Сергей Панченко - Апокалипсис

Я позавидовал своим товарищам, но понимал, что с моим гулом в ушах и немного отстраненным сознанием буду скорее мешать, чем помогать. Медик дал мне таблетку, от которой прошла головная боль, немного собрались мозги, но потянуло в сон. Я прошел к дальней «нычке», свернулся калачиком на дне окопа и уснул. Засыпая, я слышал, как на соседней высоте бахнули три взрыва.

Среди ночи меня разбудил часовой.

— Серега, вставай, твоя очередь.

Я продрал глаза. Ночную тишину тревожило сверчковое многоголосие. Интересно, откуда они берутся в таком количестве? Днем, степь хорошенько прожаривалась на солнце и сушилась ветрами. Из всей живности чаше всего попадались шары перекати-поля, гонимые ветром.

Лишний шум в ушах прошел. Я понял, что чувствую себя намного лучше и это меня приободрило. Я резко поднялся, встряхнулся.

— Разведчики не вернулись? — Спросил я часового.

— Еще нет.

— Ну, все, пост принял, иди спать. — Отправил я часового.

Сам взял в руки снайперку и оглядел округу в прицел. Темно, как у негра в гараже. За автоматом с ночным прицелом лезть в БМП было лень. Я дошел до ящиков с боеприпасами, и нашел несколько осветительных ракет. Пустил одну, и пока она подсвечивала, снова посмотрел в прицел. Ничего подозрительного.

С одной стороны, чего ради не обученному воевать ночью противнику пытаться начать ночной бой? Себе дороже. Если только языка захватить. Нужно быть осторожнее. Неплохо было бы собаку завести, чтобы брехала по любому поводу.

Вторая осветительная ракета на мгновение зависла в небе и набирая скорость, понеслась к земле. Никого. Оказывается, сидение в окопе тоже требует морального напряжения. Ты просто физически ощущаешь присутствие врага. Он где-то там, за холмом, думает о тебе, люто ненавидит и представляет себя на твоих похоронах. И вся эта корзинка чувств ощущается тобой. Когда же мир наступит?

Тонкая полоска рассвета осветила восточные холмы. Пора бы уже товарищам вернуться. Я знал, что они не придут, пока не выполнят задание, но светиться днем перед врагом не вариант. В душе поднялось легкое беспокойство за Марата и Олексея.

Утренний воздух посвежел, и я решил дойти до импровизированной столовой, чтобы набрать чайку. Минут десять назад я видел, как часовой ставил на костерок закопченный чайник. Видимо, тоже промерз.

— Уууухххх! — Пронесся над головой знакомый звук.

Метрах в пятидесяти за нашими позициями взорвалось. Я подумал, как и все, что враг решил снова нас напугать. Встал, отряхнулся и пошел дальше. Снова ухнуло, уже ближе. Комья земли попали в приготовленный для чая котелок.

А дальше начался сплошной ад. Снаряды стали рваться с секундной разницей, один за другим. Я упал на дно окопа. Земля подо мной тряслась и прыгала. По спине, и рукам, прикрывающим голову, ударялись комья. В душу стали закрадываться мысли о скором конце. А что оставалось? Лежать и ждать, когда тебя убьет прямым попаданием или рикошетом.

Объективно я не могу сказать, сколько длился обстрел. Субъективно — очень долго. Когда, наконец, установилась уверенная тишина, я решил пошевелиться. Руки и ноги поддались на команды головы. Ни боли, ни крови не было. Я глянул на часы. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как я собрался попить чайку. По ощущениям должно было пройти намного больше.

Над окопами появились осторожные головы. Они испуганно озирались по сторонам. Чего ждать от новобранцев, если я сам прилично испугался. Позиции наши, изрытые воронками, стали выглядеть совершенно по-другому. В воздухе еще висела пыль и дым. Несколько снарядов зацепили окопы. Можно было не сомневаться, что у нас теперь есть погибшие.

Я поспешил проверить бойцов и помочь тем, кто в этом нуждался. Пробегая мимо «столовой» я заметил, что чайника там уже нет. Воронка рядом красноречиво говорила о том, что чайник унесло в поле. Из двух БМП один не пострадал совершенно. Рядом со вторым разорвался снаряд. Взрывом перебило гусеницу и подвалило землю под днище. Машина стояла «набок».

Впереди послышались крики раненых. Снаряд угодил прямо в окоп, разметав несколько человек в разные стороны. Раненые, не потерявшие сознание, голосили. Несколько человек лежали в крови молча. У двоих не хватало конечностей. Сначала я кинулся помогать тем, кто был в сознании. Промедол их немного успокоил. Когда я начал бинтовать рану первому раненому прибежали медики с командой и дело пошло веселее.

— Я пойду наверно, найду свою винтовку. — Сказал я медику.

— Хорошо, без тебя справимся. — Отпустил он меня.

По дороге встретился Андрей. Он спешил к командиру роты.

— Наши не вернулись? — Спросил он первым делом.

— Нет.

— Гадство. — Он плюнул под ноги. — Ты куда?

— Винтовку пошел искать.

— А. Наших соседей тоже обстреляли. Я думаю, сейчас атака начнется. Так что найди свою «дуру» обязательно.

Андрей побежал дальше, а я поспешил к своей «нычке» где оставил АСВК. Винтовку уронило на дно окопа откуда она торчала сошками из под присыпавшей ее земли. Я выдернул ее. «Снайперка» — тонкий хирургический инструмент, совсем не автомат. С песком в стволе стрелять не рекомендуется. Я разобрал ее, детали разложил на тряпице. Протер их ружейным маслом, обтер насухо. Шомполом прочистил ствол и собрал назад. Пять снаряженных магазинов тоже сбросило на землю. Я разрядил их, продул и снова забил патронами.

Затем поправил бруствер, поставил винтовку, чтобы пристрелять. Прицел наверняка сбился. Моя мишень стояла на своем месте. Первая пуля ушла далеко в сторону. Я подкорректировал настройки. Вторая легла намного ближе, но все еще не пределах естественного разлета. Третья пуля пробила мишень и срикошетив за ней от земли унеслась в небо. Если бы я не проводил рикошет взглядом, то мог бы и не заметить, как в нашу сторону неслась толпа зомби. Штук триста абсолютно голых, стремительных зомби.

— Зомбииии! — Закричал я.

Бойцы встрепенулись и стали вглядываться вдаль. Мне в оптику было видно гораздо лучше. Экипажи бросились к своим машинам и орудиям. Стрелки стали занимать свои места. Даже с такого расстояния было заметно как быстро сокращалась дистанция между нами и зомби.

— Уууухххх! — Снова раздался привычный звук летящего снаряда.

Я сдернул винтовку и сел в окоп, стараясь прикрывать ее от падающей земли. Раздался взрыв, за ним еще несколько. Враг решил не дать нам перебить зомби с дальнего расстояния. В этот раз снарядами нас утюжили минуты три. Досчитав до десяти, я поднялся из окопа. Зомби были ближе, чем моя мишень.

Я постарался унять волнение. Несколько раз глубоко вздохнул и приложился к прицелу. Мельтешащая масса фигур мешала сосредоточиться на конкретной цели. Наконец я выбрал одного, имеющего более светлую кожу, чем остальные. Может быть недавно обращенный. Приклад ударил в плечо. Пуля прошила беднягу в грудь. От удара тот упал и закувыркался в пыли. Второй выстрел ушел непонятно куда. Никто из первых рядов не упал.