Фриц Лейбер - Странник

— Не смей напоминать мне об этой ночи! Не смей!!! — рявкнула она. Рубашка разорвалась пополам. Тигрица схватила следующую часть одежды, как оказалось — плащ, и снова начала запихивать его ногу в рукав.

— Ты ведешь себя так, словно злишься и стыдишься того, что произошло, — сказал он, не обращая внимания на ее лихорадочные усилия.

Тигрица застыла. Они висели в воздухе, но кошка неожиданно схватила Пола за плечи и с яростью посмотрела ему в глаза своими фиолетовыми зрачками.

— А чего же мне стыдиться? — крикнула она, а потом холодно спросила: — А ты онанировал когда-нибудь животное более низкого вида?

Пол уставился на нее, онемев, чувствуя, как у него напрягаются мышцы.

— Не будь младенцем! — рявкнула она опять с раздражением. — На вашей планете это в порядке вещей! Тем или иным образом вы доводите быков или жеребцов до семяизвержения, чтобы добыть семя для искусственного оплодотворения.

— Так, значит, то, что произошло между нами, не имело ничего общего с любовью? — тихо спросил он.

Тигрица зашипела, как земная кошка, и резко сказала:

— Из настоящего моего любовного объятия ты не вынес бы целыми жалкие человеческие половые органы! Я сделала глупость, мне было скучно и так жаль тебя. Понял?

Неожиданно Пол отчетливо понял, что у этих сверхсуществ, как и у людей, могут быть неврозы, минуты слабости. Они могут делать то, что им не нравится, скучать, растрачивая попусту время и чувства. Он понял, насколько он должен был чувствовать себя одиноким и несчастным, чтобы заниматься любовью с кошкой, воображая, что это девушка, чтобы думать о Мяу, как о партнерше, которая возбуждает в нем желание…

Но тут Тигрица ударила его лапой и рявкнула:

— Опустись с облаков, обезьяна! Одевайся!

Пол только начал понимать Тигрицу, когда неожиданно ее резкие слова все испортили. Однако он не дал ей понять этого, и продолжал тихо и спокойно спрашивать:

— Значит, сегодняшняя ночь ничего для тебя не значит? Ты просто хотела быть «милой» для беззащитной зверушки?

— Я сделала это главным образом от скуки и жалости, — решительно ответила она.

— Только? — настаивал он.

Тигрица опустила свои большие глаза.

— Не знаю, Пол. Просто не знаю, — произнесла она приглушенным голосом и снова схватила плащ.

— Одевайся, — прошипела она через мгновение и с раздражением прыгнула к пульту управления. — Поспеши! Наш гость сейчас будет здесь!

Пол не послушался. Несмотря на огорчение, он почувствовал злорадное желание отплатить ей ее же монетой. Он медленно вынул ногу из рукава плаща.

— Насколько я понимаю, — медленно начал он, — все началось с того, что я отнесся к тебе, как к домашней кошке… я начал почесывать тебя за ухом, гладил твой мех, и тебе это доставляло удовольствие…

Розовый пол неожиданно подпрыгнул, и Пол стукнулся о него спиной.

— Я включила такую гравитацию, к какой ты привык у себя на Земле! Поэтому быстро одевайся! — крикнула она. — Если бы знала, что значит пребывать в обществе того, у кого отвратительное лысое тело, несравненно более низкая разумность, при этом еще нужно постоянно мучить горло, издавая кретинские звуки…

Пол наконец начал одеваться: медленно, не спеша он нашел плавки и брюки и положил их на полу. Одновременно он думал, как бы ему допечь Тигрицу, — он хотел отомстить ей, все равно как. И скоро такой способ нашелся.

— Тигрица, ты бахвалишься тем, что никогда не ошибаешься, — сказал он медленно. Он не мог привыкнуть к тяжести своего тела, хотя ему было очень удобно сидеть так на розово-фиолетовом полу, натягивая плавки и брюки. — Я ничего не могу сказать, твой разум работает значительно быстрее моего. И у тебя наверняка эйдетическая память — ты помнишь все, что происходило вокруг тебя. Однако, когда вчера я вспоминал о четырех звездных фотографиях, которые я видел собственными глазами (только теперь я понимаю, что они представляли планету, безуспешно пытающуюся выйти из подпространства), то ты заверила меня, что были только два поля деформации, одно рядом с Плутоном, а другое — у Венеры. Но ты ошибаешься: были четыре поля, что должно означать еще две неудачные попытки выхода из подпространства.

Пол неожиданно почувствовал, что Тигрица пытается проникнуть в его мозг, чтобы проверить, не лжет ли он. Несмотря на это, он продолжал:

— Поля, о которых ты не знала, были четко видны на второй и на четвертой фотографиях. Они находились около Юпитера и Луны.

Ответ Тигрицы поразил его.

— Ты прав, — коротко сказала она. — Я должна немедленно соединиться со Странником. Это может быть… именно то, чего мы опасаемся.

Она резко повернулась к пульту управления. Сейчас, в условиях нормальной гравитации, она стояла на задних лапах.

— Ты должен сейчас поздороваться с нашим гостем, — сказала она, поворачивая голову лишь на мгновение.

Напротив Пола, посреди розового отверстия, открылся люк, в котором возник мужчина в мундире офицера американских космических сил. Чувствуя действие искусственного гравитационного поля, мужчина подтянулся на руках и вышел наверх.

Пол, который едва успел одеть рубашку, поспешно встал и, прежде чем люк закрылся, увидел внутреннюю часть металлической трубы, сделанной словно из гофрированной жести.

Пришелец посмотрел на Тигрицу, после чего обвел взглядом каюту.

— Дон?!

— Пол!

— Я думал, что ты погиб на Луне…

— А я думал… что ты… сам не знаю! Но как…

Воцарилось неловкое молчание, каждый из них ждал, что заговорит другой. Пол понимал, что Дон заинтригованно присматривается к нему. Он быстро подтянул брюки и застегнул рубашку.

Дон посмотрел на Тигрицу. Он длительное время присматривался к ней. Потом посмотрел на цветы и оценил убранство каюты. И только после этого снова посмотрел на Пола. Пожав плечами и неловко улыбаясь, он протянул руки вперед, словно хотел сказать: ну и что, что солнечная система распадается, что мы находимся в необычном гравитационном поле, на необычном корабле, посреди пустоты космоса, что я нахожусь сейчас в атмосфере какого-то будуарного фарса… Пол почувствовал, что краснеет. Он был страшно зол на себя. Тигрица на мгновение отвернулась от пульта управления и сказала:

— Приветствую тебя, Дональд Мерриам. Извини обезьяну, она стыдится собственной наготы. Ты, впрочем, наверное, тоже стыдишься ее. Право, вам определенно не хватает меха!

Для группы Хантера диск Странника показывал «двадцать пять минут после динозавра», как назвала бы это Анна, которая сейчас спала. Тем самым Странник был на час и пятнадцать минут выше, чем тогда, когда Хантер и Хиксон остановили автомобили на перевале, чтобы иметь возможность наблюдать за приливом. Все немного перекусили, перевязали порезы и царапины, полученные во время уборки камней с шоссе, и теперь большинство спало в машинах или рядом с ними, завернувшись в плащи и одеяла или прикрывшись большим брезентовым полотенцем, несмотря на то что ночь была относительно теплой.