Анатолий Шалин - Тяжелый случай

Шалин Анатолий

Тяжелый случай

За окном, затянутым толстой железной решеткой, стучал дождь, струи воды стекали по стеклам, барабанили по жестяной крыше, взрывались фонтанчиками на старых облезлых рамах, смывая с них последние ошметки грязно-коричневой краски. Низкая пелена серых тяжелых туч висела над миром.

"Беспросветно, - вздохнул молодой врач Сергей Угрюпин, еще вчера, то есть три месяца назад, выпускник медицинского университета, питавший надежды на самое радужное будущее, а ныне штатный сотрудник Держиколдобинской районной больницы, - бесконечная череда больных, суета, сутолока, нервотрепка, вечная борьба за существование. Ни сна, ни отдыха... Беспросветно..."

Угрюпин оторвал поникший усталый взгляд от унылого мокрого и серого ландшафта за окном, еще раз вздохнул и, подойдя к двери кабинета, крикнул:

- Следующий!

В дверь, робко поглядывая по сторонам, вошел невзрачный лысоватый мужичок среднего роста и тихо подошел к столу.

- Присаживайтесь, - Угрюпин радушно ткнул пальцем в направлении стула для пациентов и, подождав пока мужчина присядет, вопросительно посмотрел на него.

Пациент оказался сообразительным:

- Беспокоев Николай Васильевич, - тихо произнес он, кивнув на груду больничных карт на краю стола. - Вот, вторая книжка справа, - и пациент услужливо пододвинул Угрюпину историю болезни.

- На что жалуетесь? - Угрюпин ободряюще взглянул на пациента, раскрывая книжку и приготовившись записывать общие симптомы очередного ОРЗ.

- На жизнь, доктор, жалуюсь, на жизнь...

- Нет, это слишком обще. На нее нынче все жалуются. Постарайтесь конкретизировать причину вашего недуга. Что там у вас: кашель, температура, насморк?

- Так, доктор, милый, я же и говорю: жизнь. Мир вокруг меня, существующая вселенная...

- Так не пойдет. Медленно, без спешки, с самого начала.

- Хорошо, доктор, сначала так сначала. Видите ли, первые сорок лет своей жизни я был вполне счастлив. Я обитал в радостном, сверкающем всеми красками бытия мире, я наслаждался всеобщей гармонией того мира, состоянием эликато...

- Простите, чем?

- Видите ли, доктор, в вашей вселенной это отсутствует, и в земных языках этому термину я не нашел никаких подходящих аналогов, придется обойтись без перевода, согласитесь, невозможно объяснить слепому от рождения, что такое краски и свет. Поэтому просто "эликато". Впрочем, я отвлекся. Да, та моя вселенная была полна гармонии, красок, множества предметов и вещей, которые просто немыслимы здесь в вашем мире, с его дикими законами. Я был дитем другой вселенной, ее частью, если хотите, ее смыслом, ее божеством. Эликато... У нас там, это, конечно, примитивное объяснение, чувства, мысли и стремления всех обитателей мира взаимно согласованы и непротиворечивы. То есть там изначально присутствует такая степень гармоничности мира, которая здесь никому и не снилась. И вот вдруг какой-то дикий диссонанс в моей душе, что-то происходит. Что? Мне в этом еще необходимо разобраться! И я просыпаюсь. О! Ужас! Здесь в этом вашем мире. Здесь на вашей Земле, в этой Вселенной номер шесть. Естественно, порядковый номер я привожу условно. И вот я уже почти десять лет отбываю в вашем мире. Какое преступление я совершил там, в своем родном континууме, за что, почему я здесь? Помогите, доктор, помогите!!! Все беспросветно... Бесконечная череда больных дней, суета, сутолока, нервотрепка, вечная борьба за существование... Ни сна, ни отдыха... Беспросветно... Помогите, доктор, помогите!!!

Угрюпин внутренне похолодел: "Кажется, псих? Вот напоролся... И чего это его ко мне-то понесло?"

- Г-хм! Ну что вы, голубчик, нельзя же так! - выдавив из себя добродушную улыбку, пробормотал Угрюпин. - Конечно, наше с вами мирозданье - не сахар и даже не вода с сиропом, но так-то уж зачем? Живем же потихоньку, колотимся, вот даже планы какие-то радужные кое-кто на будущее строит. А вы сразу: помогите! Вы что же думаете, я всем в этом мире доволен или другие? Увы, причин для тоски всегда хватает. И это не повод к отчаянью! Надо бороться! Мир нам с вами, скорее всего, не переделать. Надо начинать с себя... И потом, очевидно, вы что-то спутали, я ведь всего лишь участковый терапевт, моя задача - лечить, по мере сил и знаний, телесные недуги, а у вас, извините, кажется, проблемы больше душевного свойства... Ради бога, не обижайтесь, возможно, вам лучше обратиться к специалистам в данной области. Если хотите, я дам направление...

- Доктор, был я у них, был. Если вы о психиатрии? Меня Разгуляев Бонифаций Петрович там пользовал. Результаты нулевые.

- Простите, Николай Васильевич, вы на учете в психоневрологическом? Вас ведет Разгуляев?

- Да, - смиренно кивнул Беспокоев.

- И что же? Я не совсем понимаю. Разгуляев отличный специалист. И потом, вы, видимо, спутали, я даже не психотерапевт, правда, я увлекался в институте исследованиями в области высшей нервной деятельности, но пока... У меня и в обычной-то терапии еще очень мало опыта... Я боюсь, не смогу вам чем-либо помочь...

"Так вот нарвешься на какого-нибудь. Впрочем, этот вроде тихий. Главное, не противоречить."

- Да вы не волнуйтесь, доктор, - успокаивающе заметил Беспокоев. - Мне от вас ничего такого сверхъестественного-то и не требуется. Так, выслушайте, может, сумеете помочь в моем случае. Разгуляев, да, наверное, специалист хороший, но меня он понять не может, и с диагнозом его я не согласен. А кроме него у нас здесь только вы в этом еще хоть что-то смыслите, а остальные совсем пеньки. То есть извините, я не хотел никого обидеть...

- Что вы, какая обида, я даже польщен оказанным доверием. Хорошо, голубчик, успокойтесь, расслабьтесь, не напрягайте мышцы, постарайтесь мысленно оставить все, что вас мучит, там, за дверью, и расскажите мне, что с вами. Ну, смелее.

- Доктор, вы здесь родились, свыклись со всем, да и другой вселенной в глаза не видели, вам проще, а мне... Помогите! Верните меня в мой мир! Мир Эликато. Я не могу здесь у вас, не могу. Весь этот идиотизм повседневности, жестокость... Хотите, я перед вами на колени встану, только помогите!

- Нет! Голубчик, поднимитесь сейчас же, вы же взрослый человек, что это за театральные штучки? Чем же я могу вам помочь? Я бы и сам рад что-нибудь изменить в существующей вселенной, да, увы, руки коротки...

- Доктор, плевать мне на вашу вселенную. Менять в ней что-либо или не менять, это ваши внутренние, так сказать, проблемы. Я в это не собираюсь вмешиваться! Вы помогите мне вернуться в мой мир! Мир Эликато!

"Час от часу не легче, - подумал Угрюпин, внутренне подобравшись и готовясь к худшему. - И куда это Разгуляев смотрит, хоть немного бы присматривал за своими пациентами... Сейчас хрястнет меня этот тип вон той вазочкой по голове и - прощай Вселенная номер шесть... Нет, надо осторожнее. Со всем соглашаться... Главное, не противоречить..."