Евгений Квардаков - Тиадар

Лейнер прищурившись смотрел на Далласа. Странный вопрос. Совсем не тот, который ожидал услышать Мариус.

— Подумайте, Лейнер. — мягко, но с угрозой в голосе продолжил Даллас. — У вас сейчас карта бита. Быть может, через пару дней силы Тошимо и попробуют отбить Аббервил, но вы до этого момента не доживете. Стоит ли играть со смертью, если цена вашей жизни лишь информация, которая лично вам не повредит ничем, даже наоборот, позволит вскрыть преступления «Нантек» против человечества?

— И что, вы дадите мне гарантии? — полюбопытствовал Лейнер. — Вы, человек, отдавший приказ о взрыве космопорта, в котором находились обычные люди. У меня есть причина вам верить?

— Верить придется на слово. — Даллас прошелся по полуразрушенной комнате. — Но с другой стороны, вы сейчас не представляете для меня угрозы. Я ничего не теряю, если выполню обещание и отпущу вас и ваших людей.

Лейнер задумался. А собственно, действительно, что и он теряет? В свое время он курировал некоторые дела Штайера, и даже вроде как подписывал соглашение с Орденом о неразглашении, но… дела повернулись круто. Тогда никто не рассчитывал, что все придет к такому финалу. Да и Мериен Грейт фактически уже обнародовала факты об экспериментах «Нантек».

— Ну хорошо, я расскажу что знаю. Однако давайте так. Вы сейчас даете приказ об освобождении половины моих людей, а потом я дам вам интересующую информацию.

— Будь по-вашему, Лейнер. — Даллас даже не раздумывал, видимо и впрямь считая себя полным хозяином ситуации.

Он включил комлинк и временами косясь на Лейнера связался с опорным пунктом в полицейском участке.

— Росвел, да, это Даллас. Сколько у вас пленных? Шестеро? Проводите троих до выхода. Пускай идут куда вздумается. Нет, нет, я в своем уме. Они не солдаты и не члены Ордена, они простые полицейские, пусть возвращаются по домам. — Даллас повернулся к Лейнеру. — Вот видите, свою часть я выполнил. Теперь рассказывайте, господин Лейнер. Я вас очень внимательно слушаю.

— Да рассказывать толком нечего. — пожал плечами Лейнер. — Два года назад, когда решался вопрос о переезде сюда Штайера с его лабораторией, ко мне приехали из Ордена и попросили подписать документ, на основании которого мне, как шефу полиции, вменялось в обязанность контролировать порядок работы в лаборатории, не допускать проникновения на ее территорию граждан города, а также информировать Орден обо всех странностях, что могут происходить рядом с лабораторией и о слухах, которые люди распускают. Через некоторое время, в лабораторию стал приходить транспортный состав из Либертауна. Когда я поинтересовался, что он туда привозит, мне сказали, что это аппаратура и материал для опытов.

— И вы совсем не интересовались, что реально могло быть в транспортах? — удивился Даллас.

— А с какой стати мне это делать? У Штайера своя работа, у меня своя. — хмыкнул Лейнер. — Если у вас есть такое желание взять «Нантек» за жабры, дождитесь утра и посетите сами лаборатории. Они тут недалеко, за Старым Городом.

— Мы это, конечно, сделаем — кивнул лидер повстанцев. — Но все-же… Неужели у вас не было каких либо данных о том, какой груз могли переправлять в лаборатории из центральной тюрьмы Либертауна и из казематов Ордена.

— Может быть и были, но я не люблю совать нос в чужие дела, — ответствовал Лейнер. — Через меня проходили оптические кристаллы с информацией для Штайера, однако потому я и шеф полиции, что знаю, куда можно совать нос, а куда лучше поостеречься. Нас финансировал «Нантек», а кусать кормящую руку несколько глупо.

— И ваши люди тоже ничего не знают? — сменил тему Даллас.

— Вот знаете, давайте вы не будете впутывать сюда моих людей. — резко ответил Лейнер. — Вы спросили, что знаю я, и я вам ответил.

— Хорошо, — примирительно поднял руки Даллас, — Пусть будет по-вашему. То есть более вы не можете мне помочь?

— Вероятно, да. — Лейнер прикидывал в уме, сколько осталось времени у его кислородного синтезатора. — Скажите, Даллас. Вы всерьез думаете, что эта ваша афера удастся?

— Господин Лейнер, не вы сейчас задаете вопросы, — безо всякого раздражения ответил лидер «Серебряной Луны». — Спрашиваю я.

— Мне просто интересно, неужели вы, вроде бы как умный человек, не понимаете, что уже с рассветом тут будут регулярные силы флота Итори Тошимо? Что даже если вы победите их, он вызовет подкрепление с Терры?

— Разумеется, понимаю. А вы понимаете, что я могу вывести из строя и остальные генераторы пси-полей, которые удерживают в повиновении биодронов?

— И они сделают всю работу за вас? — улыбнулся Лейнер. — Посмотрите вокруг. Им нет дела до вашей войны. Они ушли из города, как только смогли. Чего вы добиваетесь, Даллас? Смены власти? Но ее не будет. Тиадар отдаленная колония, да, но не отрезанная от мира. Путь до него не длиннее пути от Марса до станций возле Нептуна.

— Возможно, справедливости. Возможно, признания того, что Тиадар открыт не терранцами, а простыми людьми, к числу которых принадлежите и вы, господин Лейнер. Возвращения утерянных надежд. Мой дед, мой отец, их друзья и близкие мечтали создать тут иной мир… Без полуразложившихся догматов и лоббированных законов… Они улетали с горевшей в аду войны Терры, с надеждой на будущее… Разве вы, Лейнер, можете представить тот ужас, когда они поняли, что через тысячу лет Терра стала иная. Она стала хуже самых страшных предположений…

— И вы всерьез рассчитывали добиться поддержки населения? Этими вашими терактами? — Лейнер криво усмехнулся, хотя, в общем, ситуация была совсем не радостная. — Вы боритесь с Орденом, применяя его методы?

— А нам дали иной вариант? — Даллас отвернулся, глядя на постепенно утопающий в сумерках разрушенный город. — Орден, правительство, вы… Я не могу прийти и сказать: «давайте попробуем жить по-другому, вот, у меня есть предложения». В тот же вечер я окажусь в казематах Ордена, потому что стану угрозой их пути, единственно верному и непререкаемому. Я не хотел жить так на планете, открытой моим дедом.

— Значит, то, что вы внук капитана «Дедала» правда? — заинтересовался Лейнер. — У меня были определенные сведения, но подтверждений не было.

— Правда, — кивнул Даллас. — Я не терранец, а потому, увы, годы берут свое. Но сейчас мне кажется, что они прожиты не зря. Вероятно, мои слова кажутся вам крайне циничными… Но вы ведь ни разу не пробовали поставить себя на мое место.

Лейнер не знал, как к этому относится. Он был военным. Его не учили дипломатии, а учили быть кратким и прямолинейным. Знать где враг, а где друг. Но годы работы в полиции скрасили эти навыки. А еще они научили его думать так, как может думать преступник. А Даллас был преступником. На первый взгляд… Но… разве он не прав? Разве ты сам не боишься Ордена больше чем этих самых террористов сейчас? Пусть люди Далласа могут убить его, но они предпочли говорить. А Орден? Задумается ли он? Когда-то, давным-давно, Лейнер был в музее основания Тиадара. Этот музей располагался на нижних этажах пассажирского отсека «Дедала», когда-то бывших домом для команды и обитателей корабля поколений. Там он видел старые голографические картины и стереографии последнего поколения экипажа за пару лет до того, как они ступили на поверхность Тиадара. Улыбающиеся люди, державшие на руках детей. Не в этих жутких черных эластичных костюмах, принятых на Терре, а в белых тканевых пиджаках с карманами. Вспомнилась и фрагментарная стереопанорама запечатлевшая высадку на планету и первые годы жизни на ней. С каким энтузиазмом и непреклонной волей, колонисты отстраивали вокруг «Дедала» первые, рудиментарные комплексы и инфраструктурные системы будущего Либертауна. Могли ли они предположить, что через несколько десятков лет, на уже обжитую каким-то чудом планету прибудут люди, а прибыв, просто присвоят себе все, что построили первые колонисты. Совсем другие люди, с изменившейся за целое тысячелетие Терры. Разве была вина колонистов в том, что системы предназначенного для колонизационных полетов корабля были запрограммированы на вывод на орбиту квантовых ворот для связи с метрополией?