Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Кукловоды

Тут уже сейчас приятно, и проводить здесь увольнительные во многом лучше, чем на Терре. Во-вторых, здесь много штатских, больше миллиона, и это не самые плохие гражданские. Они знают, что идет война. Больше половины из них работает либо на базе, либо в военной промышленности; остальные производят продукты питания и продают их флоту. Можно сказать, они заинтересованы в войне, но каковы бы ни были причины, они уважают форму и тех, кто ее носит. Даже наоборот. Если десантник заходит в лавку, хозяин обращается к нему с почтительным «сэр!», и это искренне, даже если собирается всучить ерунду за бешеную цену.

А, во-первых, половина этих штатских — женщины.

Нужно очень долго находиться в рейде, чтобы полностью оценить это обстоятельство. Нужно с нетерпением ждать своей очереди идти на пост и стоять два часа из каждых шести спиной к переборке номер тридцать, навострив уши, чтобы услышать звук женских голосов. Не знаю, может на кораблях с мужским экипажем полегче… но я выбираю «Роджер Янг». Это здорово — знать, что те, за кого ты дерешься, существуют в действительности, что они — не плод твоего воображения.

Кроме прекрасных пятидесяти процентов гражданских примерно сорок процентов федеральных служащих на Санктуа-рии — тоже женщины. Сложите все вместе и получите самый прекрасный способ исследовать вселенную.

Ну, и помимо этих неоспоримых преимуществ, здесь заботятся о том, чтобы увольнительная не прошла впустую. У большинства штатских, похоже, по две работы; у них темные тени под глазами, потому что всю ночь девочки не спят, развлекая армейских. На Черчилль-роуд, которая ведет от базы в город, по обе стороны стоят заведения, предназначенные для безболезненного отделения человека от его денег, которые ему все равно больше не на что потратить, а также для приятного времяпрепровождения, развлечения и музыки.

Если ты сумел миновать эти ловушки по причине наступившего безденежья, то в городе имеется множество не менее замечательных мест (в том смысле, что девушки там тоже имеются), предоставленных нам в бесплатное пользование — как клуб в Ванкувере, только здесь нам рады еще больше.

Санктуарий, и особенно город Эспириту Санто, показался мне таким идеальным местом, что я стал подумывать, а не остаться ли здесь, когда закончится срок моей службы. В конце концов, меня не волновали будут ли мои потомки (если таковые найдутся) через двадцать пять тысяч лет, начиная с сегодняшнего дня, шевелить зелеными щупальцами, как все приличные аборигены, или у них будет тот же набор конечностей, что у меня. Разговорами про пониженную радиацию меня не запугаешь. По мне, если оглядеться по сторонам, человеческая раса добралась до своей вершины.

Без сомнения джентльмен-бородавочник того же мнения о бородавочнице-леди, что и я о женщине, а раз так, то оба мы искренни.

Были тут и иные возможности для отдыха. С особенным удовольствием вспоминаю тот вечер, когда столик Разгильдяев вступил в дружескую дискуссию с группой матросов (не с «Роджера Янга»), сидевших за соседним столом. Дебаты получились вдохновенные, немного шумные, а потом пришла полиция и прекратила спор посредством парализаторов, как раз когда мы разогревались для контраргумента. Последствий не было, разве что за мебель пришлось заплатить. Комендант базы держался мнения, что солдату на увольнительной позволена некоторая свобода, дабы отдохнуть от постоянного выбора самого подходящего из «тридцати одного способа расшибиться вдребезги».

Казармы тоже были нормальные — без изысков, но удобные, а раздаточная в столовой работала двадцать пять часов в сутки, причем всю работу выполняли гражданские. Ни побудок, ни отбоя; собственно, ты в увольнительной и можешь вообще не возвращаться в казарму. Впрочем, я возвращался всегда, потому что казалось нелепым тратить деньги на отель, когда тут чисто, матрас мягкий, а деньгам найдется лучшее применение. Да и дополнительный час в сутках — тоже неплохо. Девяти часов хватает с избытком, а потом целый день свободен. Я начал отсыпаться, как только завершилась операция «Жучиный дом».

Нам было ничуть не хуже, чем в отеле. Мы с Асом заняли комнату на двоих в секции для младшего комсостава. Как-то утром, когда увольнительная, к сожалению, уже близилась к завершению, я как раз намеревался доспать до местного полдня, когда Ас принялся трясти мою койку.

— Подъем, солдат! Жуки атакуют!

Я сказал ему, куда он может засунуть жуков.

— Ну-ка, живо, ножки на землю! — настаивал он.

— No dinero.

Вечером раньше я был на свидании с химиком (конечно же, с женщиной и притом очаровательной) с исследовательской станции. На Плутоне она познакомилась с Карлом, и тот написал мне письмо, чтобы я встретился с ней, если окажусь когда-нибудь на Санктуарий. У девицы были рыжие волосы, тонкая талия и дорогие вкусы. Очевидно, Карл наболтал ей, что у нас денег больше, чем полезно для здоровья, поскольку она решила, что ночь — подходящее время для знакомства с местным шампанским. Я не стал подводить Карла и не сказал, что у меня только жалованье десантника; я купил девочке вино, а сам пил то, что здесь называлось (хотя и не пахло) свежевыжатым ананасовым соком. В результате мне пришлось идти домой пешком, потому что такси даром не возят. Но вечер того стоил. В конце концов, что такое деньги? Я хочу сказать: «жучьи» деньги.

— Без проблем, — отозвался Ас. — Я подкину, мне вчера повезло. Наткнулся на одного флотского, не ведающего о теории вероятности.

Ну, пришлось мне встать, побриться, принять душ, и мы отправились пожевать. Взяли по полдюжины сваренных вкрутую яиц и чего-то вроде картошки, а еще ветчины, и горячих оладий, и так далее, и так далее, а потом пошли в город, чтобы чего-нибудь поесть. Топать в пыли по Черчилль-роуд было жарко, и Ас надумал заскочить в кантину. Я решил посмотреть, может быть у них ананасовый сок будет из настоящих ананасов. Как же, жди, зато он был холодный. Что ж, нельзя получить все сразу.

Мы немного поговорили об этом, и Ас заказал еще по одной. Я рискнул попробовать сок из клубники — то же самое. Ас уставился в свой стакан, потом сказал:

— Никогда не думал податься офицеры?

Я спросил:

— Я? С пальмы рухнул?

— He-а. Слушай, Джонни, эта война никак не кончится. Плевать, что там талдычит народу пропаганда, мы-то с тобой знаем, что жуки не готовы сложить лапы. Так почему бы ни подумать о будущем? Как говорят, если уж играть в оркестре, лучше махать палочкой, чем тащить большой барабан.

Я испугался такого поворота разговора. Особенно потому, что завел его Ас.

— А ты как? Не планируешь выдвигаться в старшие?

— Я? — ответил он. — Проверь контакты, сынок, тебя заносит. У меня образования никакого, и я на десять лет старше тебя. А твоего диплома хватит на экзамены в офицерское училище, и IQ у тебя такое, как у них. Гарантирую, что если возьмешься делать карьеру, станешь сержантом раньше меня… а через день уже будешь обивать порог офицерской школы.