Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Туннель в небе

— Вот это уже понятнее. «Вествиллский мальчик назначен дипломатическим атташе». Годится для заголовка?

— Звучит прилично, — согласился Гринберг. — Ну как, хватит? А то мне и вправду некогда.

— Хватит, — смилостивился Хови. — Я смогу раздуть это на тысячу слов. Спасибочки, уполномоченный. До скорого.

Гринберг спустился к себе в номер, запер дверь и повернулся к телефону, намереваясь позвонить в Министерство, но тут аппарат ожил. На экране появилось лицо шефа Дрейзера.

— Мистер уполномоченный Гринберг…

— Как поживаете, шеф?

— Ничего, спасибо. Но мистер Гринберг, мне только что позвонила миссис Стюарт.

— Да? — Гринбергу вдруг смертельно захотелось проглотить одну из пилюль, которыми пробавлялся мистер Кику.

— Мистер Гринберг, мы ведь всегда стремились сотрудничать с центральными властями.

— Правда? — Гринберг сделал встречный выпад. — Так это значит вы сотрудничали с нами, когда пытались убить Ламмокса, не дожидаясь утверждения приговора?

Дрейзер побагровел.

— Это моя ошибка не имеет никакого отношения к тому, что я сейчас скажу.

— И что же вы скажете?

— У миссис Стюарт пропал сын. Она подозревает, что он у вас.

— Действительно? Ну так она ошибается. Я не имею представления, где он.

— Это точно, мистер уполномоченный?

— Шеф, я не привык, чтобы меня называли лжецом.

— Простите, пожалуйста. Но мне нужно добавить, — упрямо продолжал Дрейзер, — миссис Стюарт не желает, чтобы ее сын покидал город. И полицейское управление поддерживает ее на все сто процентов.

— Естественно.

— Поймите меня правильно, мистер уполномоченный. Вы, конечно, очень важное официальное лицо. Но, если вы нарушите закон, вы такой же гражданин, как и любой другой. Я читал эти статьи в газетах, и они мне не понравились.

— Шеф, я настойчиво вам рекомендую: увидите, что я занялся чем-то незаконным, — исполняйте свой долг.

— Я так и сделаю, сэр. Обязательно.

Гринберг отключился, начал было набирать номер, но передумал.

Если у босса есть новые инструкции, он пришлет их сам, а Кику откровенно презирал полевых агентов, бегущих к мамочке за советом, чуть только ветер дунет в другую сторону. Надо изменить настроение миссис Стюарт — или уж засесть здесь на всю зиму.

Пока уполномоченный Министерства космических дел предавался таким невеселым размышлениям, телефон снова ожил. Гринберг ответил и обнаружил перед собой лицо Бетти Соренсон. Она улыбнулась и сказала:

— Здравствуйте, с вами говорит мисс Смит.

— Э-э?.. Как поживаете, мисс Смит?

— Спасибо, хорошо. Только немного суматошно. Я звоню по поручению своего клиента, мистера Брауна. Ему было сделано предложение совершить поездку. Он желает выяснить одно обстоятельство: у него есть друг в конечном пункте этой поездки; будет ли ему позволено повидаться с другом, если он примет предложение?

Гринберг торопливо обдумывал ситуацию. Хрошии облепят Ламмокса, как мухи. Пустить туда мальчика? Это может быть опасно, да и Кику такого намерения не имел, это точно.

А какого, собственно, черта? Если уж будет нужно, полиция сможет накрыть иммобилизующим полем весь космопорт. В конце концов, нет в этих хрошии ничего такого сверхчеловеческого.

— Скажите мистеру Брауну, что он встретится со своим другом.

— Большое спасибо. Да, еще, мистер Джонс, где ваш пилот может нас подсадить?

— Гринберг опять помедлил.

— Пожалуй, мистеру Брауну было бы лучше воспользоваться коммерческой линией. Одну секунду. — Он нашел авиационное расписание, валявшееся в номере. — Тут есть рейс, отправляющийся из аэропорта примерно через час. Он успеет?

— Да, пожалуй. Но только… понимаете, тут еще денежный вопрос.

— Понятно. А что, если я лично дам вам в долг. Именно вам, а не мистеру Брауну.

— Это было бы чудесно. — Лицо Бетти расплылось в улыбке.

— А как это сделать, у вас есть какие-нибудь предложения?

Предложение у Бетти было. Закусочная напротив центральной городской школы под названием «Шоколадный бар». Через несколько минут Гринберг уже сидел там со своим стаканом молочно-шоколадной бурды. Появилась Бетти, он передал ей конверт, и та сразу же ушла. Гринберг просидел в баре ровно столько, сколько мог выдержать созерцание содержимого стакана, а затем вернулся в гостиницу.

Выждав еще два часа, он позвонил миссис Стюарт.

— Мне только что сообщили, что ваш сын самостоятельно отправился в столицу. — Подождав пока она хоть немного затихнет, Гринберг добавил: — Миссис Стюарт, я все еще нахожусь в Вествил-ле, но очень скоро вылетаю в столицу. Вы не хотели бы составить мне компанию? Моя машина гораздо быстрее рейсовых лайнеров.

Через полчаса они вылетели.

Мистер Кику впервые встретился с Джоном Томасом Стюартом. Он годился Джонни в дедушки, однако обращался с ним как с равным, поблагодарил за приезд и предложил подкрепиться. Потом мистер Кику рассказал вкратце, что Ламмокс отказывается вернуться домой, если только с ним вместе не полетит Джон Томас.

— А для хрошии крайне важно, чтобы Ламмокс вернулся. Важно это и для нас, хотя и по иным причинам.

— Вы хотите сказать, — в лоб спросил его Джон Томас, — что они нападут на нас, если я не полечу? Так написано в газетах.

Мистер Кику едва заметно помедлил.

— Могут. Но я хотел поговорить с вами не из-за этого. Не думаю, чтобы хрошии что-нибудь предприняли, если ваш друг Ламмокс будет против, а Ламмокс будет против, задумай они что-нибудь представляющее опасность для вас, ну, например, удар по нашей планете.

— О, это уж точно, если только Ламмокса кто-нибудь послушает. Но только чего это ради его будут слушать? Что он, какая-нибудь королевская особа?

— Пожалуй, «королевская особа» здесь вполне подходит, хотя мы не знаем толком их обычаев. К желаниям Ламмокса относятся с высочайшим вниманием.

— Смешно. — Джон Томас удивленно покачал головой. А ведь как я его шпынял.

— Как бы там ни было, я не прошу вас уберечь Землю от войны. Я думаю о возможных положительных результатах, об отрицательных я не думаю; мы хотим установить с этим народом дружественные отношения. Я позвал вас, чтобы узнать, чего вы сами хотите. Если у вас появится возможность отправиться вместе с Ламмоксом на их планету — она называется Хрошиюд, — что вы на это скажете? Подумайте хорошенько, не обязательно отвечать сразу.

Джон Томас сглотнул комок.

— А мне не надо ничего обдумывать. Конечно, я полечу.

— Не торопитесь.

— Я и не тороплюсь. Ламми без меня не может. С чужими ему всегда плохо. Да и вообще он хочет, чтобы я летел. Вы же не думаете, что я могу его подвести, правда?

— Не думаю. Однако это — серьезный шаг. Вы улетите почти на тысячу световых лет от дома.