Пол Андерсон - Странник. Зима Мира

Что же именно произошло на равнинах Андалина после наступления ледника — я не могу утверждать наверняка. Полагаю, что появилась новая порода, совершенно случайно, и она выжила, благодаря то ли удаче, то ли собственному упорству, тогда как остальные вымерли, и в конце концов образовалось новое человеческое племя.

Вы не понимаете, насколько вы уникальны: подобно нам, вы считаете, что так и должно быть, воспринимаете это, как само собой разумеющееся. И все же я сейчас думаю, что все ваши истории верны: от брака рогавикианки с чужестранцем редко бывают дети, а если такое и происходит, то дети, как правило, стерильны. Я понимаю теперь, что это вполне оправдывает убийство вами нежелательных детей — что действительно имеет место; вы просто точно так же, как и мы сами, скрываете истинные мотивы — и мне кажется, моя догадка верна.

Посуди сама.

Повсюду в других местах человек — существо стадное, коллективное, называй как хочешь. Обществ, подобных Киллимарейчу, дающих отдельному индивидууму полную свободу, очень мало; и как сама эта свобода, так и ее восприятие этим индивидуумом определяются обществом.

Я неизбежно вынужден употреблять неверные выражения. Для вас „общество“ означает просто „класс чужестранцев“. Ты-то знаешь, насколько этот класс разнороден, возьмем, к примеру, людей Рахида, Арваннета и Диких Лесов, либо же Тех, кто проживает к западу от Гор Лунного Замка; но вы молча допускаете, что отдельные личности сами выбирают, какой именно образ жизни им вести. „Свобода“ для тебя заключается в том, что ты можешь дать излишки рыбы, пойманной в запруде, или еще что-нибудь в этом же роде. Если я скажу тебе, что это право, за которое люди сражались и умирали, ты просто уставишься на меня удивленным и непонимающим взглядом. Под словом „отдельная личность“ я не имею в виду „особенную личность“… Я, кажется, начал выражаться совсем уж непонятными словечками, верно?

Позволь мне все же попытаться как-нибудь описать вас с моей точки зрения, точки зрения чужеземца. Рогавикианец, будь то мужчина или женщина, по природе — с самого рождения — эмоционально независим. Кроме отдельных случаев захвата нарушителей (обычно их убивают, поскольку не знают, что с ними делать), у вас нет необходимости принуждать других к чему-либо — ни силой, ни используя более тонкие средства, подобные тем, что использует человек, подчиняя себе прирученных животных; да нет у вас даже крошечного желания, сознательного или подсознательного, чтобы вами управляли. Если не считать домашних животных, я сомневаюсь, что вы способны сами командовать или подчиняться.

Рогавикианцев невозможно привязать к дому.

В любом другом месте нашей планеты людей можно приучить к дому. Вероятнее всего, человек эволюционировал, уже будучи, так сказать, одомашненным существом, знающим не только то, что ради выживания он должен работать совместно с другими людьми, объединяться в группы и побеспокоиться о выборе руководителя, но и рожденным с этим. Тех, кто поступал иначе, наказывали, пока они не умнели, а те, кому урок не шел впрок, гибли, ибо того желала оставшаяся масса.

Вы, рогавикианцы, отлично сотрудничаете между собой, поскольку живете небольшими тесными группами. Но если кто-нибудь из вас отказывается выполнять свою долю обязанностей или же совершает какое-либо серьезное нарушение, либо же представляет для вас угрозу, то как реагируете вы на это? Вы просто поворачиваетесь к нему спиной. И вы, индивидуалисты, ничего не можете поделать с ним, таким же индивидуалистом (или, что чаще, ею. То, что агрессивностью ваши женщины не уступают вашим мужчинам — и даже превосходят — тоже любопытный феномен, хотя мужчины храбры). Когда не подчинившийся вашим правилам отвергается достаточным количеством людей, вы превращаете его в бродягу, изгоя, либо же, что более вероятно, его ждет жалкая смерть.

У вас нет законов, лишь здравый смысл и ограниченное число обычаев. Сильнее всего, я не сомневаюсь в этом, вас друг к другу притягивает желание доставить удовольствие тем людям, которых вы любите. У вас нет ни судебных разбирательств, ни суда; вы просто выносите свой приговор на основе взаимного согласия. У вас высокий уровень самодисциплины, и я полагаю, высок и средний показатель умственного развития, но все это — лишь результат естественного отбора: те, у кого нет таких качеств, просто погибают, не оставляя после себя потомства.

И вы очень нуждаетесь в свободном пространстве, и эта потребность еще сильнее вашего желания жить. А уж из этого, скорее всего, и вытекает все остальное: ваши браки, ваши умения, ваша любовь к земле, весь ваш общественный уклад… и ваша душа (вот, вновь мне пришлось употребить рогавикианское словечко, и я не уверен, что правильно).

Я не знаю, откуда взялась эта ваша потребность. Вряд ли здесь уместно использование слова „инстинкт“, верно? У многих животных есть чувство территориальности. У моих соплеменников, похоже, есть зачаточная форма его. В вас же, кажется, оно становится доминирующим. И это мощная врожденная настоятельная потребность отличает вас от меня сильнее, чем отличие во внешнем облике или фигуре.

Мне кажется, ваше стремление охранять свои границы происходит в результате естественной реакции на необходимость сохранения незанятого пространства вокруг вас. Но откуда же оно взялось?

Феромоны? Сейчас я употребил киллимарейчанское слово. Так называются выделения у животных, с помощью которых они могут влиять на своих собратьев. Грубым примером может служить мускусный запах, который привлекает самцов к самкам в период размножения. Я прочитал, что натуралисты в моей стране в наши дни полагают, что муравьи и пчелы трудятся сообща из-за феромонов… например, так они отмечают путь к пище. А вот как среди людей, кто знает?

Возможно, вы, рогавикианцы, выдыхаете какое-то вещество, которое в определенной концентрации заставляет вас нервничать. Понимаешь, вы не можете ощущать это вещество, и, быть может, в сочетании с запахом человека вы не переносите и сам этот запах; и когда все больше людей скапливается на вашей территории, вам это кажется ненормальным…»

Донья задумчиво покивала головой.

«…Как и почему это происходит, можно лишь строить догадки, пока мы не узнаем больше. Но вот мое мнение: когда только началось наступление ледника, всего не хватало, но потом природа приспособилась к измененным условиям, и вернулось прежнее изобилие. Тем временем те люди, которые не хотели жить огромными, тесными группами, имели больше шансов выжить на равнинах, чем те, кто жил там раньше.

Интересно, создаются ли эти мои гипотетические неуловимые флюиды в ходе химических реакций, происходящих внутри тела человека, которые имеют на него еще более странное воздействие, чем это? Не думаю, что ты, дорогая моя Донья, когда-либо задумывалась над этим, но ты — как и почти любая женщина твоего народа — настоящая девушка — мечта для любого мужчины-чужеземца, и ты превратила эту мечту в реальность: кто еще способен доставлять радость столь многим мужчинам и самой получать удовольствие от каждого из них, и не испытывать при этом болезненного принуждения, а наоборот, быть деятельной во всех областях жизни? Скажу тебе, что такое удается лишь очень немногим женщинам в моем мире, да и то у меня большие в этом сомнения.