Фрэнк Херберт - Зелёный мозг

— Семь.

— Включая Свенгаарда?

— Тогда восемь.

— Мы подержим Свенгаарда пока некоторое время, — сказал Иган.

— Они начинают вытаскивать своих особых людей из Ситака, — сказал большой мужчина.

Свенгаарду была видна только половина лица Игана из-за незнакомца, но эта часть была сильно нахмурена и сосредоточена. Один видимый ему глаз смотрел на Свенгаарда, но не видел его.

— Тогда ясно, — сказал Иган.

— Да — они собираются уничтожить мегаполис.

— Не уничтожить, стерилизовать.

— Ты слышал, как Олгуд говорил о народе?

— Много раз. Паразиты в своих муравейниках. Он наступит на целый район без тошноты. Все готово к действию?

— Можно сказать готово.

— Шофер?

— Запрограммирован на желательный ответ.

— Тоща дай этому Свенгаарду пулю, чтобы успокоился. У нас нет на него времени, если мы встали на этот путь.

Свенгаард застыл.

Могучая спина повернулась. Свенгаард взглянул в блестящие глаза, серые, оценивающие, лишенные эмоций. Одна из могучих рук поднялась, держа выстреливаемую ампулу. Рука коснулась его шеи, и он почувствовал толчок.

Свенгаард уставился вверх на это большое лицо, и через мозг его прошли суетливые волны. Горло его отяжелело, язык отнялся. Он хотел протестовать, но не мог выдавить ни звука. Сознание его превратилось в уплотняющийся шар, сконцентрированный на крохотном пятачке с щелевыми отверстиями. Это пространство становилось все меньше и меньше — пока не сократилось с сумасшедшей скоростью до окружности величиной с глаз с узкими щелями зрачков.

Он провалился в мягкий колодец темноты.

Лизбет лежала на скамейке, а рядом с ней, успокаивая ее, сидел Гарви. В этом кубическом пространстве размером не более большого упаковочного ящика, было пять человек. Единственная осветительная трубка в углу над ее головой освещала внутренность ядовито-желтым светом. Она видела врачей Игана и Бумура на грубой скамейке напротив нее, ноги их были вытянуты над связанным, с кляпом во рту Свенгаардом, который без сознания лежал на полу.

«Гарви сказал, что на улице уже ночь. Это должно было означать, что они проехали довольно большое расстояние,» — думала она. Ее немного поташнивало, и она чувствовала боль в животе, вокруг швов. Мысль, что она внутри себя носит своего сына, приносила странную неуверенность. В животе чувствовалась наполненность. Поттер сказал, что она может обходиться без регулярных приемов ферментов, пока вынашивает эмбрион. Он, вероятно, думал, что эмбрион переместят в чан, когда они доберутся до безопасного места. Но она знала, что будет против этого. Она хотела выносить своего сына полный положенный срок. Ни одна женщина не делала этого в течение тысяч лет, а она хотела этого.

— Мы набираем скорость, — сказал Иган. — Мы уже, должно быть, скоро выберемся из подземки в воздушный путь.

— Будут ли какие-нибудь проверки? — спросил Бумур.

— Должны быть.

Гарви почувствовал точность оценки Игана. Скорость? Да — тела их испытывали большую нагрузку на поворотах. Воздух проходил немного быстрее через вентилятор над скамейкой Лизбет. К состоянию подвешенности добавилась новая тяжесть кроме эффекта притяжения земли — меньше тряски. Звук турбин громко отдавался в узком ящике, и он чувствовал запах несгоревшей углекислоты.

Проверки? Агенты Безопасности будут использовать все средства, чтобы не дать никому ускользнуть из Ситака. Он хотел знать, что же тоща должно случиться с мегаполисом. Хирурги говорили об отравляющем газе в вентиляторах, звуковых барьерах. У Централа много видов оружия, говорили они. Гарви выставил руку, чтобы поддержать Лизбет, когда они делали крутой поворот.

Он еще не знал, какое чувство испытывает к Лизбет, когда она носит их сына в своем теле. Это было странно. Не то, чтобы отвращение или непристойность, просто странно. Внутри его зародился какой-то инстинктивный рефлекс, и он оглянулся вокруг, ища опасность, от которой он мог бы защитить ее. Но здесь была только коробка, заполненная запахом кислого пота и бензина.

— Что это за груз вокруг нас? — спросил Бумур.

— Всякая всячина, — сказал Иган. — Части машин, некоторые старые произведения искусств, несущественные мелочи. Мы брали все, что могли похитить, чтобы составить по виду нормальный груз.

«Несущественные мелочи, — думал Гарви. Он чувствовал, как его захватило это открытие. — Несущественные мелочи. Они везли части к вещам, которые могут быть никогда не построены.»

Рука Лизбет вытянулась, нашла его: — Гарви?

Он нагнулся над ней. — Да, дорогая?

— Я чувствую… так… необычно.

Гарви бросил отчаянный взгляд на врачей.

— С ней все в порядке, — сказал Иган.

— Гарви, я боюсь, — сказала она. — Мы можем не выпутаться из всего этого.

— Вот об этом вы не должны думать, — сказал Иган.

Она взглянула вверх, нашла лицо генного хирурга, изучающее ее через узкое пространство коробки. Глаза его были похожи на сверкающие инструменты на узком, надменном лице. «Он тоже Киборг?» — раздумывала она. Эта холодная манера, с которой глаза изучающе смотрят на нее, прорвались через ее контроль.

— Я не о себе забочусь, — прошептала она. — А о своем сыне.

— Лучше успокоиться, мадам. — сказал Иган.

— Я не могу, — сказала она. — Нам с этим не справиться!

— А вот это не разговор, — сказал Иган. — Наш шофер — лучший из возможных Киборгов.

— Он никогда не провезет нас мимо них, — простонала она.

— Вам бы стоило успокоиться, — сказал Иган.

Наконец, Гарви нашел объект, от которого следовало защитить жену. — Не разговаривайте с ней в таком тоне, — рявкнул он.

Иган заговорил в терпеливом тоне: — Ну и вы туда же, Дюран. На полтона ниже. Вы же знаете так же, как и я, что на всей воздушной трассе у них подслушивающие станции. Нам не следует разговаривать, разве что только в случае крайней необходимости.

— Сегодня, ничего не может проскочить мимо них, — прошептала Лизбет.

— Наш шофер — это не просто оболочка плоти вокруг компьютера, — сказал Иган. — Он запрограммирован как раз на выполнение таких задач. Он провезет нас, уж если только кто и может, так это он.

— Если кто-нибудь может, — прошептала она. Она начала плакать — раскачивающиеся, вздрагивающие движения сотрясали все ее тело.

— Видите, что вы наделали! — сказал Гарви.

Иган вздохнул, вытащил руку с капсулой и протянул капсулу Гарви: — Дайте ей это.

— Что это? — строго спросил Гарви.

— Просто успокоительное.

— Я не хочу успокоительного, — рыдала она.

— Это для вашего же блага, дорогая, — сказал Иган. — Эти рыдания могут привести к выкидышу эмбриона. Вы должны оставаться спокойной и тихой. Прошло так мало времени после операции.