Александр Шалимов - Человек, который замедлял и ускорял время

- Значит, так... Шел я по бульвару Мира вчера около десяти вечера. Возвращался из института... Темно, дождь... Вдруг двое в темных очках, один с ножом, другой с кастетом. Я, не долго думая, в первую позицию, ногой по кастету, а левой рукой молниеносный прием... "мю". Правой - отвлекающий удар в челюсть - второму, который с ножом. Вижу, он метит мне ножом в сердце. Нагибаюсь, ловлю нож на лету, складываю его, кладу в карман, применяю прием... "фю". И все, оба бандита на земле. Еще несколько молниеносных приемов, чтобы не удрали. И зову милиционера. Он, как и полагается, поблизости. Остальное неинтересно.

- Вот так у нас, - многозначительно вздохнул Петр Семенович. - Прямо научная фантастика... Молодец, ну, молодец... Придется премировать из директорского фонда. - Он многозначительно поднял палец. - В следующем месяце. В этом уже все израсходовано...

- Тренируетесь ежедневно? - пророкотал Иван Иванович.

- Конечно...

- И сколько в среднем?

- Три... то есть я хотел сказать - теперь час-полтора... Чтобы не выйти из формы. Раньше приходилось больше.

- И давно этим занимаетесь?

- С детства... То есть с седьмого класса...

- И в соревнованиях участвовали?

- Раньше случалось... Сейчас некогда... Вечерний институт... заканчиваю...

- Ясно, - резюмировал Иван Иванович. - Значит, так сделаем: ты здесь, Петр Семенович, в своем НИИ для начала секцию организуешь. Человек десять-пятнадцать. Руководители отделов и кое-кто из молодежи... И сам, конечно... Ни-ни - никаких отговорок... Для начала - час в день. Вместо производственной гимнастики... Я и своих ребят подкину. Кое-кого... Человечка три-четыре. Дело полезное. Потом можно расширить... Он, - Иван Иванович кивнул на Тимофея, - будет главным тренером. Оформишь по совместительству, так, чтобы парню не обидно было. Талант надо поддерживать! Договорились?

- Но я... - начал Тимофей.

- Чего еще?

- Учусь на вечернем... Экзамены...

- Ну и учись на здоровье... Тренировки днем в рабочее время.

- Так я на сдельной. Чертежник...

- Пустяки... Директор уладит!

- Может, после зимней сессии?

- Ни-ни... Со следующей недели... Так что готовься...

- Экзамен у меня скоро... Досрочный... то есть...

- Ничего-ничего... Если надо, позвоню ректору. Кто там у вас ректор?

- Ректор?.. - Тимофей растерялся. - Н-не знаю... То есть не помню... Вот замдекана - Аким Акимович Кнутов... А декан...

Тимофей попытался сообразить, кто же сейчас декан на вечернем. За годы учебы деканов сменилось несколько. Дубов? Или тот, который три года назад начерталку им читал?.. Как его фамилия?

- Ладно, - махнул рукой Иван Иванович. - Видно, что за начальством не бегаешь. Это хорошо. Сам узнаю и позвоню. Ну, а теперь главное, товарищ Иванов. За ваш смелый и, можно сказать, героический поступок, а вы помогли задержать опасного преступника, исполком нашего города объявляет вам благодарность и награждает часами - электронными с календарем и годом и прочее. Часы - самая что ни на есть новая модель. Вот такие, - и Иван Иванович сдвинул широкую манжету своей полосатой рубашки и показал сверкнувшие никелировкой наручные часы размером с небольшую электронно-счетную машинку с несколькими разноцветными шкалами.

Тимофей зачарованно уставился на это чудо техники, ожидая, что сейчас Иван Иванович снимет часы и вручит ему, но зампредседателя бросил взгляд на табло часов и покачал головой...

- Время-то бежит... Через десять минут заседание в исполкоме... Пойду... Твои сегодня в гравировку отдадим, - объяснил он Тимофею. - Так что вручим через несколько дней. Да ты вот что: напиши-ка сейчас поразборчивее на бумажке свою фамилию, имя, отчество, должность, год рождения... Что еще?.. - Он вопросительно взглянул на директора, который в ответ молча пожал плечами. - Еще, пожалуй, напиши "за задержание двух вооруженных преступников" и вчерашнюю дату...

Тимофей послушно написал все, что велел Иван Иванович. Слово "вооруженных" заставило его задуматься: одно "н" или два?.. Он написал с одним "н", потом добавил второе, перечеркнул и исправил еще раз. Теперь это слово при желании можно было читать и с одним "н" и с двумя. Тимофей вздохнул, отдал бумажку Ивану Ивановичу, еще раз пожал его большую рыхлую руку, смущенно кивнул директору и отправился в свой отдел.

В милицию Тимофея вызвали через несколько дней, уже после того, как в исполкоме в торжественной обстановке ему вручили грамоту и наручные часы "Электроника" с дарственной надписью. На следующий день после вручения награды в вечерней газете появилась небольшая заметка о Тимофее, и он, возвращаясь с работы, останавливался у каждого газетного стенда и перечитывал эту заметку. А в киоске возле дома купил десять экземпляров газеты, пояснив старушке киоскерше, которую знал много лет: "Про меня сегодня написали". И показал - где... Старушка затрясла головой, сочувственно зацокала, но читать заметку не стала. Только отложила одну газету и, свернув ее, сунула в авоську, где лежали буханка хлеба и пакет с сахаром.

Одно было досадно... Журналист, написавший про Тимофея, спутал отчество. Вместо Иванова Тимофея Кузьмнча в заметке говорилось про Иванова Тимофея Константиновича. Впрочем, знакомые едва ли обратят на это внимание. Большинство называло его просто Тимом, а многие, вероятно, даже и не помнили отчества...

Вызов в милицию испугал Тимофея. Опять все придется объяснять сначала. Да еще, пожалуй, предложат показать эти его "приемы". Тут и Зорро не поможет... А если объяснить, как в действительности было, разве поверят!.. Все эти дни Тимофей присматривался и прислушивался к себе как бы со стороны. Однако ничего необыкновенного не замечалось... Все было привычно и обыденно. Пробовать останавливать время он больше не решался. А вдруг теперь ничего не получится! Сама эта мысль приводила его в ужас. Во всяком случае, если удивительная способность еще не исчезла, пользоваться ею надо с крайней осмотрительностью, в самых исключительных случаях. Скорее всего он владеет этой способностью в каком-то определенном объеме. В каком - он не знал... Любой объем составлял его Тимофея - богатство. А богатство следовало беречь...

Он стал сосредоточен и молчалив... На работе это сразу заметили, но решили, что он просто задирает нос. Чтобы проучить "гордеца", условились при нем больше не вспоминать о его геройстве. Впрочем, когда Тимофея не было поблизости, разговоры неизменно возвращались к его поединку с бандитами. Вскоре некоторые девушки-чертежницы начали утверждать, что в Тимофее что-то есть... А Зойка Несерчаева во всеуслышание объявила, что всегда симпатизировала рыжим и вообще быть рыжим сейчас модно... И на следующий день перекрасила свои светлые волосы в рыжий цвет... Ее примеру последовали еще несколько чертежниц. Жора просто чернел и сох от неукротимой зависти, а Тимофей, казалось, ничего не замечал...