Фриц Лейбер - Мрак, сомкнись

— Одного я только не понимаю, господа: если это настоящая планета, величиной с Землю, то почему мы не ощущаем ее силы притяжения? Ведь в этом случае мы должны чувствовать себя более легкими!

— Совершенно так же, — быстро ответил Хантер, — как мы не чувствуем силы притяжения Луны или Солнца. Кроме того, хотя мы и можем догадываться о величине планеты, мы совершенно ничего не знаем, понятия не имеем об ее массе. — Он на мгновение замолчал. — конечно, — продолжал он задумчиво, — если она действительно прибыла из подпространства, то в какой-то момент ее гравитационное поле для нас не существовала Зато в следующий мы должны были бы внезапно оказаться под его воздействием. Можно допустить, что фронт появившегося гравитационного поля передвигается со скоростью света, но все равно никаких последствий выхода из подпространства не было замечена Не так ли, господа?

— Видимых последствий, — поправил его Рудольф. — Кстати, Росс, у тебя есть какие-нибудь сомнения относительно моей теории, что Странник прибыл сюда из подпространства? Откуда бы тогда он мог здесь оказаться?

— Он мог войти в Солнечную систему замаскированным или же на какое-то время погашенным, — заявил Хантер. — Мы должны взвесить все возможности. Это твои собственные слова, не так ли?

— Гм… — откашлялся Рудольф. — Нет, я считаю, что сказанное Полом о полях деформации, видимых на картах звездного неба, склоняет чашу весов в сторону гипотезы Брехта о подпространстве. Кроме того… кстати, сколько прошло времени с момента появления Странника?

— Два часа и пять минут, — тут же ответил Кларенс Додд.

— Отлично! Двадцать три ноль два — пусть это время останется у вас в памяти, может быть, когда-нибудь внуки спросят вас, в котором часу вы увидели чудовище, выскочившее из подпространства. Во всяком случае, в час ночи полная Луна должна была уже миновать зенит. В два наступает закат. Однако сейчас Луна все еще находится в зените. Таким образом, можно предположить, что она сместилась на три или четыре градуса на восток, что соответствует примерно шести или восьми собственным ее диаметрам. А это может означать только одно — что гравитационное поле новой планеты ускорило движение Луны по орбите. Следовательно, пришелец отнюдь не перышко!

— О господи! — застонал Войтович. — А какое это ускорение, если принять, что Луна… это, допустим, ракета?

— От одного километра в секунду до… — Рудольф заколебался, словно не доверял собственным расчетам, потом все же решился: — до шести или даже более километров в секунду?

Они с Хантером посмотрели друг на друга.

— О господи! — повторил Войтович. — Но Луна вращается по старой орбите, только немного быстрее, да?

Пока шел этот разговор, черный перешеек между Луной и планетой немного расширился.

— Пожалуй, нам уже пора в путь, — задумчиво произнес Рудольф и наклонился, чтобы поднять край кровати.

— Верно, — коротко поддержал его Хантер.

Большие ротационные насосы работали, качая воду на левый борт трансатлантического лайнера «Принц Чарльз», чтобы скомпенсировать тяжесть пассажиров и команды, так как все толпились у иллюминаторов правого борта, и, хотя рассвет уже осветил небо, они продолжали смотреть на Странника и Луну, повисших над Атлантикой. Густая земная атмосфера привела к тому, что фиолетовые участки планеты покраснели, а золотой цвет стал оранжевым. Цветные световые полосы, пересекающие спокойные воды Атлантического океана, поражали своей красотой и необычностью.

Инженер-радиотехник доложил капитану «Принца Чарльза» Ситвайзу о странных и постоянно усиливающихся радиопомехах.

Несмотря на сломанный левый элерон и несколько дыр, выбитых или выжженных в крыльях раскаленными докрасна осколками пумекса, дону Гильермо Уолкеру удалось приземлиться на южном берегу озера Никарагуа, у самого устья реки Сан-Хуан. «Повезло мне, — думал он, — что эта большая глыба в меня не попала!»

Почти в восьмидесяти километрах к северу-востоку от Уолкера к вулкану на Ометепе присоединился вулкан на соседнем острове Мадера, и они вместе начали выбрасывать вверх огненные столбы дыма и лавы, похожие друг на друга, словно близнецы. Хотя дон Гильермо и перестал уже на что-то рассчитывать в эту сошедшую с ума ночь, не далее чем в полутора километрах от себя он увидел два мигающих красных огонька, которые, как и обещали ему братья Аранза, должны были указать ему путь к лодке. Карамба! Больше уже никогда он не будет подозревать ни одного брата-латиноамериканца в легкомыслии или в коварстве!

Отражение Странника в черном озере неожиданно задрожало и двинулось на него. Дон Гильермо увидел приближающиеся грозные массы воды, похожие на широкие ступени. Он едва успел направить на них свой самолет. Старый гидроплан, разбрызгивая воду, с трудом преодолел первую волну. Пожалуй, в самом деле где-то произошло землетрясение или обрушилась лавина!

— Даже если мы в нескольких шагах от Пляжных Ворот, все же предлагаю хоть немного отдохнуть, — тяжело сопя, произнес Рудольф.

Он осторожно опустил свой край кровати на песок, что заставило остальных мужчин сделать то же самое, и присел. Руку он положил на колено, опустил голову на грудь и открытым ртом ловил воздух.

— Разврат дает себя знать, — с легкой насмешкой в голосе заметил Хантер, а потом, обращаясь к Марго, шепнул: — Дадим отдых старому Казанове.

— Я мог бы заменить его, — охотно предложил свою помощь молодой парень с худощавым лицом, который приехал на симпозиум из Оксфорда вместе с Войтовичем.

— Нам всем не помешает немного отдохнуть, Гарри, — сказал Войтович и тут же обратился к Хантеру: — Господин профессор, по-моему, Луна снова замедлила ход, возвращаясь к прежней скорости.

Все, кроме полной женщины, посмотрели на западную часть неба. Даже Рудольф, продолжая сопеть, поднял голову. Не было ни малейшего сомнения в том, что черный перешеек между Странником и Луной больше не расширялся.

— Мне кажется, что Луна уменьшается, — заявила Анна.

— Мне тоже, — сказал Додд.

Он присел, обнял Рагнарока и успокаивающе гладил его большую черно-коричневую морду, одновременно поглядывая на небо.

— Я знаю, что это звучит совершенно неправдоподобно, — добавил он, — но у меня такое впечатление, что Луна становится овальной, сплюснутой вверху и внизу и выпуклой по бокам. Может быть, у меня просто устали глаза, но я мог бы поклясться, что она принимает форму яйца, особенно тот ее конец, который обращен к Страннику.

— Да, да! — закричала Анна. — Кроме того. — такая тоненькая черточка вертикально бежит через весь диск!

— Черточка? — переспросил Додд.

— Да, как будто трещина, — объяснила девочка.