Эллен Датлоу - Секс с чужаками

Ни один таракан в мире не мог сказать о себе того же.

Когда рассказ «Тут я проснулся и оказался здесь, на холодном склоне холма» был впервые опубликован в 1971 году, повсеместно считалось, что его автор — мужчина. Когда в 1973 году был опубликован первый авторский сборник Джеймса Типтри-младшего «В десяти тысячах световых лет от дома», все по-прежнему полагали так же. Только в 1977–ом Элис Шелдон наконец призналась, что Типтри — это она, уроженка Чикаго, дочь хорошо известного географа и писательницы, специализирующейся на путешествиях. Элис Шелдон получила образование в области экспериментальной психологии и работала на американское правительство, причем часть этого времени — в Пентагоне. Типтри и ее муж трагически погибли в 1987 году, но она оставила после себя беллетристическое наследие, варьирующее от антропологической НФ до космической оперы, и в том числе некоторые из самых проницательных сочинений об отношениях между мужчиной и женщиной, включая воспроизводимый здесь классический рассказ.

Он стоял совершенно неподвижно рядом со служебным иллюминатором и смотрел на брюхо причаливающего вверху «Ориона». Он был одет в серую форму, а его волосы ржавого цвета были коротко подстрижены. Я решил, что это инженер со станции.

Для меня это было плохо. Репортерам совершенно нечего делать в потрохах Большой Узловой. Но за первые двадцать часов пребывания здесь я так и не нашел места, откуда бы мог сделать снимок инопланетного корабля.

Я повернул голокамеру так, чтобы здоровенная эмблема Всемирной Информации была получше заметна и принялся травить ему свой текст насчет того, Как Это Важно для Людей на Родной Планете, которые за все платят.

— …может быть, сэр, для вас это рутинная работа, но мы обязаны поделиться с ними…

Он медленно повернул ко мне напряженное лицо и уставился сквозь меня отсутствующим взглядом.

— Драматично. Удивительно, — повторил он бесстрастно. Наконец, взгляд его сосредоточился на мне. — Ты полнейший болван.

— Не могли бы вы, сэр, сказать мне, какие расы прибывают? Если бы я только мог снять…

Он махнул рукой в направлении иллюминатора. Я жадно нацелил объектив на длинный синий корпус, загородивший звездное поле. Еще дальше виднелся пузатый черно-золотой корабль.

— Это «Скважина», — сообщил он. — На другой стороне есть еще грузовик с Бели, того, что вы называете Арктуром. Движение сейчас не бог весть какое.

— Вы здесь первый человек, сэр, который перемолвился со мной хотя бы парой фраз с тех пор, как я прибыл. Что это за маленькое цветное судно?

— Проциа, — пожал он плечами. — Они вечно крутятся поблизости. Совсем как мы.

Я расплющил нос об витрит иллюминатора, вглядываясь наружу. Стены зазвенели. Где-то наверху инопланетяне начали выгрузку в своем отдельном секторе Большой Узловой. Мой собеседник глянул на свое запястье.

— Вы ожидаете выхода наружу, сэр?

Раздавшееся в ответ хрюканье могло означать все, что угодно.

— Откуда ты родом там, на Земле? — спросил вдруг он меня своим резким тоном.

Я начал было отвечать, но вдруг заметил, что он забыл о моем существовании. Глаза его были уставлены в никуда, а голова медленно клонилась вперед, к ободу иллюминатора.

— Ступай домой, — произнес он заплетающимся языком. Я уловил сильный запах смазки.

— Эй, сэр! — я схватил его за руку; рука была напряжена и его колотило. — Спокойней, приятель.

— Я ожидаю… жду мою жену. Мою любящую жену, — он коротко и противно рассмеялся. — Так откуда ты?

Я повторил все заново.

— Ступай домой, — пробормотал он. — Ступай домой и плоди детишек. Пока еще можешь.

Одна из первых жертв гамма-излучения, подумал я.

— Это и все, что тебе пришло в голову? — голос его вдруг резко поднялся и сделался пронзительным. — Болваны. Одеваются по-ихнему. Костюмы под гниво, музыка под аолили. О, я смотрю ваши передачи, — он фыркнул. — Вечеринки под никси. Флаеры стоимостью в годовую зарплату. Гамма-излучение? Ступай домой, читай учебник истории. Шариковые ручки и мотоциклы…

Он начал медленно клониться вперед в половинном поле гравитации. Мой единственный источник информации. Мы неуклюже боролись; он не пожелал принять ни одной из моих протрезвляющих таблеток, но в конце концов я увлек его по служебному коридору и усадил на скамейку в пустом погрузочном отсеке. Он пошарил в кармане, достав небольшой вакуумный патрон. Пока я помогал ему этот патрон развинтить, в отсек просунула голову фигура в крахмально-белых одеждах.

— Я мог бы оказать помощь, да? — глаза у фигуры были выпученные, лицо покрыто пятнистым мехом. Инопланетянин, проциа! Я начал было благодарить, но рыжеволосый меня перебил:

— Пошел вон. Проваливай.

Большие влажные глаза существа повлажнели и оно убралось. Человек окунул мизинец в патрон, а потом сунул в нос, глубоко вдохнув всей диафрагмой. Поглядел на запястье.

— Который час?

Я ответил.

— Новости, значит, — выговорил он. — Известие для всей человеческой расы, которой так не терпится. Два-три словечка об этих милых, чудных инопланетниках, которых мы все так любим, — он посмотрел на меня. — Что, репортеришка, ошалел?

Теперь я его раскусил. Ксенофоб. Инопланетяне строят заговор, чтобы захватить Землю.

— Фу ты господи, да им до нее дела нет, — он еще разок глубоко вдохнул, передернул плечами и выпрямился. — К черту банальщину. Который, говоришь, час? Ладно, расскажу тебе, как я понял, что к чему. На собственной шкуре. Пока ждем мою любящую жену. Можешь достать свой магнитофончик из рукава. Как-нибудь прокрутишь эту запись… когда уже будет поздно, — он хихикнул. Разговорившись, он перешел на поучающий тон. — Слышал когда-нибудь о суперстимуляторах?

— Нет, — ответил я. — Хотя погодите-ка. Белый сахар?

— Близко к истине. Знаешь бар «Малая Узловая» в округе Колумбия? Хотя да, ты же, говоришь, из Австралии. Кенгурятник. Ну, а я из Горелого Амбара, Небраска.

Он тяжело вздохнул, явно под влиянием какой-то застарелой душевной неурядицы.

— Я случайно забрел в «Малую Узловую», когда мне было восемнадцать лет. Хотя нет. Поправочка. В «Малую Узловую» случайно не забредают, так же, как нельзя случайно сохатого подстрелить.

В «Малую Узловую» являются потому, что мечтают об этом, этого добиваются, каждый намек о ней ловят у себя в Горелом Амбаре с тех самых пор, как в штанах волосы заведутся. Сознательно добиваются или нет — все равно. Если ты из Горелого Амбара, тебе так же не избежать «Малой Узловой», как морскому змею не избежать всплывать в полнолуние.

У меня в кармане лежала новехонькая карточка на спиртное. Время раннее, так что яблоку в баре покуда было куда упасть. «Малая Узловая» — это, знаешь ли, не посольский бар. Я потом узнал, куда ходят инопланетники высокого полета — когда вообще куда-нибудь ходят. «Новая Щель», что на Джорджтаунской Эспланаде.