Вильма Ширас - Дети атома

- Да, и определить, где лежат ее основные интересы и возможности, и как хорошо она уравновешена и все вроде этого.

- Для своего класса она в порядке, и в некоторых отношениях выше; но на самом деле она не интересуется занятиями. Она сообразительна, упряма и имеет прекрасную память. Вон теперь она идет. Входи, Стелла. А сейчас будь хорошей девочкой и делай то то, что доктор Уэллес скажет, а я буду в прачечной, если я понадоблюсь, или на заднем дворе.

Как только ее тетя ушла, Стелла села напротив доктора Уэллеса и спросила:

- Вас послали ко мне, ведь так?

- Вот, я здесь, - сказал Питер. - Думаю, что сейчас этого достаточно.

Довольно странно, но этого, по-видимому, было достаточно для Стеллы, ей было даже приятно.

Но когда первые страницы теста Арми Альфа были разложены перед ней, Стелла отмахнулась от них.

- Подобные игры и головоломки надоедают мне, - сказала она.

- Проходила ли ты когда-нибудь подобный тест в школе?

- Они давали нам один однажды. Именно тогда я не могла тратить время на него.

- Трудности требуют усилий, - сказал доктор Уэллес.

Стелла уставилась на него.

- Какие трудности? - спросила она.

- Что ты сделала с тестом в школе? - спросил психиатр. - Таким же образом отмахнулась от него?

- О, нет. В школе подобные вещи не проходят. Я дала ответы на некоторые из них. Но на самом деле я писала поэму, поэтому я не могла тратить время, чтобы скучать с головоломками именно тогда. Когда я в настроении, я должна писать стихи.

Питер сделал глубокий вдох и сосчитал до десяти.

- Ты пишешь поэму сейчас?

- Нет, - сказал ребенок с широко открытыми глазами.

- Если ты хочешь быть в моей школе, ты должна пройти мои тесты, сказал он.

- Но... но я подумала, что Вы знали, - девочка выглядела встревоженной.

- Я и знаю, - сказал Питер. Я знаю гораздо больше о тебе, чем ты думаешь. Но у нас должно быть какое-то доказательство.

- Тогда это не потому, что я сирота, и кто-то хочет быть добрым к сиротам, как я. Я думала, я была права в этом, - сказала Стелла. - Это что-то еще Вы хотите доказать обо мне. Единственным оправданием служит то, как умерли мои родители.

Эта речь, хотя и звучала сбивчиво, снова вселила в доктора надежду. Впервые за это необычное интервью Питер почувствовал возможность поговорить с ней искренне.

- Ты обладаешь, я считаю, очень высоким интеллектом, - сказал он ей. - Это то, что я хочу доказать, используя несколько стандартизированных тестов.

- О, хорошо, если это должно быть сначала, - сказала Стелла. Она взяла карандаш и доктор Уэллес взглянул на часы.

- Норма - пятьдесят минут, - сказал он. - Ты можешь сделать это гораздо быстрее.

И Стелла сделала.

- Следует нам взять другой тест или сначала немного поговорим? сказал Питер, когда она закончила.

- Лучше поговорим. Каковы другие тесты?

- Один из высших тестов для взрослых Стенфорда - Бине, тест Роршаха и тест Белльвю-Уэшлера, и тест доли личности.

- Надеюсь, что они будут интереснее. А сейчас не расскажете Вы, зачем пришли ко мне?

- Думаю, что как раз сейчас ты знаешь достаточно, - сказал доктор. Позволь мне узнать о тебе побольше, Стелла. Расскажи мне о себе. Сколько тебе лет? Четырнадцать?

- Мне будет четырнадцать в октябре.

- Всю свою жизнь ты прожила со своими дядей и тетей. Здоровье у тебя хорошее?

- Да.

- Спишь ты хорошо?

- Да.

- Ты видишь много снов?

Стелла заколебалась, и сказала, что не видит снов; но это было явное вранье.

- Твои дядя и тетя обращаются с тобой хорошо? - спросил доктор.

- Они стараются.

- А твои кузены?

- Я думаю да.

Питер задал еще несколько обычных вопросов, пока Стелла отвечала свободно, а затем неожиданно спросил.

- Какой у тебя псевдоним?

- Я думала, что вы могли знать его, - сказала она.

- Я знаю, что ты пишешь. Поэзию, не так ли?

- Я Эстелль Старрс.

Совсем неожиданно Питеру стало ясно. Среди поэтов Эстелль Старрс чаще всего сравнивали с Мари Корелли. Ее первый роман не имел очень большого сбыта, а второй был опубликован недавно. Питер не читал их, но слышал, как его коллеги - практикующие врачи обсуждали их со значительным профессиональным интересом. "Звездный ребенок" вызвал много споров; а "Воплощение в Египте", как заметила одна влиятельная особа, должен быть написан слегка эксцентричной женой одного специалиста - египтолога. Естественно, что никто и не думал, что автором была девочка тринадцати лет.

- Кто знает, что ты пишешь подобные вещи?

- Никто. Даже издатель не знает, кто я.

- Как ты забираешь свои деньги? - спросил Питер.

- Они хранят их для меня, - спокойно ответила Стелла. - Я не могла их тратить, так ведь? Когда я выросту, я смогу их получить. Я написала им, что я попрошу их, когда они мне понадобятся.

Питер Уэллес вновь открыл свой небольшой плоский чемоданчик и разложил перед ней несколько листков. Однако ребенок заколебался снова.

- Я не могу делать это, - сказала она.

- Это тест доли личности, - сказал он. - Я хочу узнать, что ты за девочка, твои вкусы и все такое. В любом случае ты не можешь провалиться. Здесь нет неправильных ответов.

- Я знаю, какие ответы должна дать, - сказала она. - Любой может понять, что требуется. Я не могу делать его и быть честной. Достаточно скоро вы узнаете, что я из себя представляю.

Что-то в этом было, допускал Питер.

- Вы сами просто задавайте мне вопросы вместо этого готового текста, - предложила она. - Вы можете рассказать без вопросов, так ведь?

- Я могу рассказать тебе кое-что о тебе самой, - согласился он. Давай посмотрим, как хорошо я могу это делать. Предположим, что я предсказатель на взморье. Ты считаешь, что никто не понимает тебя, что жить в одиночестве всегда - твоя судьба, и что только после твоей смерти тебя смогут оценить по-настоящему.

- Боюсь, что это могло бы оказаться правдой, - серьезно сказал ребенок, - но сейчас, когда вы пришли ко мне, не будет ли все по-другому?

- Если ты поедешь со мной, для тебя будет лучше, - с такой же серьезностью ответил Питер, - но на это потребуется время.

Он отложил в сторону отвергнутый ею тест и достал карточки Роршаха. Этот тест Стелле понравился и она откровенно болтала во время него.

- Я замечаю, - сказал д-р Уэллес, - что твои ответы показывают, как и твои книги, твой интерес к Египту и Индии, вообще к восточному. Нет ли в этом необычного интереса для девочки твоего возраста?

- Возможно.

- Как ты пришла к тому, чтобы специально заинтересоваться подобными вещами? - спросил он.

Ребенок ответил непреклонно.

- Мне не разрешено рассказывать.

Психиатр сделал попытку в другом направлении.

- Как ты можешь рассказать мне о своих книгах, когда ты не можешь сказать даже о своем издателе?

- Я знала, что вы поверите мне, - сказала Стелла.