Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Число зверя

— Вранье, — сказал папа сзади чуть ли не прямо мне в ухо, — Это женщины не хотят, чтобы мы путались у них под ногами.

— И то и другое, Джейкоб, — согласилась тетя Хильда. — Но Дора уже доставила вашу парадную форму к вам в каюту, а оружие…

— …Тоже будет там, и я все прекрасно вижу, когда меня ткнут носом, и я очень счастлив, любовь моя, с тех пор как ты взялась управлять моей жизнью и говорить мне, что делать.

— Джейкоб, я сейчас разревусь.

— Джейк! Вы меня слышите? — послышался голос Лазаруса. Тетя Хильда сделала папе наш условный знак, он кивнул и с готовностью ответил:

— Конечно, Лазарус. Что у вас?

— У меня неразрешимая проблема, и мне нужна помощь. Я получил приказание — и вы, наверное, тоже — надеть к обеду военную форму. Единственный мой мундир, какой есть на борту, — в адмиральских апартаментах, и… Погодите, ведь вы там?

Тетя Хильда замотала головой. Папа ответил:

— Я у себя в каюте, одеваюсь к обеду. Хильда решила вздремнуть. Я ведь вам говорил.

— Да, говорили, и я не люблю, когда мне тычут кулаком в нос, сэр. Но… В общем, если бы вы могли воспользоваться своим влиянием…

— Если оно у меня есть.

— Если оно у вас есть, и принесли бы мне этот мундир за двадцать минут до обеда… — Тетя Хильда кивнула. — …Или хотя бы за десять, то вы спасли бы меня от ужасной дилеммы — какой ее приказ нарушить.

— Не советую нарушать тот, по которому вам не следует ее беспокоить.

— Ну, это мне и в голову не приходило! И дело не в вашем кулаке, Джейк, — это она держит меня в постоянном ужасе! Я этого не понимаю. Я вдвое тяжелее ее и весь состою из мускулов, она не может ничего мне сделать.

— Не будьте так в этом уверены. У нее есть ядовитый зуб. Но успокойся, товарищ. Гарантирую доставку мундира не позже чем за девятнадцать минут до гонга.

— Джейк, я знал, что мшу на вас положиться. Если когда-нибудь вздумаете ограбить банк, скажите мне.

Прежде чем отправляться передавать приказы, я особенно крепко обняла Морин. Я знала, для чего Шельма все это устраивает, — чтобы выгадать свободный час и познакомиться с Морин получше. Я ничего не имела против: я сама бы это устроила для себя, если бы могла.

Я свернула за угол коридора, посвистела, чтобы Либ меня впустила, остановилась как вкопанная и еще раз свистнула, но совсем иначе. Она была уже одета, если это можно так назвать.

— Ого-го!

— Нравится?

— Мне не терпится примерить свое. Это самый непристойный костюм, какой я видела. Его единственная цель — вызывать чувственные, сладострастные, безнравственные, развратные, похотливые порывы в чреслах бабников-мужчин.

— А разве не в этом назначение одежды?

— Ну, если не говорить о защите от холода, то да. Но я начинаю понимать, что цивилизации, которая не знает запретов на наготу, приходится прилагать куда больше усилий, чтобы этого добиться.

Это был «наряд» с «юбкой», представлявшей собой 10-сантиметровую оборочку, сидящую довольно низко. Она была из какой-то шелковистой ткани пастельно-зеленого цвета. Корсаж был без спины, но спереди доходил до самой шеи — с вырезами для обеих грудей. Но этим модельер не ограничился. Левая грудь Либ была обнажена, а правая казалась еще более обнаженной: ее покрывала прозрачная пленка, которая липла к коже и переливалась всеми цветами радуги при малейшем движении — а они у нас колышутся, какими бы крепкими ни были. У Элизабет они такие же крепкие, как и у меня, но колышутся от одного только дыхания, и этого хватает, чтобы по ней постоянно пробегали радужные переливы.

Ого-го!

Будь обе груди обнажены или же обе радужные, это не производило бы и четверти такого эффекта. Все дело в контрасте, от которого мужчины тут же примутся выть на луну.

Мой наряд был точно таким же, только обнажена была правая грудь.

Либ помогла мне одеться, и я поспешила на мостик, надеясь вернуться за десять минут до назначенного часа, чтобы она подвела мне брови и ресницы. Я не большая любительница косметики, да и она тоже, но брови и ресницы у нас почти незаметны без посторонней помощи, а случай предстоял торжественный.

Один из голубых светлячков Доры отвел меня к лифту, который доставил меня на мостик, где, как сказала мне Дора, я найду Лаз и Лор. Лаз заметила меня первой и издала громкий вопль, колотя себя ладонью по губам, — я решила, что так она выразила свою радость. Эти девчонки — поправка: женщины и ровесницы папе, но я воспринимаю их как девчонок, — так же женственны, как и я, и понимают, чем можно пробудить в мужчине прекрасного зверя. Они мой наряд одобрили.

Мне всегда нравился этот мостик. Он напоминает мне «Звездные пути», и я не удивилась бы, увидев здесь существо с острыми торчащими ушами. Или Мишель Николз в лучах цветных юпитеров.

— У меня здесь всегда слюнки текут. Вы когда-нибудь мне все здесь покажете? Ну пожалуйста!

Капитан Лор сказала:

— Конечно…

— …Но как насчет взаимной услуги…

— …Ведь мы ни разу не были…

— …На «Ае», а Дора говорит…

— …Что там замечательно, и когда…

— …С этим делом будет покончено и мы спасем маму Морин…

— …Нам можно будет туда заглянуть, как только Дора…

— …Будет на стоянке на Терциусе, а?

— Конечно, — ответила я. Ответила радостно, потому что теперь мне стало ясно: наше семнадцатичасовое отсутствие осталось незамеченным за ноль здешних секунд. Для Лор и Лаз вылазка еще только намечалась. Очевидно, их приятель еще ничего не сказал своим сестричкам. Наверное, еще не придумал, как будет врать, чтобы объяснить, почему он просидел запертый в туалете все время, пока мы делали дело. — При первой же возможности. Хотите прокатиться на «Ае»?

— Ох… А можно?

— Это решать не мне. Но я скажу, что тут может вам помочь. Подлижитесь к командору. Будьте с ней поласковее, понежнее. Спросите ее, нельзя ли звать ее «тетя Хильда», когда вы не на вахте, — это ей будет приятно. Она как кошка — приласкайте ее, не обижайте, и она замурлычет; толкните ее — и она вас оцарапает.

Они переглянулись.

— Так мы и сделаем. Спасибо.

— De nada, chicas.

— Ты выучила галактический? — воскликнули они хором.

— Что? Нет. Может быть, просто случайно запомнила. Но меня прислали сюда по делу, а я вместо этого с вами болтаю. Командор просила засвидетельствовать свое почтение капитану и передать, что просит капитана Лорелею Ли Лонг и старшего помощника Ляпис-Лазурь Лонг прибыть к ней на обед в двадцать часов и оказать ей любезность одеться так же, как доктор Либби и доктор Дити — а это я, и я одета так, как должны одеться вы.

Капитан Лор ответила:

— …Конечно, придем; мы никогда не пропускаем обеда…

— …И всегда приходим в парадных нарядах, и это не значит…

— …Нагишом. Голыми надо работать…