Дмитрий Медведев - Евротур. Бешенство

Виктор был лучшим в классе по математике, и как-то раз Шамиль просто в подошел и потребовал, чтобы Виктор решил за него домашнее задание. Обычно все ограничивалось списыванием, но в тот раз учительница дала всем разные варианты — готовила к выпускному экзамену по алгебре. А настроение у Виктора была паршивое, теперь уже и не вспомнишь, почему.

Шамиль всегда его раздражал, этакий самодовольный и заносчивый, считавший, что все в мире принадлежит ему. Русские одноклассники побаивались его и либо избегали, либо стремились подлизаться. Виктор был в первой группе, но и он не решался сказать что-то поперек, когда Шамиль просил (а, точнее, требовал) помочь. Но одно дело дать переписать задание, и совсем другое делать его целиком, тем более, когда у самого голова от учебы уже гудит.

— Слушай, отвали от меня, видеть твою рожу больше не могу, — выпалил тогда в сердцах Виктор прямо в лицо наглецу, тут же осознав, какую глупость он совершил.

Он видел, как менялось лицо Шамиля, и ожидал ощутить привычный страх, заставлявший его внутреннее сжиматься и в очередной раз покоряться. Но вместо страха откуда-то из закоулков подсознания выплыло новое чувство, которое Виктор прежде не испытывал — злоба, заставившая стиснуть зубы и смотреть врагу в глаза. Эта злоба вытеснила не только страх и инстинкт самосохранения, но и все мысли, сделав голову совершенно пустой. Наверное, такая пустота и зовется нирваной.

Шамиль не стал медлить заехал Виктору по челюсти, от чего пол с потрясающей легкостью выскользнул из-под ног, жестко встретив затылок и спину. Виктор прекрасно знал, что парой ударов драка с горячим горцем не заканчивается никогда, он любил долго пинать, топтать и унижать своих жертв, заставляя тех выдавливать из себя оскорбления не только в свой адрес, но и в адрес семьи.

Голова кружилась, стены решили пуститься в пляс, а потолок то падал, то обратно взмывал. Виктор действовал исключительно по наитию. Одной рукой он схватил противника за пышную черную шевелюру, а второй нащупал левый глаз Шамиля и начал давить. Шамиль орал от боли, а Виктор от злости. Шамиль нанес несколько болезненных ударов наощупь, надеясь, что боль заставит Виктора ослабить хватку, но она наоборот помогала давить еще сильнее.

Кровь из рассеченной брови заливала глаза, разбитый нос обиженно пульсировал, но большой палец яростно вжимался в мягкую плоть, и Виктор ощущал округлое упругое глазное яблоко, податливое и мерзко подрагивающее под его напором. Шамиль начал всхлипывать. Он прекратил борьбу, и Виктор сбросил его с себя. Шамиль даже не пытался подняться, только прижал руки к лицу, а в Викторе проснулся дикий зверь, некогда загнанный глубоко внутрь добрым родительским воспитанием. Но с каждым новым унижением этот зверь становился крепче и сильнее, он питался болью и ненавистью к себе, жадно облизываясь и требуя еще. И вот он, наконец, наелся и ощутил в себе достаточно сил, чтобы вырваться на свободу.

Виктор начал неумело избивать и без того поверженного противника руками и ногами, пока классная руководительница не привела физрука, который с трудом оттащил здорового, но совершенно не развитого физически парня — в секцию бокса Виктор записался только в университете, и то скорее для общего развития.

После этого случая Виктор со дня на день ждал расправы — чеченцы ведь не прощают обид, их сила в том, что они за своего всегда горой, даже если он не прав, потому никто и не рискует им перечить. Но его не тронули. Шамиль появился в школе спустя неделю, сделав вид, что ничего не произошло. К счастью, никакой серьезной травмы он не получил. И ни он, ни кто другой больше никогда не докучали Виктору.

Воспоминания стрелой просвистели в голове за те несколько секунд, которые ушли на то, чтобы добраться до двери черного хода. Всемогущий адреналин расширил сосуды, и разгоряченная кровь полилась по ним свободным потоком. Под ритмичный стук сердца Виктор вышел на светлую улицу. Огляделся вокруг — здесь зомби нет — и медленно пошел вдоль стены, с пистолетом наготове. Надо было сменить магазин, в старом почти закончились патроны.

Он ждал угрозы не только со стороны главного входа, напротив которого находился нужный автомобиль — пежо Виктор приметил еще отсюда. Магазин был окружен кустами и деревьями, как раз с той стороны, где он крался, начинался небольшой парк, и зараженные могли подтянуться и оттуда.

Легкий ветерок с шелестом проходился по молодой траве и листьям деревьев, и все казалось таким спокойным и безмятежным. Но Виктор двигался осторожно, постоянно поглядывая то на постепенно приближающийся Пежо, то направо, в сторону парка. Наконец, он добрался до угла. Теперь надо было быстро добежать до машины, и при этом в любом случае он на несколько мгновений окажется в поле зрения зомби, торчащих в торговом зале.

Виктор глубоко вдохнул и сжал кулаки. Он не трус, он не слабак, в решающую минуту он способен посмотреть смерти в лицо и, если уж так надо, принять ее. Но сперва надо попытаться выжить, не так ли?

Быстрый взгляд наверх, на крышу. Хамза поднимает палец вверх, и Виктор бежит, на ходу нажимая на кнопку брелока сигнализации. Старенький Пежо пищит и моргает фарами, дверные замки щелкают, неохотно отпираясь. Еще двадцать метров. Хлопок, еще один, крики боли сзади. Виктор понимал, что если оглянется, то потеряет время или даже споткнется, и эта неизвестность, это ощущение близости преследователей подстегивали его. Он уже чувствовал затылком зловонное дыхание. Ну же, быстрее!

Рывком Виктор открыл водительскую дверь, неловко нырнул внутрь, чувствительно стукнувшись головой о низкий потолок, и завел мотор. Лишь после того, как ключ повернулся и раздался звук работающего двигателя, он поднял глаза. До ближайшей пары зомби было метров пять, не больше, они уже готовились к прыжку. Еще два трупа лежали поодаль. Выстрел, и к ним добавился третий.

Первая передача, газ, резкий поворот руля, и твари врезаются в правую пассажирскую дверь и отскакивают, потеряв равновесие. Все, теперь так просто не догонят. Уф, пронесло, а ведь зомби были близко.

Виктор лихорадочно замотал головой, ища, куда бы лучше поехать, чтоб не завязнуть на этих узких улочках, которые теперь еще и были забиты брошенными и разбитыми машинами.

Подавляя желание разогнаться и быстро оторваться, Виктор заставил себя ехать медленно, на второй передаче. Зомби попались на удочку и, гневно плюясь и шипя, бежали следом. Он видел их перекошенные от злобы рожи в зеркалах заднего вида, их изодранную, грязную, пропитанную своей и чужой кровью одежду. Быстро бегают, суки!

Пежо повернул налево — там было свободнее — и неторопливо покатил по улице прочь от супермаркета. Хамза не питал надежд на то, что все зомби настолько глупые, чтобы вот так вот сунуться в ловушку. И правда, несколько зараженных не стали бежать за Виктором, вместо этого они обратили взоры на крышу, стараясь определить источник огня. Хамза не успел укрыться и, проклиная всех и вся, начал стрелять. Зомби тут же метнулись обратно в спасительное здание супермаркета, и троим из пяти это удалось.