Владимир Контровский - Тропой неведомых Миров

Но Зелёные встревожены, — продолжала Тэнейя, — распространение Жизни замедлилось: Разумные Расы умирают чаще, чем рождаются новые. И без Всеведущих ясно, что виной этому Дети Хаоса — они обожают беззащитные младенческие Миры… И вы, Алые, и мы, и Дарители Жизни, и Янтарные Вечные Бродяги–Искатели, и даже Чёрные — да будет проклят Вселенский Закон, оправдывающий их существование! — все втянуты в той или иной степени в эту бесконечную войну. Два вопроса в этой связи представляются мне ключевыми: где же всё‑таки находится Исходный Мир Серых Тварей, и откуда появляются их новорождённые Первичные Матрицы.

Без ответа на эти вопросы наша война станет вечной — мы будем изгонять Пожирателей из каких‑то областей Привычного Мира или из иных Реальностей, а их шайки, стаи и орды будут выползать из своих тайных логовищ в других местах. Я не думаю, что это Испытание, ниспосланное Вечнотворящим. Вечный Созидающий Высший Разум имеет своего антипода в лице Вечного Внешнего Хаоса, и вот их‑то борьба поистине бесконечна. Сокращение присутствия Жизни в Познаваемой Вселенной, так взволновавшее Дарителей, — да и нас, признаться, тоже, — есть верный признак того, что само существование Пожирателей враждебно всему Сущему: ведь Жизнь есть основа бытия Мироздания. Не станет её — и вся наша Вселенная тотчас же перестанет быть.

«Да, это истинная Звёздная Владычица, — подумал Эндар, чуть прикрыв мысли. — Её волнуют вселенские проблемы, а то, что её дочь на глазах у всех походя прервала воплощение сородича — экая мелочь! Загадочная Раса — традиции довлеют над ней… Но кто я такой, чтобы судить? Наши поединки до Конечной Смерти тоже наверняка показались бы Хранительнице дикостью…»

Мало–помалу Зал пустел. Приглашённые уходили — когда хотели и с кем хотели. Пир продолжался — в свои права вступала тантрическая магия. Гейртара и Карантэйи уже не было за столом — Эндар и не заметил, как они ушли. Поклонившись Владычице, Алый Маг поднялся со своего пиршественного полуложа и подошёл к открытому окну, начинавшемуся от самого пола и заканчивавшемуся почти у края потолочного купола. За окном начинался неширокий балкон, ограждённый резной каменной балюстрадой. Эндар шагнул за оконный проём и полной грудью вдохнул пьянящий чистый воздух, напоённый запахами цветов и зелёной листвы.

Быстро стемнело, и чёрную ткань неба усыпали звёзды. Подняв голову, Воитель долго всматривался в звёздный узор. «Даже не верится, — думал он, — что это не настоящие звёзды. Парадокс Закольцованного Мира: этих звёзд нельзя достичь, вокруг них не вращаются планеты. Это просто фантомные копии реально существующих где‑то светил. Такую же природу имеет и здешнее солнце (такое тёплое и ласковое!), и три разноцветные луны, две из которых только всходят, а третья уже опускается за горизонт — вон там, в море…

Закольцованный Мир странен — из него нельзя выйти, просто перемещаясь в Привычном Пространстве; рано или поздно ты снова окажешься там, откуда ты начал свой путь, на этой уютной и ухоженной райской тверди. Кроме Хранителей, подобные Миры очень любят Серебряные с их тягой к отшельничеству. Иногда дело даже доходит до открытых столкновений — с жертвами и со всеми прочими реалиями настоящей войны. Магистрам не раз приходилось выступать в роли третейских судей при разрешении таких конфликтов… Да, Адептов Слияния трудно назвать приятными существами — их презрительная оценка деятельности всех других Магов и плохо скрываемое высокомерие отнюдь не добавляет Расе Познающих популярности. Впрочем, серебряные эски к ней и не стремятся…».

Познающие (в полном соответствии с носимым именем) действительно познали многие тайны Мироздания, но тайны эти по большей части лежали у них под спудом. Всеведущим доставляло странное удовлетворение считать себя единственными владеющими истиной, а смыслом их бытия была подготовка и осуществление очередной Волны Слияния с Высшим Разумом. После такого Слияния численность Серебряных Магов уменьшалась в несколько раз, и проходили целые века, прежде чем она восстанавливалась.

Будучи добровольными изгоями, лишь изредка поддерживающими кое–какие отношения с Магами других Высших Рас, Познающие селились в самых укромных уголках Вселенной небольшими общинами, состоящими из семи–девяти братьев и сестёр и двух–трёх десятков послушников под началом избранного Игумена. Однако они умели общаться на огромнейших расстояниях и собирались вместе, если это требовалось. Все послушники Познающих могли преодолевать Границу Миров в одиночку — у Алых такое было по плечу далеко не всякому Ведущему, — хотя как бойцы Серебряные стоили немногого.

Всеведущих недолюбливали, но они не искали ничьей симпатии и не обращали никакого внимания на испытываемую к ним неприязнь. Все эски славили Жизнь в любом её проявлении (даже Чёрные, хотя эти упорно подгоняли развитие Разума под свой идеал) — Адепты Конечного Слияния исповедовали (и проповедовали) суетность бытия. И подобный постулат отразился во множестве религий самых разных Миров — особенно там, где побывали мессии Серебряных.

От размышлений Алого Мага оторвал донёсшийся снизу тихий смех. Посмотрев вниз, Эндар разглядел в тени деревьев обнявшуюся пару и узнал Карантэйю и Гейртара. «Вечное тяготение Инь и Янь, — подумал он, — подкреплённое с одной стороны воинской доблестью и славой победителя, а с другой — волшебной невянущей красотой… Но они что, решили отдаться друг другу прямо здесь?» Словно отвечая ему, взметнулся светящийся смерч: эск и эскиня творили себе уютный Шалаш — он может находиться и в Закольцованном Мире, и даже в Межреальности. Ведущий смотрел на танцующий свет, ощущая лёгкое покусывание доброй зависти, и вдруг почувствовал, что на балконе он не один — дочь Тенэйи вернулась.

Натэна приблизилась к Эндару, и некоторое время оба молчали, глядя в глаза друг другу.

— Ты… — Натэна заговорила первой. — Тебя неприятно удивило то, что я сделала?

— Да нет, не так. Не гостю судить о нравах и обычаях хозяев. Могу только сказать, что ты была бы опасным противником и хорошим союзником в бою.

— Спасибо за такой комплимент, Алый. Не подумай, пожалуйста, что я пытаюсь как‑то оправдываться — отнюдь нет. Просто я постараюсь объяснить — мне почему‑то хочется, чтобы ты понял. Чем древнее Раса, тем больше всевозможных законов, правил, традиций — писаных и неписаных — регламентируют её жизнь. Есть и приметы, истинность которых доказана временем — они становятся законами. Так вот, если на празднестве в честь военной победы огнистые рубиновые капли вина из горных ягод попадут на чьё‑нибудь голубое одеяние… Судьба того, с кем такое случилось, будет ужасна, и Предначертание сбудется — даже смерть виновника вряд ли сможет что‑то изменить. Отголоски магии Древних… Наш цвет — это цвет стихии Воды, а в рубиновом вине дремлет стихия Огня. Эти две стихии антагонистичны, и горе тому, кто окажется между ними в тот миг, когда они столкнутся! Помнишь, что мы с тобой одновременно увидели, коснувшись друг друга? К тому же этот глупый мальчишка…