Максим Кидрук - Бот

Когда они вернулись, Хедхантер уже очнулся, поднялся на ноги и рассматривал в ноктовизор склон, с которого они скатились.

— А-до а-деть о-ти-о-газ! — замахал руками Алан.

— Газ! Газ! — вторил ему Тимур, тряся резиновым хоботом.

— Я не буду натягивать этот гандон себе на голову, — хмуря брови, сказал здоровяк.

— И-и-от! — злился Гринлон.

— Не визжи, — отрезал Рино. — Я в норме, — и тут же объяснил: — Ветер дует с юга.

Тимур огляделся, пытаясь по звездам сориентироваться, где север, а где юг. Пока он определял, что внедорожник лежит на юго-востоке от их укрытия, Алан снял защитную маску.

— Все равно это опасно. Вдруг ветер переменится?

— Вот когда переменится, тогда и надену. Не знаю, как у вас, а мой противогаз давит мне голову так, что мозги чуть ли не из задницы вылазят.

Украинец тоже снял противогаз и почесал вспотевшую голову. Алан отломал шейку ампулы и набрал в шприц раствор атропина. Найдя вену на изгибе руки, вколол все содержимое Стефану Эрмглену. Через минуту шведа перестала бить дрожь.

— Я видел, что это ловушка, но даже представить себе не мог… — пробубнил Тимур.

— Откуда они узнали? — посмотрел на него Рино. — Как, черт побери, они могли пронюхать о газе?

Тимур пожал плечами:

— Не знаю.

Хедхантер отвернулся. У него была собственная гипотеза, но она ему страшно не нравилась. Он не хотел о таком даже думать. По крайней мере, сейчас — были проблемы и поважнее.

— Займитесь доктором. Я буду начеку.

Тимур и Алан помогли Стефану сесть.

— Воды, — прохрипел доктор. — Дайте попить.

Тимур выматерился. Они притащили с собой в пустыню гору оружия и боеприпасов, десятки килограмм зомана, но были настолько уверены в благополучном завершении операции, что не взяли воды.

— Прости… — прошептал украинец. — Воды нет…

Гринлон, прикусив губу, потупил взгляд.

Вдруг Рино напрягся, подобрался весь, как кошка, которая готовится к прыжку.

— Поднимайтесь, — скомандовал амбал.

— Что там? — вытянул шею Тимур, вглядываясь в темноту.

— Надо уносить ноги.

— Они здесь?

— Давно. Просто только что они нас увидели .

Тимур поднес к глазам второй прибор ночного видения и направил его в темноту. Несколько ботов, низко нагнувшись, мчались по наклонному спуску. До них было километр-полтора, но расстояние быстро сокращалось.

— Мчатся сюда, — подтвердил Тимур.

— Стефан, ты можешь идти? — обратился к Эрмглену Алан Гринлон.

Стефана опять начала бить дрожь. Возможно, атропин был просроченный, а может, доктор слишком долго находился под воздействием зомана. Теперь он не просто дрожал, его мышцы периодически сокращались. Тело напоминало мешок, внутри которого ползают и извиваются черви.

Эрмглен из последних отрицательно покачал головой.

— Тода мы понесем тебя.

— Нет… Оставьте меня… Это конец…

На губах у него опять запузырилась пена, из носа вязкими струйками стекала слизь, даже мышцы лица начали хаотически подергиваться. Хедхантер положил руку на плечо Алана.

— Если хочешь, могу его пристрелить, — без обиняков предложил Рино. — Все же лучше, чем попасть в руки ботов. Но, черт возьми, не устраивайте слезливых сцен. Мы не можем больше ждать. И не вздумайте брать его с собой.

— Нет… Н-нет… — захрипел Стефан, а потом поманил рукой Хедхантера.

Амбал неохотно наклонился.

— Оставьте… м-мне… гранаты, — тяжело выдавил Эрмглен.

Хедхантер поднял брови. Секунд пять стоял не двигаясь, а потом подал знак рукой Тимуру. Стараясь не смотреть доктору в глаза, украинец вложил осколочную гранату в руку шведу.

— И еще одну… дай… в… левую руку… — попросил Стефан Эрмглен.

Тимур положил в дрожащую ладонь еще одну темно-зеленую «лимонку».

— Пошли, — подгонял Хедхантер.

— Прощай, Стефан, — тихо сказал Эрмглену Тимур.

Дергаясь, Стефан кивнул. Алан отвернулся, тихо выругавшись. Взяв оружие и припасы, троица растворилась в темноте. Рысцой, не оглядываясь, они направились на запад.

Эрмглен перевернулся на живот. Преодолевая болезненные судороги, идущие по телу, он пополз на открытый участок. Он не хотел, чтобы боты пробежали мимо него. Добравшись до места, откуда было видно машину, Стефан перевернулся на спину. По очереди вырвал предохранительные кольца из «лимонок» и, крепко стиснув спусковые скобы, стал ждать.

Стефан чувствовал, как нарастает действие яда и наступает последняя, самая тяжелая фаза отравления — мышцы начали неметь. У доктора произошла самопроизвольная дефекация, дыхание прерывалось, он захлебывался слюной и рвотой, горячие слезы текли из глаз непрерывными ручьями. Стефан не верил в Бога, но сейчас начал молиться. Шевеля землистыми губами, он обращался к Господу, моля не останавливать сердце, не останавливать сердце, не останавливать сердце… Пусть оно сжимается, колет и болит, но еще несколько минут качает кровь.

…Поскольку Эрмглен лежал на земле, первый бот заметил его уже на совсем близком расстоянии и чуть не налетел на шведа. «Малыш» резко затормозил, подняв вокруг себя клубы пыли, затем лег на землю и юркнул за ближайший камень. Остальные преследователи, мгновенно получив информацию о том, что впереди человек, тоже затаились.

После этого целых три минуты ничего не происходило. Стефан отчаянно цеплялся за жизнь, стараясь не отпустить преждевременно спусковые скобы «лимонок». Боты, спрятавшись, смотрели на человека в сознании, который знал об их присутствии, но не убегал и не нападал, разлегшись на открытом месте. Сконфуженные неясной ситуацией, «малыши» искали объяснение среди известных им моделей поведения, запрограммированных когда-то Тимуром Коршаком, но ничего подходящего не находили. Программа не могла подсказать, как действовать. Боты владели многими тактическими хитростями и стратегическими приемами. Вместе с тем многое находилось за пределами их понимания. Многое действительно важное . В частности, им ничего не было известно о том, что такое самопожертвование — такая маленькая долбаная штучка, свойственная только человеку, которая нередко перечеркивает лучшие замыслы даже гораздо более сильного врага.

Решив, что швед не представляет для них опасности, боты вышли из своих укрытий и подошли к нему, собираясь добить. К тому времени доктор почти не дышал (сердце замолкало, сокращаясь один раз в две-три секунды), но все еще был в сознании. Подпустив их, Эрмглен оскалился и… разжал кулаки. «Лимонки» детонировали. Двое ботов превратились в фарш, третьему оторвало ухо. Остальные отступили, забившись в малейшие неровности каменистого рельефа.

Кто бы мог подумать, что первый урон ботам при стычке на открытой местности нанесет не Хедхантер или кто-то из его головорезов, а неуклюжий шведский врач! Между тем было еще кое-что, о чем люди никогда не узнают. В действительности задержка, вызванная самоотверженными действиями Стефана, унесла жизни не двух, а пяти ботов. Через минуту после взрыва «лимонок» трое из них распрощались с жизнью, надышавшись паров зомана из перевернутого «туарега», которые проникли в щели их больших не по размеру противогазов…