Фриц Лейбер - Странник

Он сел за руль и поехал по горному шоссе, которое должно было вывести их на берег моря, через некоторое время Марго успокаивающе произнесла:

— Хиксон едет за нами.

— Попробовал бы он только отделиться! — рявкнул Хантер.

Уже сорок часов Странник вызывал все больше и больше приливов не только на морях, но также и в атмосфере, в которой высвобождал волны тепла, в четыре раза большие, чем нормальные, вызванные разогреванием воздуха солнцем. Кроме того, извержения вулканов и испарения воды над обширными залитыми территориями имели огромное, не встречающееся до сих пор влияние на погоду. В воздухе создавались вихри. Возникали бури. В Карибском и Южно-Китайском морях, на Целебесе и Сулу, а также в еще нескольких наиболее угрожающих областях сила ветра усиливалась, как никогда.

Трансатлантический атомный лайнер «Принц Чарльз» миновал порт Кайенн и смело плыл на юго-восток. Темные очертания мыса д’Оранж, вырисовывающиеся на фоне заходящего красного солнца, были для команды указанием, что они проходят мимо устья реки Ойапок и приближаются к Амазонке. Капитан Ситвайз четыре раза передавал это известие капитанам-повстанцам, умоляя их, чтобы они как можно дальше отплыли от суши и направили корабль в южную Атлантику. Однако те высмеяли его.

Вольф Лонер плыл по водам, к которым еще не прикоснулся ветер Странника, и в сереющем тумане искал очертания Рейс-Пойнт или Кейп-Энн. Он знал, что приближается к концу путешествия, но его удивляли разные предметы, плавающие на поверхности воды, поскольку не ожидал, что находится так близко от берега. Ему не оставалось ничего другого, как плыть дальше, внимательно осматриваясь вокруг.

Барбара взяла небольшой телескоп и вскарабкалась на крышу стоящего «роллс-ройса», откуда открывался прекрасный вид на низкий мангровый лес, тянущийся по обеим сторонам узкой дороги, покрытой водорослями, выброшенными волнами. Уже наступили сумерки, единственный свет давал отблеск заходящего солнца, который отражался в тучах, гонимых по небу холодным юго-восточным ветром. В течение последних двадцати минут погода резко изменилась.

Эстер выглянула в окно и сказала громким шепотом:

— Перестаньте топать, мисс Барбара, и позвольте отдохнуть старому ККК. Бедняга едва жив.

Елена, присев на корточки рядом с автомобилем, подавала Бенджи инструменты — негр лежал под машиной, пытаясь вытащить длинный кусок толстой проволоки, которая обвилась вокруг оси заднего колеса, о чем они догадались только тогда, когда колесо было полностью заблокировано.

Бенджи выполз из-под автомобиля и присел рядом с Еленой. Он положил голову на руки и, тяжело дыша, сказал:

— Пожалуй, я ничего не смогу сделать, — сказал он. — У меня нет ножниц, а эта проволока дьявольски крепкая. Она обвилась вокруг колеса раз двести!

Барбара, которая, стоя на крыше, изучала местность, старалась удержать равновесие на ветру, не изменяя положения. Она и так считала чудом, что Бенджи вообще смог запустить залитый водой автомобиль, а потом целый час вести его по скользкой, мокрой, опасной дороге на север, прежде чем начались эти новые хлопоты.

— Постарайся, Бенджи, — резко поторопила его Эстер. — Это самая низко расположенная местность из всех, по которым мы проезжали, и в случае следующего наводнения, даже если мы вскарабкаемся на эти кривые деревья, от нас ничего не останется.

— Эстер, я правда ничего не могу сделать, — ответил Бенджи. — Это работа минимум на два-три часа.

— Слушайте! — неожиданно крикнула Барбара. — Там дальше, у дороги, в неполных двух километрах отсюда, на вершине дерева виден какой-то белый треугольник. Нам надо ехать туда!

— И что же мы будем делать у этого белого треугольника? — усмехнулась Эстер.

— Бенджи, ты мог бы соорудить какие-нибудь носилки для мистера Кеттеринга? — спросила Барбара. — Или нести его километра два?

— Почему бы нет? — буркнул негр. — Это единственное, чего я сегодня еще не делал.

Багонг Бунг, по икры погруженный в жидкий, воняющий рыбой ил, упорно копал короткой лопатой, через определенные промежутки времени откладывая в сторону лопату и руками начиная перебирать ил, и, как только ему попадался какой-нибудь маленький грязный предмет, он прятал его, не рассматривая, в полотняный мешок и снова принимался копать. На его ногах виднелись рубцы, оставленные медузами, левая рука опухла от укуса какого-то головоногого моллюска. Однако он не обращал внимания на боль, хотя иногда посвящал какое-то время тому, чтобы безжалостно раздавить лопатой грозно выглядевшего червяка или отпихнуть зеленого краба.

Он копал почти до самой середины остроконечного ромба тридцатиметровой длины и шестиметровой ширины, границы которого обозначали торчащие кое-где черные, сгнившие доски, поросшие раковинами и кораллами. Может быть, это и не были останки «Лобо де Оро», но это наверняка были останки какого-то старого корабля.

В неполных двадцати метрах от него стоял Холбер-Хумс, склонившийся над надувной ярко-оранжевой лодкой, которая была уже почти до половины надута воздухом с помощью велосипедного насоса.

В двадцати метрах от Холбер-Хумса на боку лежал «Мачан Лумпур», жалко показывая проржавевшее, покрытое водорослями днище.

Солнце, которое недавно взошло, через какие-то промежутки времени бросало на осушенный отливом Тонкийский залив гротескно удлиненные тени двух мужчин и небольшой шхуны. Солнце освещало исчезающий на западе Странник, диск которого как раз представлял собой голову быка «Бесар сапи», или «большую корову», как это образно сформулировал Багонг Бунг.

Перистые облака мчались на север со сверхъестественной скоростью, гонимые ветром, который свистел, ударяясь о перевернутый «Тигр Болот». Неожиданный порыв застал Холбер-Хумса врасплох — мужчина зашатался и поскользнулся на жидком иле.

Багонг Бунг перестал копать, оперся локтями о колени и с трудом начал хватать ртом воздух.

— Лекас, лекас! — сказал он через мгновение самому себе с укором в голосе и снова принялся копать. Он вытянул лопатой съеденный водой кусок кованого железа, который когда-то мог быть угловой накладкой сундука, и это принудило его удвоить усилия.

— Перестань искать сокровища, брат, и принеси с корабля немного жратвы и свежей воды, — крикнул ему Холбер-Хумс, — или помоги мне накачать лодку! Черт бы все это побрал! Вскоре придет огромный прилив — ветер ускорит его приход — и тогда нам не помогут никакие золотые волки и даже платиновые динго.

Но единственным ответом было:

— Лекас, лекас!

Маленький малаец копал и обыскивал ил и песок, высокий австралиец качал воздух, а тем временем тяжелые тучи накапливались между Землей и недавно зашедшим Странником, ветер свистел все громче.