Владимир Контровский - Тропой неведомых Миров

Дом был таким, как большинство домов зажиточных обитателей Хамахеры — богатых купцов, чиновников и военных: двухэтажный, сложенный из тёсаного камня и обнесённый каменным забором высотой в полтора человеческих роста. Почти всё пространство между оградой и стенами дома занимал густой сад, больше похожий на перенесённую в столицу часть Великого Леса. Кроме паутины тропинок сад пересекала широкая дорожка жёлтого песка, ведущая к дому от замыкавших ограду тяжёлых ворот, да робко жались к жилищу хозяев несколько примитивных строений–хижин — подсобные постройки, в которых ютились слуги.

Первый этаж дома выглядел капитально — разделённый на множество помещений, с прочными стенами, дверями с входными ступенями и окнами, которые запирались глухими ставнями. Второй этаж был открытым, без стен — двенадцать каменных столбов по периметру и четыре в центре поддерживали плоскую кровлю. Образовавшиеся таким образом девять комнат разделялись плетёными занавесями–циновками — климат на побережье Северного материка большей частью благодатный, и жители Хамахеры любили ночевать на свежем воздухе. Дом выстроили прочно, и в случае нужды — средневековье есть средневековье — он смог бы выдержать настоящую осаду. Но сегодня все ставни распахнули настежь, и из открытых окон доносились весёлый шум, музыка и смех — в дом пришёл праздник.

Эндар заметил этот дом не так давно. Он разглядел его во время своей очередной игры, пересыпая в своём сознании искорки аур жителей города (точнее, жительниц). Маг искал в них след того самого нежелания отдаться ему, которое так его раззадоривало. Игра требовала значительного напряжения сил — Катри вряд ли сумел бы проверить ауры всего населения Хам–а-Хери, не говоря уже о Южном континенте или обо всём Пограничном Мире. Алый работал по частям — на население столицы его умения хватало. Поиск был длительным и кропотливым, — какая мешанина эмоций, мыслей и чаяний! — но, тем не менее, захватывающим и интересным.

На этот раз объектом вожделения эска (он рассмотрел намеченную добычу подробно с помощью магии — после того, как зацепил её ауру, совершенно безразличную по отношению к нему, Властелину) оказалась встретившая шестнадцать вёсен младшая дочь хозяина дома, капитана флота Дальних Морей, старого рубаки, просолённого всеми ветрами океана и испещрённого отметинами бесчисленных боёв и стычек. Юная красавица с ладной фигуркой, увенчанной золотистым водопадом густых длинных волос, с матовой бархатистой гладкой кожей полудетского ещё лица, взирала на мир зеленоватыми глазами, широко распахнутыми в ожидании счастья. И сердце её было уже не свободно — молодой офицер флота, помощник командира крейсера, участник покорения пиратских островов, прочно обосновался в нём. Родители девушки сочли партию вполне подходящей, и дело стремительно продвигалось к свадьбе — к вящему удовольствию молодых. Времени у Катри почти не осталось, и он решил заявиться прямо на свадебный пир, вопреки своим прежним привычкам по отношению к добыче, которой являлись женщины. Тёмная страсть билась в сознании Лесного Мага, подчиняя его и толкая на такие поступки, которые были совершенно непредставимыми для Алого Мага–Воителя по имени Эндар.

Ворота поспешно распахнулись перед Властелином (он прибыл на носилках, которые несли четверо дюжих рабов — дань традициям и нормам Хамахеры), и Лесной Маг, даже не взглянув на распростёршихся ниц слуг, ступил на золотистый (как волосы его избранницы!) песок дорожки.

Весёлый гомон в переполненной гостями огромной центральной комнате, превращённой в пиршественный зал, разом стих, как только высокая фигура Катри возникла на пороге. По залу пробежал холодок страха и почитания. Эндар ощущал содержание обращённых на него женских взглядов и знал наверняка, что любая из присутствующих здесь женщин покорно пошла бы за ним куда угодно, повинуясь слабому жесту руки чародея. Кроме одной…

Ауры мужчин наполняло несколько иное чувство, точнее, смесь чувств. Присутствовали и страх, конечно, и преклонение, и зависть, и откровенная неприязнь, скрывавшаяся под пологом прочих эмоций. Не было только дружелюбия, но Катри в нём и не нуждался.

Эск молча обвёл взглядом всех в комнате — люди поспешно опускали глаза под его тяжёлым взором. Слова не требовались — Властелин явился сюда с вполне определённой целью, это поняли все. Помешать ему не сможет никто — в конце концов, существует же право первой ночи, а там пусть женятся, любят друг друга, рожают детей и живут счастливо до глубокой старости. Он, Великий Маг, всего лишь желает первым вдохнуть аромат нежного цветка и сорвать его. И поэтому совсем не стоит затягивать сюжет — время дорого, и неотложных важных дел предостаточно.

Катри приблизился к краю большого низкого стола, уставленного винами и кушаньями, — подошвы его сапог утонули в ворсе густого ковра, устилавшего весь пол. Вместо куртки на нём был надет просторный багровый плащ, ниспадавший до пят, — Властелин всё‑таки прибыл на празднество!

Невеста приподнялась с низкого кресла во главе стола, где она сидела рядом со счастливым женихом — крепким молодым мужчиной со смелым лицом, на котором уже успел отпечататься шрам от вражеской стали. Обычай требовал, чтобы она сама поднесла чашу с вином такому гостю. И девушка исполнила обычай, хотя Эндар явственно ощущал быстро заполнявший всю её душу липкий страх, даже ужас — новобрачная явно догадывалась, зачем пожаловал сюда грозный Властелин Мира. Катри выпил кубок до дна, не отрывая глаз от бледнеющего лица невесты, затем поставил чашу на стол и произнёс одними губами, так, что услышать его слова могла только она — ведь только ей эти слова и предназначались:

— Я желаю тебя. Пойдём.

В глазах её плеснуло отчаяние, перемешанное с ужасом и бессилием — по спине Мага пробежала ледяная струйка наслаждения. Он протянул руку и одним движением разорвал тонкую белую ткань свадебного наряда. Обнажились маленькие упругие груди с тёмными зёрнами сосков, девушка тихо вскрикнула и попыталась прикрыться рукой, а Катри сгрёб её в объятия и жадно поцеловал в дрожащие тёплые губы.

— Н–е-е–е-ет!

Добыча упёрлась в обтянутую кольчугой грудь Властелина стиснутыми кулачками, отчаянно и безнадежно пытаясь вырваться из охватившего её железного кольца сильных рук. Быть может, если бы она покорно уступила, то в зале никто бы и не шелохнулся, и не случилось бы ничего, но несчастная упорно не желала сделаться просто вкусным угощением, будь добивающийся её хоть Великим Магом, хоть даже самим Богом Неба. Она любила, и не хотела принадлежать никому другому, кроме своего возлюбленного.