Анатолий Бурак - Рыба в воде

- Агнам предстоит, если можно так выразиться, анабиоз на ближайшие триста лет. - Рубанул рукой воздух Виктор. И, усмехнувшись, добавил. - В обе стороны.

Поймав мой вопросительный взгляд, Семён Викторович пояснил.

- От изобретения портала, до его повсеместного внедрения, как вы понимаете, прошло некоторое время. Так что, всем им придётся не только вернуться с нами в прошлое их родного мира, но и "переждать" какой-то временной отрезок. По крайней мере до того момента, когда вновь будет "обнаружен" таинственный мир, из которого никому не удавалось вернуться.

- Интересно, кто ж его откроет? - Брякнул я.

- Вы зря иронизируете, Юрий. - Возразил Проф. - Никоим образом мы не собираемся КАРДИНАЛЬНО менять ход их истории. Всего лишь небольшая корректировка. Направленная, спешу заметить, на предотвращения ужасов, грозящих нашим соплеменникам во всех известных мирах. Как я понимаю, Вами исследованы уже два незаселённых мира. Для начала, думаю, этого будет достаточно. Ну, а потом, мне кажется, придётся искать новые территории.

Нет, ну не сволочизм ли, а? Чтобы наша раса могла выжить, мне придётся уходить всё дальше и дальше вниз по реке. И отдавать нетронутые Земли зеленомордым. И всё потому, что гипотетически эти монстры являются нашими пращурами.

- Да чушь всё это, Семён Викторович. - Не выдержал я. - Не вы ли утверждали, что это не "экономическая экспансия", вытекающая из реальных нужд, а самая обычная агрессия. Мы ведь знаем из собственной истории, что чаще всего агрессивные тоталитарные системы не могут прокормить народ за счет собственных ресурсов, хотя этих ресурсов у них не меньше, а зачастую даже больше, чем у других. И дело не в нехватке запасов, а в "социальном уровне развития", структуре системы.

Я ведь, в отличие от вас, побывал в их мирах и насмотрелся достаточно на тамошний уклад. Территорий теперь у них вдоволь. Столько, что явно ощущается нехватка людей. А они настырно и упёрто лезут и лезут вперёд.

Как мне кажется, Агны подобны золотоискателям, заболевшим "лихорадкой" в девятнадцатом веке. Никто из этих людей, вступающих в "золотую игру", не мог знать, что из нее нет выхода. Это круг, лабиринт, замкнутый на себя. Потому что тот, кто намыл золотого песка мало, хотел намыть много, намывший много желал намыть еще больше, а намывший больше стремился иметь еще и еще больше... И во всем Клондайке не было человека, который намыл бы золота ровно столько, сколько ему было нужно, чтобы сказать, что он выходит из игры.

Так что, вы меня не уговорите. Один мир я им, так и быть, отдам. Но - не больше. А шибко жадных я Лично буду отводить под локоток к порталу, настроенному на Мир, из Которого Нельзя Вернуться.

Глава 31

- Что ж, - резюмировал Виктор, - поговорить - поговорили, да и будя. В ближайшие сто лет Вам есть чем занятья. А там... - Он невесело усмехнулся. - Кривая вывезет.

- Почему так грустно, Сэнсей? - Удивился я.

- Да вот... Вы ж бессмертные, а мне уже пятьдесят три...

- Ну, во-первых, мой друг, с помощью Гроссмейстера мы иногда сможем "заглядывать вперёд". Пробежать по цепочке, так сказать, дабы убедиться, что наши усилия не пропадают втуне. А во-вторых... - Проф загадочно улыбнулся. - Из проведённых Маргаритой Львовной исследований, можно сделать однозначный вывод, что каждое посещение Дромоса возвращает организм в наиболее оптимальное состояние. Или, попросту говоря, в то, в котором мы были в момент "первого свидания". - Семён Викторович победно оглядел всех и продолжил. - Конечно, не имея возможности самостоятельно "пройти" в Коридор нормальный человек фактически остаётся простым смертным. Как и прежде он подвержен опасностям, болезням и несчастным случаям. Но, имея в команде целых пять "посвящённых" мы все, я думаю, проживём ещё очень долго.

- Ритка-а. - Лёнька, подскочив, схватил смущённого биолога в охапку и принялся тискать.

- Тише, тише. - Вяло отбивалась та. А то сейчас меня саму оживлять придётся.

Вот так вот... Являясь смертельной ловушкой для любого "нормального", Дромос одновременно был панацеей. Главное, как я понимаю в дозировке. Находясь в сознании, люди не могли выдержать столкновения с этим величественным чудом, порождённым Вселенной. Но, отключив восприятие с помощью снотворного, любой организм мгновенно как бы адаптировался, становясь частью Коридора. При таком раскладе, становилось понятно, почему Проф так спокойно говорил о "анабиозе" агнов, которому суждено длиться триста лет. Да хоть миллион!

- Отпустите женщину, придурки. - Гневно воскликнула Инна, обращаясь на этот раз не только к Лёньке, но и к Виктору, не сдержавшему эмоций.

- Прости, Ритуля. - Мужики, заботливо расправив изрядно помятый воротничёк Риткиной блузки, и смущённо расселись по местам.

- Обмыть бы! - Неуверенно подал голос я, без особой, впрочем, надежды.

- Обмыть! - Решительно хлопнул по столу Виктор. - Ради такой новости объявляю общий выходной.

На лагерь экспедиции опускался тихий вечер и народ сдвигал столы в кучу, дабы отпраздновать невесть что. По недоумённым переглядываниям я понимал, что некоторые обеспокоены. Всё же, как ни крути, а неизвестности мы боимся больше, чем чего-то конкретного. Пусть даже и такой приятной новости, как незапланированная вечеринка.

Постепенно все расстелись, и Генерал постукал вилкой по бутылке.

- Друзья. - Глаза Сэнсэя светились каким-то особым блеском.

Вообще-то хрен его знает, почему. Инка мельком выдвинула версию, что это надежда. На упрочнение отношений с Ленкой. Ведь, как ни крути, а разница в двадцать пять лет не делала его завидным женихом. И, что самое страшное, с каждым годом она, разница, возрастала. Через два десятка лет ему должно было стукнуть семьдесят, а ей так бы и осталось двадцать восемь. А теперь... Полтинник - для мужика не возраст. Я хорошо его понимал, так как впервые беседуя с Гроссмейстером, пережил подобные чувства.

- В проекте "Странник" произошли некоторые изменения. И, в связи с открывшимися обстоятельствами, я вынужден сообщить вам...

"...Пренеприятнейшее известие..." само собой полезло в голову. Интересно, что же Виктор соврёт на этот раз? О том, чтобы рассказать ВСЮ правду, как мне кажется, не может быть и речи. Недаром же во все века люди стремились сохранить знания в тайне, оградить от "непосвященных". Эта традиция уходит в самое, что ни на есть отдаленное прошлое. Один из первых таких фактов связан с именем индийского императора Ашоки (268 - 232 гг. до новой эры). Внук Чандрагупты, объединителя Индии, он хотел быть достойным своего великого деда. Считая, что для правителя война - наиболее верный способ запечатлеть свое имя в веках, он возглавил поход против соседнего царства Калинги.

Жители Калинги отчаянно сопротивлялись. В одной из битв солдаты Ашоки убили более семи тысяч воинов противника. Вечером на поле только что закончившейся битвы прибыл император. Ашока был потрясен зрелищем убитых, видом тысяч людей, истекавших кровью. Такой ценою расплачивались другие за его тщеславие.