Фриц Лейбер - Мрак, сомкнись

— Прежде чем мы перейдем к рассмотрению обычных дел, нам нужно обсудить вопрос о новых членах. Персефона!

Откуда-то из темноты послышался ответ. Жарль узнал голос Наурии.

Он был удивлен ее присутствием тут и ее словами.

— Я предлагаю принять в наши ряды бывшего жреца Первого Круга Армона Жарля. Он публично оскорбил Великого Бога и вызвал на себя его гнев. Он может стать вполне приличным колдуном.

— Выведите его вперед! — приказал Черный Человек. — Возьмем от него то, что должны взять.

Пара рук схватили локти Жарля. Он почувствовал, как что-то острое кольнуло его в спину, и его поволокли вперед.

— Не бойся, — сказал, гримасничая, Черный Человек. — У нас есть то, что нам нужно, — семена будущего, которые должны прорасти. Приведите его к алтарю, Сестры, чтобы он мог положить свою голову на книгу. Я дам ему новое имя, колдовское имя — Дис!

И тут Жарль подал свой голос:

— А почему я должен присоединиться к вам?

Тишина.

Затем Шарлсон Наурия прошептала ему на ухо:

— Успокойся, — и легонько сжала его локоть.

Предупреждение только подстегнуло его.

— Почему вы так уверены, что я стану колдуном?

Снова шепот Наурии:

— Идиот, а у кого ты еще можешь найти убежище?

Послышался со всех сторон шепот.

Черный Человек встал.

— Осторожно, Персефона. Помни: никто не может стать ведьмой или колдуном под насилием. Только добровольно. Я вижу, что твой избранник не проявляет особого желания. Пусть он расскажет нам о себе.

— Сначала скажите, что вы хотите от меня? — спросил Жарль.

Голос Черного Человека заполнил всю комнату:

— Я думал, что ты понимаешь. Отказаться от Великого Бога. Отдать свое тело и душу на службу Сатане. Записать свое имя в эту книгу и коснуться ее лбом, чтобы мы имели отпечаток твоего мозгового излучения, который невозможно подделать. Выполнить некоторые другие формальности.

— Такое объяснение мне недостаточно, должен знать ее цели. Ведь вы требуете, чтобы я стал ее рабом.

— Не требуем, Армон Жарль, — ответил Черный Человек. — И не рабом ты будешь, а свободным человеком, взявшим на себя некоторые обязательства. А что касается целей, то ты слышал при выполнении нашего ритуала: свергнуть Великого Бога и его Иерархию.

Ответ Жарля вызвал новую волну перешептываний.

— Для чего? Чтобы вы подняли свое суеверие до положения новой Иерархии и в свою очередь стали тиранить мир? Ученые Золотой Эры имели благие намерения, но они забыли о них, как только вкусили сладость власти. А откуда вы знаете, что вы не пешки в руках Иерархии? Да, вы действительно освободили меня. Но методы Иерархии коварны. Иерархия, разрешив мне говорить перед прихожанами, легко могла остановить меня, заставить замолчать. Возможно, она позволила мне спастись для каких-то своих целей.

— Я не знаю, как мне удовлетворить твое любопытство, Армон Жарль, — произнес Черный Человек, — если тебя вообще могут удовлетворить наши ответы. Я не могу с тобой обсуждать конечные цели ведьмовства, когда Иерархия будет свергнута. Это вопросы высшей политики. Но если у тебя есть конкретные предложения или сомнения, назови мне!

— Есть! — горячо воскликнул Жарль, не обращая внимания, что Наурия предостерегающе сжала его локоть. — Если вы искренни в своей ненависти к Иерархии и в своей любви к простым прихожанам, откажитесь от этого маскарада. Не нужно использовать суеверие простых людей. Неужели вы не видите, что их невежество — это корень их страданий. Скажите им правду! Поднимите их против Иерархии!

— И погибнуть? — прервал насмешливо Черный Человек. — Ты забыл, что произошло на Большой Площади? И как прихожане восприняли твои слова?

— Я прошу слова, — торопливо вмешалась Шарлсон Наурия. — Этот человек настоящий идеалист. Сделайте его колдуном насильно. Он пойдет с нами, когда все увидит своими глазами.

— Нет, Персефона. Мы не можем делать исключений даже для идеалистов.

— Тогда спрячьте его, пока он сам не увидит свет истины.

— Персефона, мы не можем использовать силу, хотя, должен признать, мне иногда приходится прибегать к этому, — и он рассмеялся.

Затем Черный Человек стал серьезным, насколько это было возможно при его цинизме.

— Боюсь, что тебе придется сделать выбор, Армон Жарль. Что ты скажешь относительно того, чтобы присоединиться к нам. Да или нет?

Жарль колебался. Он взглядом окинул бледные фосфоресцирующие силуэты, которые сейчас тесным кругом окружали его Если он откажется, они, скорее всего, убьют его.

И кроме того, здесь была Наурия, которую он чуть было не потерял навеки. Если он согласится, он останется рядом с ней. Ему кажется, она только об этом и мечтает. Ну что же, Дис — король, а Персефона — королева Ада?

И затем все эти люди — Черный Человек и остальные-. Чувства его по отношению к ним не были определенными. Может, ему и не нравилось, что они делали, но лично к ним у него не было неприязни, они же спасли его жизнь.

Внезапно он понял, что ужасно устал. Нельзя же дважды в день добровольно обрекать себя на смерть.

И пальцы Наурии все время стискивали его локоть.

— Скажи «да», скажи «да».

И он уже открыл рот, чтобы сказать: «Да».

Но тут произошло то, что уже было с ним на Большой Площади: в нем вспыхнул гнев. Он не хотел примириться с этими демонами, ведьмами и прочей сверхъестественной мразью.

— Нет! Я сказал — нет! Я не хочу никаких компромиссов! Я не буду принимать участия в вашей Черной Иерархии.

— Отлично, Армон Жарль! Ты сделал свой выбор, — прогремел голос Черного Человека.

Руки Наурии отпустили его. Черный Человек, казалось, был готов броситься на него. Чернота наполнилась движением, превратилась в фосфоресцирующий хаос.

Его схватили другие руки — гладкие, холодные и очень сильные. Он почувствовал, что сила их обусловлена полем, но другим по своей природе, чем то, которым пользовались жрецы. Он тщетно старался вырваться.

Какое-то маленькое мохнатое существо схватило когтями его голую ногу. Он с силой пнул это существо, и тут же услышал приказ Черного Человека:

— Назад, Дикон, назад!

Ногу его отпустили. Затем Жарля потащили куда-то, несмотря на его сопротивление. Он кричал:

— Наурия! Это все ложь и обман! Ложь и обман!

И откуда-то из тьмы до него донесся ее хохот:

— Идиот! Идеалист!

Его тащили по узкому извилистому коридору. Он ударялся о стены, спотыкался, чуть не падая. Затем его потащили по лестнице, кто-то накинул ему повязку на глаза. Снова коридоры, лестница, у него кружилась голова.

Наконец ему в лицо ударил холодный воздух, освежил вспотевшее лицо. Под ногами ощутил булыжники.

И он услышал издевательский голос Черного Человека:

— Я знаю, идеалисты никогда не изменяют своим принципам. Но вдруг ты исключение? Мы отпускаем тебя, и ты жди, может, мы вступим с тобой в контакт и дадим тебе еще один шанс.