Грегори Бенфорд - Академия. Вторая трилогия

Движение на этой улице было быстрым, поскольку боковые улицы отсутствовали. Скоростная самодвижущаяся дорожка-эскалатор протянулась посередине улицы. Гэри и Дорс медленно прогуливались пешком вдоль вереницы магазинов, разглядывая витрины.

Чтобы уйти в сторону, нужно было просто спуститься или подняться на один уровень, а там встать на самодвижущуюся дорожку или вызвать платформу роботакси. По обе стороны улицы самодвижущаяся дорожка бежала в противоположную сторону. При отсутствии перекрестков и поворотов дорожные происшествия были крайне редким явлением. Многие вообще ходили только пешком — ради тренировки либо ради того, чтобы в полной мере прочувствовать невыразимое, пьянящее ощущение восторженного веселья от созерцания Трентора. Люди, приезжающие на Трентор, желали постоянно, ежеминутно видеть слияние и борьбу идей и культур всего человечества, все спады и подъемы цивилизации. Гэри тоже не избежал этого, хотя в чрезмерной дозе подобные переживания утрачивали остроту.

Пешеходы, запрудившие бульвары и шестиугольные парковые зоны, были наряжены в одежды всех двадцати пяти миллионов миров Империи. Гэри увидел своеобразные «кожаные» костюмы из шкур животных (которые, наверное, даже отдаленно не походили на мифическую лошадь). Вот мимо прошествовал мужчина в обтягивающих штанах с разрезами до самых бедер; разрезы обнажали кожу с ярко-синими полосами. Приземистая женщина щеголяла в корсаже необычной формы: два лица с открытыми ртами, из которых выглядывали обнаженные груди с сосками цвета слоновой кости. Гэри даже оглянулся и присмотрелся повнимательнее, чтобы убедиться, что все это — не настоящее. Громко переговариваясь и хихикая, прошли несколько девиц в возмутительно коротких, расшитых яркими блестками шикарных курточках. Какой-то ребенок — а может, это был нормальный взрослый, обитатель мира с высокой гравитацией? — развлекался игрой на светогитаре, беспорядочно тренькая лазерными струнами.

Эскорт имперских гвардейцев развернулся веером вокруг подопечных. Их капитан подошел к Гэри и сказал:

— Прошу прощения, господин академик, но в таком месте мы не можем гарантировать вам безопасность.

— Капитан, все это обыкновенные люди, а не какие-то наемные убийцы. Никто не мог заранее знать, что я здесь окажусь.

— Император приказал вас защищать, и мы выполняем Его приказ.

— Ничего, с непосредственной угрозой я справлюсь, — резко ответила Дорс. — И я сумею защитить его, смею вас уверить.

Губы капитана страдальчески изогнулись, но он, выдержав небольшую паузу, ответил:

— Я кое-что слышал о вас, леди. И все же…

— Прикажите своим солдатам проверять детекторами и другие уровни. Нас могут засечь сверху или снизу.

— О… Да, мэм, — и капитан отошел к своим гвардейцам. Они прошли вдоль причудливого нагромождения ажурных стен дворца Фархагала. Этот легендарный богач древности свято верил, что, пока строительство его дворца не завершится, будет длиться и его собственная жизнь. И когда сооружение очередной пристройки близилось к концу, Фархагал приказывал начать следующий этаж. Со временем каждый свободный уголок, каждая ровная площадка первоначального, достаточно простого по форме здания были облеплены нескончаемой вереницей пристроенных в невообразимом беспорядке комнат, галерей, ажурных переходов, мостиков, арок, беседок и подвесных садиков. И когда суеверного Фархагала настигло «завершение» — попросту говоря, когда он умер, — дворец так и остался недостроенным, поскольку наследники Фархагала передрались из-за дележа законной добычи — наследства — и растащили все деньги, оставшиеся от богатого родственника. А дворец пришел в запустение и вскоре превратился в зловонную грязную клоаку, куда заглядывали только грабители да неосторожные случайные путники. Гвардейцы-охранники подошли ближе, а капитан настоял, чтобы Гэри с Дорс встали на робоплатформу. Гэри смирил свое недовольство и согласился. Тем более что Дорс вся подобралась и настороженно поглядывала по сторонам — ее тоже что-то беспокоило. Кортеж безмолвно преодолевал путаницу темных коридоров дворца. В переходах такси дважды делало остановки. Когда платформа останавливалась и на станциях включалось яркое освещение, Гэри видел полчища разбегающихся по углам крыс. Он молча указал на них Дорс.

— Фу, гадость какая! — передернула плечами Дорс. — Уж хотя бы в самом-то центре Империи можно было избавиться от этих мерзких тварей!

— В наши времена — вряд ли, — сказал Гэри, а сам подумал, что крысы тут были, наверное, даже в дни расцвета Империи. Крысам нет дела до величия.

— Наверное, эти грызуны — извечные спутники человечества, — мрачно сказала Дорс. — Нет ни единой планеты, где не было бы крыс.

— В этих тоннелях робоплатформы обычно пролетают на такой большой скорости, что крыс иногда засасывает в воздухозаборники двигателей.

Дорс нахмурилась и сказала:

— Но это же опасно! Из-за этого может быть поврежден двигатель… случится авария…

— Крысам тоже приходится несладко.

Они проехали через сектор, жители которого питали непреодолимое отвращение к солнечному свету, даже в том блеклом виде, в котором свет проникал сюда сквозь верхние уровни по специальным каналам. Дорс пояснила, что исторически такое отношение сложилось из-за боязни солнечной радиации, но, как видно, страхи укрепились в человеческом сознании гораздо глубже, чем того требовала забота о здоровье.

Их робоплатформа замедлила движение, пролетая вдоль высокого круто изогнутого моста-арки над площадью, заполненной народом. Здесь не было никакого естественного освещения, только искусственное фосфорическое сияние. Сектор официально именовался Каланстрамонией, но здешних жителей называли не иначе как «привидениями». Они редко покидали границы своего сектора, и их бледные до белизны лица резко выделялись в любой толпе. Глядя на них с высоты моста, Гэри подумал, что эти люди ужасно напоминают кучу противных белых червяков, копошащихся в груде гнилого мяса.

Нынешний Зональный Имперский прием должен был состояться под куполом величественного здания в Юлианском секторе. Гэри и Дорс вошли в вестибюль в сопровождении своих гвардейцев, которые тотчас же отошли в сторону, и их сменила пятерка мужчин и женщин в простых, не привлекающих внимания деловых костюмах. Эти люди поклонились Гэри и растворились в толпе, стали прохаживаться по широкому вестибюлю и оживленно беседовать между собой, словно никогда не имели никакого отношения к Гэри Селдону.

Женщина, дежурившая у парадного входа, сделала все возможное, чтобы привлечь внимание присутствующих к прибытию Селдона, — хотя самому Гэри Селдону меньше всего хотелось внимания. Однако едва он вошел, музыка в зале сперва поутихла, а потом разлилась сложной композицией из гимна Академии и Геликонской симфонии. Лица всех присутствующих немедленно обратились к новому гостю. Протокольная команда подхватила эстафетную палочку, и Гэри с почетом проводили на балкон. А Гэри оставалось только радоваться возможности посмотреть на представление со стороны.