Евгений Квардаков - Тиадар

Най мысленно позвал Рита, надеясь, что та тень, что явилась к нему в дрему, появится и сейчас, но ее не было. Это был сон и пора прекратить верить в чушь. Рит погиб. Неважно почему, неважно как. По крайней мере, сейчас это ничего не меняет. Теперь ты один, но твоя жизнь все еще принадлежит тебе. И ты решаешь, каким будет твой следующий шаг. Так сделай его, Най. Все когда-нибудь делают шаг, который может изменить будущее. Так сделай его и ты. Шитвани поднял голову, глядя на укрывшееся в облаках Сердце. А что скажешь ты, подземная звезда? Най прислушался к собственным мыслям, будто ожидая ответа. Разумеется, ответом была тишина. Да кто бы сомнеавлся…

Шитвани склонил голову, краем глаза покосившись на стоявшего сзади Кецалькеша. Нет, то, что предлагает Жрец не остановит войну. Но вдруг? Быть может, люди прислушаются к Наю, ведь не все же похожи на распоясанную молодежь с окраин Аббервила. Он один знает, как говорить с пришельцами извне, он один знает их язык, лишь он жил среди них достаточно долго для того, чтобы понимать людей. Или бояться их? Нет, Най, сейчас страх слишком дурное подспорье. Ты однажды уже преодолел страх, как бы это странно не звучало с испугу, потому что тебе ничего иного не оставалось. Так остался ли в тебе он сейчас? Най вернулся взглядом к речному устью и горевшей лесной опушке. Отчего то он вдруг понял, что сильно изменился. Вся его предыдущая жизнь была продиктована стремлением спастись, все его чувства строились на страхе. А сейчас он впервые не боялся, хотя и не знал того, чем встретит его следующий день. Что ж, рано или поздно всем приходится меняться.

— Хорошо, Кецалькеш. Я поговорю с людьми. — Най вернулся к преддверию храмового зала. — Только есть одна проблема, я не знаю пути до их лагеря.

— Я рад, что ты все-таки решил сделать это, звездорожденный. — с видимым облегчением сказал жрец. — Понимаю, что такое решение далось непросто. Приготовься к дороге, она займет несколько часов. Как только соберешься с силами, дай мне знак, я прикажу охотникам проводить тебя к устью реки.

Вот и все. Сказанного уже не вернуть. Путь выбран. Най подумал и понял, что и собираться то ему незачем. Все, что у него было — белая тканевая повязка через бедро, висела на нем.

— Ожидание неизвестности хуже самой неизвестности — на ломанном языке тхаути произнес шитвани. — Зови своих охотников. И на всякий случай, прикажи жителям прятаться в домах. Город должен выглядеть покинутым.

— Но как я объясню им это? — Кецалькеш махнул когтистой рукой в сторону города, где на площадях скапливались громко переговаривавшиеся тхаути. — Они напуганы и взволнованы, звездорожденный…

— Так придумай что-нибудь, — нервно бросил шитвани. — И еще, у меня есть имя — Най.

Жрец задумчиво поглядел на шитвани немигающим взглядом желтых фасеточных глаз.

— Почему такого нет на Колоннах Глорира? — спросил он сам себя. — Почему такое происходит?

— Все когда-нибудь происходит впервые, — немного грустно вздохнул Най.

А ведь ему было жаль жителей города. Пусть они и относились к нему неприветливо и опасливо, но ведь их можно было понять. Но они ничем не заслужили того, что их ждет. Шитвани ни разу не видел в действии армейские подразделения людей, но предполагал, что полиция и охранники Чистилища, так досаждавшие биодронам, по сравнению с ними покажутся младенцами. Наверное, еще несколько лет назад, тут было бы замечательно жить. Не зная, что такое войны, в лишенном враждебности мире. Но сейчас тень того, что происходит на поверхности, добралась и сюда. Так должно было случиться, рано или поздно. И вероятно, к счастью, что он, пришедший из внешнего мира, оказался в этот момент тут. Однако насколько это будет удачно для него самого, покажет лишь время.

Впрочем, осталось еще кое-что. Этого Най не мог отложить на потом.

— Так все-таки, Жрец… — шитвани подошел почти вплотную к Кецалькешу. — Что произошло с Ритом. Отчего он прыгнул вниз, хотя мог бы и жить дальше? Быть может сейчас, ты ответишь на этот вопрос?

— Хорошо, — с видимой неохотой ответил ящер, качнув украшенной цветастым плюмажем головой. — В тот момент, когда вы слились с Сердцем, вам обеим было видение. Ты видел первые минуты сотворения этого мира… А твой друг… Он видел его последние мгновения.

Наю потребовалось какое-то время, чтобы осознать сказанное. Ничего хорошего ему не представилось.

— Тиадар погибнет? — спросил он.

— Да. Тот мир, что вы зовете Тиадаром, а мы Сул-Тваллош, погибнет, — спокойно, словно речь шла о рассвете и закате, ответил тхаути. — Как и любой иной мир, рано или поздно. Но, твой друг видел не только его гибель. Он видел путь, что ведет за пределы надвигающегося мрака, по сравнению с которым нынешнее время лишь вечерние сумерки. И он пошел по тому пути, что считал верным.

— Погибнув? — удивился Най.

— Будущее неотвратимо. Но даже у неотвратимого есть варианты. — Кецалькеш закрыл глаза, повернувшись лицом к свету Сердца, ронявшего вниз голубовато-зеленые лучи. — Мы все на перепутье. Ты знаешь, какая из дорог верна? Я — нет. Но то что должно быть, еще не наступило, а значит, в нашей власти изменить историю. Не во власти Сердца менять время, но в его власти направить нас по нужной тропе.

— И оно направило Рита?

— Да. Оно показало путь, но решение принял он сам.

— Тогда почему вы не сказали об этом мне сразу? — немного возмущенно поинтересовался шитвани. — Там же, на площади…

— Быть может потому, что тогда ты не смог бы сделать и свой шаг навстречу тьме, — устало сказал жрец. — Как не смог бы сделать его и я.

— Получается, что надежда есть? — Най неотрывно вглядывался в поднимающийся над рекой дым.

— И да, и нет. Все мы пройдем через то, что должны пройти. А вот что будет дальше, зависит от того, как мы это сделаем, — нахмурился Кецалькеш. — Будущее предопределено, но ведь у него столько вариантов… А теперь, если ты позволишь, я позову охотников. Не стоит затягивать начало твоего похода.

— Согласен. — отсутствующим голосом откликнулся Най.

Шитвани не мог отрешиться от сказанного жрецом. Гибель мира… Так вот что видел Рит… Теперь понятно, отчего он прыгнул. Наверное, это очень страшно, знать заранее, чем все закончится, знать заранее день и час смерти всего, что тебя окружает. Лучше уж так, чем жить, находясь в постоянном ожидании — без радостей, без будущего… А может быть, его поступок был необходим? Необходим для того, чтобы изменить историю? И Рит прыгнул не от страха, а потому что понял, что этим он дает шанс всем остальным? Но как все это связано между собой? Неужели роль Рита была настолько важна? Най не знал на это ответа. Но вместе с этим он ощутил облегчение, будто с его плеч свалилась тяжелая ноша. Раз они живут, значит, надежда есть. Чем бы ни грозило будущее, оно не определено. И в их власти слепить его из собственных жизней. Что Най и собирался попытаться сделать.