Алан Фостер - Избранные произведения. Том 4. Приговоренный: Путешествие в город мертвых. Приговоренный к призие.

— Ладно, ладно, — резко сказала Лира. — Надеюсь только, что все это не впустую.

В обществе нервничающего Хомата Этьен ждал, когда Лира, с заспанными глазами, взберется к ним наверх. Теперь, когда на маленькой платформе их было уже трое, они с трудом могли передвигаться.

— Ну и что теперь? — Лира все еще моргала, прогоняя дремоту, но при виде Хомата на лице ее отразилось удивление.

— Где Ирквит? — спросил ее Этьен.

— Ирквит? А какое это имеет отношение к?.. На палубе, на корме, я думаю, наслаждается в объятиях местного Морфея. Что, черт возьми, здесь происходит?

— Хомат хочет тебе кое-что рассказать.

Лира спокойно выслушала проводника, повторившего ей то, что он поведал Этьену. Когда он закончил, она помолчала некоторое время, задумавшись, затем сказала:

— Мы можем повернуть обратно. Мы ученые, а не солдаты удачи и не контактеры первой линии. Мы не готовы к столкновению с широкомасштабным местным антагонизмом. Если эта деревня связана предательским договором с По-Раби, мы можем получить разрешение и защиту Занура Лосити.

Этьен с сомнением покачал головой:

— Не выйдет. В По-Раби проведают об этом и поймут, что мы все знаем. Это может вызвать открытый конфликт с Лосити. Не хотим же мы здесь развязывать настоящую войну! И, кроме того, где гарантия, что с Зануром Лосити у нас получится лучше, чем с По-Раби? Знаешь, как говорят: лучше тот дьявол, который тебе знаком…

— В Лосити так же завидуют вашей технике, как и в По-Раби, — поддержал его Хомат.

— И потом, мы ведь уже проделали такой долгий путь. На то, чтобы вернуться, а потом повторить все сначала, уйдет не меньше месяца, даже если нам повезет и мы сразу же получим разрешение у Лосити. Мы уже пересекли экватор, и районы с самым тяжелым климатом остались позади. Конечно, эта духовка не стала сразу удобным местом для жизни, но ситуация непременно изменится к лучшему. У меня нет ни малейшего желания второй раз пройти тот же путь, опять изучать то, что уже тщательно зафиксировано, и, мне кажется, Лира, у тебя такого желания тоже нет. Кроме того, всегда есть риск, что и Лосити может подстроить нам подобную же ловушку, когда мы возобновим наше путешествие, а они, уверяю, будут готовы получше, чем шангритцы. Я не хочу еще целых два месяца брать пробы этой грязи. Несмотря на все опасения Хомата, мне не верится, что нам будет трудно пройти через какой-либо барьер из сетей и веревок, который могут соорудить местные жители.

— Пожалуй, — согласилась Лира. — Но дело не в этом. Я просто не хочу причинить вред местным жителям. Ты знаешь, что в таких случаях говорит постоянный представитель Земли?

— На Тсламайне нет постоянного представителя. Она еще недостаточно для этого развита. Никто ничего не узнает, а даже если нас и засекут, то мы просто скажем, что вынуждены были обороняться, и это, скорее всего, будет правдой.

Лира повернулась к Хомату:

— А что будет, если нам удастся миновать Шангрит? Как насчет следующего поселения? Может быть, оно тоже в союзе с По-Раби?

— Нет, — сказал Хомат убежденно. — Шангрит — единственный союзник По-Раби на севере. Земли выше изучены мало, и живущие там не зависят от городов-государств побережья Гроаламасана. Шангрит же был выбран потому, что этот поселок один может собрать достаточно сил для такой атаки.

— Все, что ты нам рассказал, вполне логично, — проговорила Лира. — Но меня волнует то, о чем ты умолчал.

— Я не понимаю ваших слов, де-Лира.

— Почему ты так рвешься предать собственный город?

— Я же сказал, что вы мне понравились, что благодаря вам я почувствовал собственную значимость, понял истинную цену себе, чего раньше никогда не было.

— Этого недостаточно. — Желая придать больший вес своим словам, Лира сделала жест, обозначавший у маев недоверие. — Ты мог бы промолчать и выполнить приказ своих хозяев. Если бы мы попались в ловушку, ты бы вернулся в По-Раби с почетом, а если бы вырвались, тебе тоже ничего бы не угрожало. Зачем рисковать, открыто переходя на нашу сторону, когда можно было выиграть, просто ничего не предпринимая? Я очень рада, что мы тебе, как ты говоришь, нравимся, но я слишком много месяцев изучала общество маев, чтобы поверить, что ты это делаешь просто по доброте душевной.

Хомат явно заколебался и обернулся к Этьену, ища поддержки.

— Советую тебе сказать нам правду, Хомат.

— Неужели вы не верите мне, де-Этьен?

— Я-то верю, но моя жена — от рождения скептик. В отличие от мыслящих существ, камни и минералы не склонны к обману. Чтобы убедить ее, тебе придется вначале убедить меня.

Хомат кивнул. Когда он снова заговорил, в голосе его почти не осталось и следа былой нервозности и подобострастия.

— Я сказал правду о том, что вы мне нравитесь и что я не хочу участвовать в таком подлом обмане. Но де-Лира права, подозревая, что это не вся правда. Есть еще одна причина, почему я сейчас вам во всем признался. Вы правы, я бы ничем не рисковал, храня молчание, но я бы ничего и не приобрел. Мой дом — По-Раби, но я много путешествовал и стал считать своим домом весь мир. Существует много великих городов-государств, где можно отлично жить. В По-Раби у меня мало шансов подняться выше. Да, конечно, если бы атака на ваш корабль духов была успешной, по возвращении домой я получил бы хорошую награду, но вы, пришельцы из другого мира, можете мне дать гораздо лучший шанс. Приобретая от вас знания, я могу стать очень нужным многим, а не просто заслужить какую-то награду. До сих пор только Лосити и По-Раби общались с вашими твердопанцирными друзьями. Суфуми будет рад моим познаниям, и я стану членом его Занура — и не только он, но и Тольм и многие другие города. В По-Раби я не смогу подняться так высоко, будучи просто наемным убийцей. Я дал вам информацию, которая может спасти ваши жизни и всю экспедицию. Взамен, за эту информацию и мою верность вам, я жду соответствующего вознаграждения.

Лира выглядела удовлетворенной.

— Вот теперь я верю тебе, Хомат. — Она повернулась к Этьену, переходя на терранглийский. — Типичное решение — власть и богатство. Очень характерно для маев. Тот факт, что мы не принадлежим к его расе, в это уравнение не входит. Деловые соображения выше всяких чувств лояльности своему дому и своему народу. — Она снова заговорила на майском, которым прекрасно владела: — Ты далеко не так прост, каким пытался казаться, Хомат. Ты очень успешно умеешь обманывать. — Последнее было для мая комплиментом, и Хомат выглядел весьма довольным собой.

— Все мы несем в себе обман. Но ложь стоит мало. Правда — это все, что можно продать. Я — простой май, который стремится подняться из тех низов, в которых был рожден.

— Ты обманывал нас так долго — как же мы теперь можем быть уверены, что ты не заключишь собственную сделку с мойтом какой-нибудь деревни?