Колин Капп - Оружие Хаоса

Огромный звездолет повис над тем, что было когда-то Восточной Суматрой. Мужчины стояли в молчании, вглядываясь в экраны. Даже Джон, который в отличие от остальных уже видел Землю после Катастрофы, был также сильно подавлен, как и остальные. Подсознательно он ожидал сейчас увидеть голую планету, скалы, залитые лучами солнца, землю, иссеченную дождями. Когда он был здесь с Доалем, листья еще висели на деревьях. Но они были уже желтые и сморщенные. Джон думал, что сейчас на Земле все исчезло. Но это было не так. Большинство деревьев продолжали также стоять, несколькими милями дальше темнела лента дороги, по обе стороны которой зияли выгоревшие проплешины леса. Остовы деревьев торчали вверх, целясь остриями сгоревших верхушек прямо на них. Это была мрачная пародия на жизнь. Гниение уничтожило немногое, так как бактерии та же форма жизни, а жизнь на Земле была полностью уничтожена.

Деревянные домики являли собой еще более жуткий вид. Почерневшие, промокшие от дождей доски не были покрыты даже обычной плесенью, и поэтому не гнили.

Не было ни термитов, ни крыс. Джон заметил птичье гнездо, свитое под крышей одного дома. И лежавшие в нем птичьи яйца напрасно ожидали тепла от материнской груди.

Это было ужасное зрелище! Спустя восемь лет мертвые тела людей все так же лежали, как и в день Катастрофы. Мужчины, женщины и дети валялись рядом с животными, вытянув головы и разбросав руки. Джон заметил собаку, лежавшую рядом с маленьким мальчиком — кто из них погиб первым? Кто из них из последних сил полз к другу?

Из интеркома донеслись приглушенные крики гнева, когда ярость с неожиданной силой охватила людей.

На западе были горы. Высокие вершины были голые и неприветливые. У подножия открылась блестящая поверхность мертвого озера, когда корабль поднялся немного выше, перелетая через вершины гор. Странно было смотреть на воду, Джон всегда считал ее живым существом. А море, к которому они приближались теперь? Как после смерти всего живого на Земле, волны могли все также ударять о берег, крутиться и кипеть своей собственной мертвой жизнью.

Джон наклонился и утопил клавишу на пульте.

— Доктор?

— Да, сэр?

— Когда будут готовы данные об атмосфере?

— Через час я представлю полный рапорт. Но по предварительным данным могу сказать, что количество стронция-90 превышает допустимый уровень. Кроме того, очень много кобальта. Не думал, чтобы металл можно было распылить в такие мельчайшие частицы и что они столько лет могут висеть в атмосфере.

— Кобальт-60? — Джон нахмурил брови. Как это могло случиться?

— Может быть какая-то боеголовка ударила прямо в склад кобальта? Думаю, что этого вполне хватило бы.

— Та-ак? — Джон на мгновение задумался. Каково общее положение? Как вы думаете, доктор, остаточная радиоактивность домов и предприятий может пробить нашу защиту?

— Боюсь, что да. Особенно при длительном пребывании на поверхности. Может быть немного помогут абсорбенты.

— К счастью у нас есть небольшой запас. Так вы думаете, что кратковременное пребывание на земле не окажет сколько-нибудь вредного влияния на организм?

— Не могу сказать, сэр. Сейчас можно только предполагать.

— Хорошо, — вздохнул Джон. — Спасибо.

Он встал с кресла и подошел к Барту.

— Нам надо бы попробовать на Балканах. Там была довольно развитая промышленность, к тому же сейчас там сухая пора года, — он посмотрел на Ланге. — Я поручаю командование тебе.

Барт стиснул губы.

— Ты хочешь сказать, что отправляешься вниз? Но ведь это абсолютно бессмысленно, Джон!

— К черту! Ты думаешь, что мой авторитет в глазах экипажей возрастет, если я пошлю их в этот ад, а сам буду отсиживаться за броней корабля? Нет, мой милый. Там нет тигров и волков! Там радиоактивный ад и действие его бесшумно и невидимо. Он действует на мозг и приборы. К тому же, если что-нибудь будет не так, мы сразу же взлетаем.

Ланге был похож на человека, которого убедили приведенные доводы, но недовольство осталось.

— А что будет, если вильмутцы заинтересуются нами? Думаешь посмотрят и улетят?

— Не забывай о плане Омниарха.

— О чем ты?

— Если здесь погибнет слитком много людей, Омниарх будет стеречь остальных, как зеницу ока. Другими словами, те, кто останется в живых, могут не беспокоиться ни о чем. Я же должен быть на Земле, чтобы решить, что нам может потребоваться, а что нет. Ты тот человек, кому я могу доверить корабль и кто может правильно оценить ситуацию, если что-то пойдет не так как нужно.

Ланге что-то пробормотал и пожал плечами.

— Хорошо. Ты капитан. Как ты решишь проблему энергии?

— Думаю, что необходимо искать источники, которые можно было бы оживить. Если же это не удастся, то мы протянем кабель от корабля. Это можно сделать без особого риска загрязнить палубы радиацией.

— Хорошо. Как долго будет находиться снаружи первая смена?

— Десять часов. Со мной полетят двадцать человек. Если все пойдет как надо, мы количественно увеличим вторую партию. На палубе корабля тоже много работы. Кроме того, мы не можем все предусмотреть.

— Когда ты отправляешься?

— Как только сориентируемся в ситуации и определим местонахождение нужных нам объектов. Подготовку начинаем Со следующего витка.

Скафандры, хотя и были сделаны из самых легких защитных материалов, пластика, магния и алюминия, были предназначены для выхода в космическое пространство, а не для работы на поверхности планеты. В связи с тем, что сила тяжести составляла здесь один «же», передвижение людей было сильно затруднено. Обычное движение без скафандра по сравнительно ровной местности заняло бы всего полчаса, а скафандр добавлял к этому еще чуть не два часа.

Джон с трудом сдерживал себя от постоянных взглядов на датчик излучения, вмонтированный в левый рукав. Скафандр не справлялся с поглощением выделений тела. Его раздражало липнущее к телу белье, а также психологическое угнетение от мысли, что каждую секунду каждую клеточку его тела пронизывает, хотя и ослабленная, но все же радиация. Их работа увенчалась сравнительно быстрым успехом. В течение седьмого часа работы они сумели разыскать и доставить на борт корабля семнадцать готовых ракетных установок. Корабль висел в нескольких дюймах от поверхности, шлюзы были открыты и изнутри змеились силовые кабели.

Типовая ракетная установка была очень тяжелой. При размерах шестьдесят на девять футов, она весила около пяти тонн. Поэтому в установке был смонтирован гравипривод. На толстом конце были установлены солидные плиты, предназначенные для защиты всей установки от толчков при стрельбе. Кроме того, там же находились прицелы, утопленные в упругом металлопластике. Вдоль каждой трубы протянулись датчики, управляемые компьютером. Благодаря этому ракеты всегда были наведены вдоль оси установки. Вторым достоинством этого оружия было то, что оно могло выпустить приличный снаряд калибром до семи с половиной футов со скоростью до трех тысяч футов в секунду. Благодаря соответственно спроектированным направляющим, компьютер корабля, управляющий огнем, мог запрограммировать полет снаряда на тепло, свет, массу, полет змейкой, согласно теории вероятности, гарантирующей минимум потерь от противоракет противника. Можно было выстрелить ракету со своим приводом или просто метнуть обычную металлическую болванку. Даже можно было катапультировать в космос человека в скафандре (На жаргоне космолетчиков это называлось «полет кадета»), но такой тип путешествия на другой корабль не был комфортабельным и приятным. Так что такая типовая установка имела много достоинств и отлично могла пригодиться для космического боя.