Ларри Найвен - Мир-кольцо. Летающие колдуны. Реликт империи

Но я нашел только половину кислой дыни и мрачно разделил ее между собой и Шугой. Остальные отказались. В лодке все еще оставалась вода, примерно по колено, но Пурпурный приказал не выливать ее.

— Посмотри, как высоко мы уже поднялись. Нет смысла выливать воду. Позднее, когда воздушные мешки немного протекут она нам еще понадобится. К тому же вдруг нам еще понадобится водород.

— А у тебя достаточно электричества? — Пурпурный застенчиво улыбнулся.

— Я… хм… немного просчитался, когда начал наполнять баллоны. Я не понял, что в них еще достаточно водорода. У меня энергии еще ровно столько, чтобы наполнить не более трех баллонов. Или четыре, если я раздумаю вызывать вниз свое летающее яйцо, — он осмотрелся, — этого должно хватить. В нашем распоряжении, по меньшей мере, четыре дня летного времени, прежде чем баллоны слишком ослабнут, а энергия у меня кончится. Если к тому времени мы не сможем вызвать яйцо, то мы никогда его не вызовем.

Мы летели голодные. И двинулись прямым путем на север. Иногда приходилось бороться с боковым ветром, но в основном направление на север выдерживалось. Во время полета мы потеряли свой ориентир — линию холмов над водой. То, что мы не сможем их потом отыскать, не беспокоило Пурпурного, как, казалось, должно было бы. У него все еще сохранилась измерительная шкура, и он прокладывал наш курс с ее помощью. Когда я спросил его об этом, он только пожал плечами.

— Конечно, Лэнт, это была неплохая мысль, но боюсь, холмы сейчас слишком глубоко в воде, чтобы увидеть их отсюда. Может быть, нам повезет, и мы снова их увидим, когда доберемся до мелководья.

На следующий день он подкачал мешки, оставив энергии ровно столько, чтобы полностью подкачать два мешка или закачать один баллон и вызвать свое летающее яйцо.

Вечером того же дня, мы, наконец, вытащили пробку и слили воду, которая была нашим товарищем эти такие длинные двое суток.

— Я думал, что это будет путешествие над водой, а не по воде, — повторил, ворча, Шуга.

Пурпурный усмехнулся, наблюдая, как вода уходит. Мы были слишком высоко, чтобы видеть, поднимаемся ли мы, но наш желудок сигнализировал — да, мы поднимаемся.

Пурпурный сказал:

— Ты прав, Шуга, нам следовало подумать об этом заранее — всегда держать некоторое количество воды в лодке. Она помогла бы нам уравновесить корабль, так чтобы он не особенно раскачивался при движении. Она пригодилась бы для подкачки баллонов, и нам не пришлось бы спускаться вниз к морю. К тому же мы использовали бы ее и как балласт.

— А я говорю тебе, что это чушь, — снова вмешался Шуга.

— Балласт, питьевая вода, вода для получения газа, вода для умывания… что это за заклинание, если мы произвольно изменяем имя предмета в зависимости от нужд?

И он пошел на нас дуться, сандалии его хлопали при каждом шаге.

Шута просидел на носу до самой темноты, вглядываясь в небо и бормоча заклинания, вызывающие луны…

Именно Орбур вновь отыскал наш ориентир. Далеко слева виднелась полоска более светлой воды. Теперь мы летели ниже, несмотря на шесть опорожненных мешков с водой. Пурпурный сказал, что это из-за того, что баллоны протекают сильнее, чем прежде. — Они растягиваются, — пояснил он. А швы оказались недостаточно надежными. Он приказал мальчикам развернуться и взять курс, который, в конечном счете, должен был привести нас снова к линии холмов.

Я задумчиво жевал кусок сухаря. То, что холмы снова стали видны под водой, означало, что мы приближаемся к мелководью. Вскоре мы окажемся над сушей, и наше путешествие на этом закончится. Мешки наверху были еще плотными, но уже слегка покрылись рябью на ветру. Скоро эта рябь усилится, ткань начнет свисать складками, баллоны обмякнут — и все это время мы будем опускаться все ниже и ниже.

Пурпурный начал опорожнять последние балластные мешки, все, кроме двух, воду в которых мы решили сохранить для питья. Шуга застонал, когда ему сказали об этом.

Когда балласт был вылит, лодка поднялась, но ненадолго.

— Ладно, — сказал Пурпурный, — пусть так и останется. Или мы достигнем цели с тем газом, что у нас есть, или вообще ее не достигнем.

Вилвил и Орбур молча и угрюмо крутили педали. Они больше не распевали бодрящих песен во время работы. Скорее всего, они впали в транс и старались как-то перетерпеть от одной передышки до другой. У обоих на ступнях и руках появились волдыри и язвы. Пурпурный обрызгал их целебной мазью, но потом они появились снова, так что я думаю, что от мази было мало толку.

Мы достигли гряды холмов, сориентировались по ним и снова направились на север.

Я пришел на нос лодки и присоединился к Шуге. Хотя красное солнце все еще ярко светило на западе, он не хотел пропустить наступление темноты.

— Луны, — печально причитал он. — Скоро ли будут луны?

Я не обращал на это внимания. Меня не столько беспокоило то, что под нами, сколько то, что ожидало нас впереди. Но была ли та линия более плотной тьмы у горизонта материком? Было уже слишком темно, чтобы достоверно сказать об этом. Я обратил на это внимание Пурпурного. Тот грубо отодвинул в сторону Шугу и всмотрелся вдаль.

— Гм-м, — промычал он, — Ничего не разобрать.

— Используй свой источник света, — посоветовал я.

— Нет, Орбур, у него не хватит силы, чтобы осветить так далеко.

— Подключи его к своей большой батарее. У нее еще осталось немного энергии.

Пурпурный улыбнулся.

— Я могу это сделать, но энергии в ней все же не хватит, чтобы сделать свет достаточно ярким. Кроме того, голубой рассвет наступит меньше, чем через час. Если это земля — мы ее увидим.

Красное солнце исчезло. Мы терпеливо ждали в темноте. Только жужжание велосипедов напоминало, что мы движемся.

Пурпурный беспокойно пришел на корму и там остался. Шуга на носу продолжал бубнить заклинания. Я попытался уснуть, но не смог.

Утро вспыхнуло на востоке — и как один мы с Пурпурным ринулись к борту. Вилвил уже кричал:

— Земля! Я вижу землю! Мы достигли ее.

— Продолжай крутить педали! — рявкнул Пурпурный.

Мы были сейчас ниже, чем вчера, ниже, чем нам хотелось.

Воздушные мешки перестали удерживать водород так долго, как раньше, и теперь мы находились на высоте всего нескольких человеческих ростов над водой. Ко это не имело значения. Далеко впереди виднелся скалистый берег севера, а за ними острые верхушки холмов, поднимающихся к черной гряде, знакомой гряде — Зубам Отчаяния.

— Нажимай, Вилвил, нажимай! — кричал Пурпурный. — Нажимай, Орбур!

Он так далеко высунулся вперед, что я начал опасаться — не выпрыгнет ли он и не попробует добраться вплавь. — Осталось чуть-чуть.

Море под нами было покрыто пятнами. Мы видели зубья рифов, водовороты то тут, то там. Все это скользило мимо, но ведь мы опускались все ниже и ниже. Пурпурный тоже заметил это. Он пробежал по лодке и начал проверять снасти.