Евгений Квардаков - Тиадар

— Как идет ваша программа по утилизации биодронов?

— Генерал… — откашлявшись произнес альфа-координатор. — Уж не хотите ли вы обязать меня докладывать вам обстановку и отчитываться за свои действия?

— Я просто интересуюсь, господин альфа-координатор.

— Господин Тошимо. Орден счел необходимым приостановить ее. Ввиду последних событий. Мы не хотим провоцировать тех, что скрываются в пещерах…

— Выходит, что вы вылезли сухими из воды, а на моей совести остаются обеспечение порядка на охваченной войной колонии и отчет по боевым потерям. Прошу заметить, Хосс, по боевым потерям.

— Не стоит драматизировать ситуацию. — голос альфа-координатора сменился и стал приторно-вежливым. — Генерал вы сделали то, чего от вас требовали обстоятельства. Сейчас ситуация изменилась. Орден рассматривает возможность признания биодронов разумной формой жизни. Вы должны понять всю важность этого момента.

— Я не стану драматизировать. — Тошимо не сдвинулся с места и на его лице не дрогнул ни один мускул. — Последую вашему совету. Хочу напомнить однако, что мы очень далеко от Терры, господин координатор.

— Это вы к чему? — удивленно спросил Хосс.

— Просто Тиадар не похож на другие планеты. Это следует учитывать.

— Да. Я приму это во внимание. — генералу показалось, что на том конце провода Хосса аж перекосило. — Доброй ночи, генерал.

Все-таки Альбирео по-своему прекрасный мир. Чего стоят высокие, обдуваемые ветрами горы, суровые каменистые ущелья, скудная но живучая, привыкшая к борьбе за жизнь растительность. Эта планета — воплощение строгости, скрытой силы и потусторонней, сумрачной красоты… Генерал неторопливо пролистывал в памяти картины выветренного, пустынного пейзажа. Еще не хватало. Чтобы Хосс лез к нему в мозг сквозь каналы связи.

Тихо зазвонил гиперфон. Связь с Террой была налажена.

— Тошимо слушает.

— Генерал-губернатор? Рад вас слышать. Как ваше здоровье? Чем могу помочь? — в отличии от Марена Хосса Рудольф Веммер, протектор оборонительного ведомства, был самой любезностью.

— Рудольф, все в порядке. Я к тебе по делу. Ты ведь уже читал мои отчеты?

— Да, читал. — протектор заметно посерьезнел. — Что с Хоссом?

— Он ведет непонятную мне игру. Я все понимаю, Орден, тайная миссия, уровни секретности, но все-таки всему должен быть предел.

— Хорошо. Я внесу это в доклад. Что вам необходимо для решения проблем?

— Я сделал запрос на переброску на Тиадар шести полностью укомплектованных армейских групп. Я прошу также введения не военного положения а режима внешней угрозы. Рудольф, тут гибнут люди. Много людей. Уже давно не секрет, что здесь идет война со сверхактивной планетарной экосистемой, чуждой человеку. Я прошу применить в отношении Тиадара код ВУ.

Режим Внешней Угрозы. Для человека далекого от военной службы «Код ВУ» не означал почти ничего. Но для людей прошедших академии ВКС это был сигнал наивысшей тревоги. Он означал столкновение с враждебно настроенной инопланетной формой жизни. К нему готовили всех, но надеялись, что он не будет применен никогда.

— Режим внешней угрозы… хм… — Рудольф Веммер, умолк, что-то прикидывая и взвешивая. — Это будет неприятной новостью для налогоплательщиков.

— Я на вас надеюсь, Рудольф.

Веммера Тошимо знал с учебной скамьи. Они вместе учились в академии, вместе делали карьеру. Вот только флот со временем потерял отличного боевого офицера Рудольфа Веммера, зато Орден получил прекрасно разбирающегося в вопросах военного дела куратора Министерства Обороны. Тошимо привык вышибать клин клином.

— Насколько я знаю, исследования Хосса на Тиадаре весьма важны. — сказал наконец Веммер. — Ставить ему палки в колеса я не хочу…

Генерал улыбнулся. Рудольф все понимал, но хотел лишь расставить точки над всеми спорными деталями.

— Рудольф, это и не входит в мои планы. Но посуди сам. Он инициирует утилизацию результатов эксперимента по био-солдатам, затем резко сворачивает ее, вдруг решив признать их разумной формой жизни. Помните то заявление Мериен Грейт?

— Да-да, помню. Интересная была ситуация. Хосс тогда ни в какую не соглашался с ее доводами.

— Сейчас он изменил свое мнение. Рудольф, этот зверинец того гляди выйдет из-под контроля, у меня критическая ситуация с планетарной экосферой, которая становится все враждебнее, у меня на шее восемь сотен трупов, наконец. Как я объясню семьям этих солдат, почему они погибли в мирное время в результате боевых действий? — продолжал давить Тошимо. — Пусть Хосс хоть на части разберет свое ноонное поле, но даст мне возможность делать свою работу. Не он, а я несу ответственность за людей, которые то видят операции Ордена по устранению биодронов, то вдруг наблюдают за тем, как их возвращают на место, да еще и признают гражданами Тиадара. Люди бояться и ничего не понимают. Я уж молчу про операцию в Аббервиле.

— А что за операция? — осведомился Веммер.

— Био-солдаты Штайера. Вдруг они выйдут из под контроля псиоников вашего Ордена, как уже вышли биодроны? Рудольф, ну пойми меня как человека, тут такая каша заварилась, а разбирать завалы ведь мне.

— Понимаю. Давайте, я свяжусь с вами утром. Мне надо все обговорить с супер-координатором.

— Разумеется. Буду ждать звонка.

Тошимо облегченно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Видел он уже таких, что делали все ради человечества. Только вот последствия разгребать потом и человечества не хватит. Нет, господин Хосс. Ваша наука и технологические прорывы это одно, но вот управление колонией дело совсем иное. Давайте, будем заниматься каждый своим делом. Тошимо удовлетворенно взглянул на экранчик внешнего визора, демонстрировавший слабо мерцающие квантовые ворота, соединявшие Тиадар с Террой. В них едва заметный с такого расстояния маячил силуэт проходящего сквозь червоточину транспортного корабля «Геркулес». Переброска войск уже началась и то, что Веммер не выразил по этому вопросу никаких возражений, означало то, что и он считает необходимым усиление военного присутствия на Тиадаре.

С этого момента Тошимо мог забыть о Хоссе и сосредоточится на более важных вопросах.

Три транспортера неторопливо пылили по едва заметной дороге, виляющей между расширяющихся к вершинам и завернутых в спирали скал. Дойл, сидя на броне, смотрел на них и поверить не мог, что все это создали ветра и песок. Нет, тут чувствовалась рука каких-то неведомых творцов, которые в угоду своим прихотям расщепили, выгнули и завернули в узлы базальтовые скалы. Ветер лишь стесал все неровности, сделав скалы гладкими и пологими. Насколько хватало глаз, простиралась красно-серая пустошь и если бы не легкое гудение гравидвигателя, то было бы совсем уныло. Но даже с этим надоедливым гудением, Дойл ощущал эту распростершуюся над равнинами и скалами тишину. Это не была тишина Марса или Терры. Там не было безмолвия, и всегда в уши влезал какой-то посторонний шум. Это была абсолютная, мертвая тишь, которая может быть лишь на вымершей планете. Но на вымершей ли?