальт,

Я вдруг представил

Город без людей

Лет черех десять

Съеденный природой.

x x x

Какая пустота и боль,

Когда разрушен в пыль

Твой лучший из миров -

Хромой и зыбкий, злой,

Чудной, неповторимый.

x x x

Как старый лист, как блеклый лепесток,

Жизнь выцвела с годами,

И наши солнечные яхты

Уплыли вдаль за горизонт

Иль утонули в бурю.

x x x

Я не заметил, как забрел сюда,

В случайную забытую аллею,

На шорох листьев, в тополиные стволы,

И забрезжило что-то, хоть не помню,

Но что-то было здесь же и со мной.

x x x

Самое горькое зло

Самые близкие люди

С самым благим побужденьем

К нам

На ладонях несут.

x x x

Светлый квадрат на полу,

Я пяткой его прижимаю,

Тепло проникает мне в кровь

И детством проходит по сердцу...

Какой же ты грустный, зайчик.

x x x

Есть люди,

На лице которых

Я вижу не глаза,

А как у статуй

Лишь глазницы.

x x x

Мы воем по жизни,

Мы воем по песням, -

Мы -- правнуки серых

Волков.

x x x

Бежать бы по склону,

Чуть-чуть не лететь,

Не чувствуя тела и лет,

И тут же, упав на колени,

Рыдать над сбитою мошкой.

x x x

Тушь медленно стекает по щекам,

Дрожат и голосок и губы.

Он рядом, здесь, и нет его...

Холодный, скучный,

Дорогой.

x x x

Бедные, бедные женщины!

Бабушки, мамы и сестры...

Произнося комплимент,

Я говорю непотребное:

Бедные, бедные женщины!..

x x x

Он дочь ударил сгоряча,

А через пять минут

Еще со следом на щеке

Она к нему ручонками тянулась...

Ему хотелось задушить себя.

x x x

Все свои десять пальцев

Спьяну я целовал,

Горько моля о прощеньи

За пилы, за финки, за тысячу

Подлых и жутких вещей.

x x x

Для прохожих -- шарил по дороге,

Будто что-то потерял на ней,

Но, дрожа всем телом словно вор,

Из чужого растворенного оконца

Слушал дивную мелодию.

x x x

Мой бранный смех,