Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Число зверя

— Капитан, — официально доложил я, — мы достигли договоренности. Все мы побаиваемся открытого варианта: власти могут конфисковать нашу машину, а мы можем оказаться в тюрьме.

— Да, — согласилась она. — Два раза так чуть не случилось.

— Вот именно. Слово «исподтишка» не слишком хорошо звучит…

— Поэтому я его и употребила.

Я упрямо продолжал:

— Но сам по себе скрытый образ действий не аморален. Никто не станет осуждать мышь за то, что она не старается бросаться в глаза на кошачьей выставке. Мы всего лишь собираем информацию. Мной можно пожертвовать, поэтому я пойду на разведку.

— Погоди. Это решено единогласно? Дити? Зебби?

— Нет, — ответила моя дочь. — Я не голосовала. Нам с тобой нельзя рисковать — мы беременны.

— Знаю! Джейкоб, я просила договориться о способе. Я не вызывала добровольцев. Я уже выбрала разведчика, которого считаю самым подходящим.

Я сказал:

— Моя дорогая, надеюсь, ты выбрала меня.

— Нет, Джейкоб.

— Значит, меня, — сказал Зебби.

— Нет, Зебби. Это не драка, а разнюхивание. Я займусь этим сама.

— Хильда, если пойдешь ты, пойду и я, — перебил я. — И это окончательно.

— Любимый, — мягко сказала наш капитан, — надеюсь, ты не будешь на этом настаивать. А если будешь, мы выберем другого капитана. Я предлагаю тебя.

— Дорогая, я просто хотел…

— …Позаботиться о моей безопасности. Тем не менее я предлагаю в капитаны тебя. Дити слишком безрассудна, Зебби слишком осторожен. Я буду выполнять любые обязанности, которые ты мне поручишь, включая пользование волшебными очками. Ты по-прежнему настаиваешь на своем ультиматуме?

— Хм… Да.

— Несмотря на то что твое упрямство могло привести к моей гибели? Я люблю тебя, мой дорогой, но с собой в разведку не возьму. Где же ваше «Все за одного, один за всех»?

— Капитан!

— Да, Зебби?

— Ты доказала, что не станешь церемониться со своим мужем. А можешь ты не церемониться сама с собой? Посмотри мне в глаза и попробуй сказать, что больше моего понимаешь в шпионстве. Или что лучше моего способна постоять за себя в драке.

— Зебби, это не военная разведка. Это ты посмотри мне в глаза и скажи, что больше моего понимаешь в акушерстве. Как провести переливание крови и когда оно может понадобиться? Дай определение эклампсии [64] Эклампсия — тяжелая форма позднего токсикоза беременных, возникающая во время родов и даже после них. Основным ее симптомом являются судороги мышц всего тела с потерей сознания. . Что ты знаешь об отхождении плаценты? У меня меньше шансов ввязаться в драку, чем у тебя… а уж если я ввяжусь, то брошусь ему на шею и разрыдаюсь. Тем не менее — докажи мне, что ты знаешь об акушерстве столько же, сколько я, и я подумаю, не предоставить ли тебе провести первый контакт. А пока подбери какой-нибудь город на Среднем Западе, достаточно большой, чтобы в нем была приличная больница и библиотека, и определи точку приземления и место встречи: пока меня не будет, командование переходит к тебе.

— Хильда, я категорически запрещаю… — перебил я.

— Первый пилот, заткнитесь! — Моя жена отвернулась. — Главный оружейник, восстановите дисциплину и порядок.

— Есть, мэм! Джейк, это про тебя.

— Но…

— Заткнитесь! Рядовые не отдают приказов командиру, а вашими возражениями я сыта по горло.

Двумя часами позже я сидел на месте Зеба, кусая ногти и потея, а Зеб сидел на моем. Меня условно помиловали — иначе мне не миновать было отправиться (или быть вытолканным насильно) за переборку и сидеть там взаперти. Я не совсем уж идиот и пообещал вести себя хорошо.

Зеб держал машину в облаках, а моя дочь в наушниках поддерживала связь с Хильдой. Громкоговоритель в кабине был подключен к ее наушникам, так что мы тоже слышали, что происходит внизу.

— Это замирание звука, — доложила Дити, — оттого, что она вошла в здание: я слышала ее шаги. Зебадия, боюсь, что если начну крутить настройку, упущу ее, когда она выйдет.

— Не трогай настройку. Подождем.

Много веков спустя мы услышали нежный голос Хильды:

— Я направляюсь в точку встречи. Мне больше нет нужды делать вид, что это слуховой аппарат — хотя все поверили. Можете без особых предосторожностей подобрать меня, мы отбываем.

Через пять минут мы совершили прыжок со смещением, и Зеб перевел машину в крейсерский полет пока Хильда докладывала:

— Никаких проблем. Эта ненормални фрапцузски дама нашла, что америкены ошень любезни. Но их медисин… о! Детская смертность высокая, смертность при родах устрашающая. Я бы могла и раньше уйти, но мне было интересно.

— Хильда! — возмутился я, — Я ведь умирал от беспокойства!

— Джейкоб, мне надо было окончательно убедиться. А так это очень милый мир. Дальнейшие контакты не должны занять так много времени: мне удалось решить проблему денег.

— Как? — спросил Зебадия. — Я об этом думал. Вполне возможно, что иметь золото окажется там запрещено. Обычный фокус, когда правительство в трудном положении.

— Да, Зебби, здесь это тоже запрещено. У меня так и остался слиток, который ты заставил меня взять с собой. Вместо этого я продала ту тяжелую золотую цепь. Прости меня, Дити, — пришлось.

— Ничего, Шельма. Весь смысл этой цепи был в том, чтобы хранить в таком виде золото. Папа купил ее для мамы Джейн до того, как правительство решило зачеркнуть нули и снова ввести монету.

— Ну так вот… Я отыскала телефон-автомат но звонить по нему и не пыталась — даже сам Эдисон его бы не узнал. Зато там была телефонная книга, я посмотрела на слово «золото», нашла «лицензированных скупщиков золота» и продала твою цепь…

— И теперь у тебя куча местных денег.

— Зебби! Ты понимаешь, почему я тебя не пустила? Этот скупщик, конечно, скупал и монеты — и я накупила у него иностранных серебряных монет, потертых, маленьких, старых выпусков, но недостаточно древних, чтобы интересовать коллекционеров. Французских монет, но у него их не хватило, и пришлось взять еще бельгийских, швейцарских и немецких.

— Моя дорогая, — сказал я, — монеты, которые ты купила там, недействительны здесь. И на следующем аналоге. И на следующем.

— Джейкоб, кто, кроме профессионалов, разбирается в рисунке иностранных монет, особенно если они не новые и сильно потерты? У меня настоящее серебро, не то что эти сплавы, у которых и звон совсем не такой. В самом худшем случае лавочник позвонит в банк и спросит, какой сегодня курс. Именно так я и купила вот это, — гордо сказала моя любимая, доставая из самой большой сумочки, какая нашлась у Дити, «Всемирный альманах».

Я был разочарован. Если уж покупать книгу, то почему не какой-нибудь технический справочник, где могли бы найтись сведения, которые пригодились бы нам с Зебом?