Филип Фармер - Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

Кикаха пришел в себя, лежа на спине. Небо начинало покрываться горизонтальными полосами, темно-красными и огненно-алыми. Близился «рассвет».

Перевернувшись на живот, Кикаха встал на четвереньки. Голова раскалывалась от боли, а ребра ныли так, словно он выстоял двенадцать раундов в боксёрском матче. Пошатываясь, Кикаха поднялся на ноги и огляделся по сторонам. Он, конечно же, находился на берегу — волна вынесла его наверх и за край канала, а затем отступила, оставив лежать его здесь вместе с другими телами животных, не успевших вовремя выбраться из воды.

Неподалеку находился огромный валун — настоящая гранитная скала размером с дом. В этом мире отсутствовали такие скальные пласты, какие встречались на Земле, однако здесь по милости Владыки Лaвалитовой планеты, Уртоны, имелось сколько угодно небольших камней, а иной раз попадались и подобные этому валуны.

Анана как-то предположила, что в некоторых из них могли находиться замаскированные «врата». Произнеся нужное кодовое слово или прикоснувшись к особому участку камня, их можно было открыть и оказаться в замке Уртоны — или в какой-нибудь другой карманной вселенной. Уртона, конечно же, этого предположения ни подтверждал, ни отрицал.

Будь у него рог Шамбаримена, Кикаха мог бы проверить, есть ли врата в этой скале, протрубив секвенцию из семи нот. Но рог либо унесло потоком, либо Анана вылезла с ним на берег. В последнем случае наследие Шамбаримена теперь у Уртоны.

В миле от валуна виднелась коническая гора. Вулканом она быть не могла, так как на этой планете таких просто не существовало. Высокие холмы тянулись вдоль канала, а большая часть равнины исчезла — значит, изменения протекали в ускоренном темпе.

Его лук и колчан исчезли, из вооружения остался только охотничий нож. Что касается одежды, то рубашка пропала без вести, майка превратилась в лоскутья, брюки — все в дырах и прорехах, а ботинки уплыли в неведомую даль.

Кикаха ошалело огляделся в поисках тел своих спутников. Ни одного — значит, есть надежда, пусть и слабая, что Анана уцелела. Спустя некоторое время у него появился повод обрушить на Владыку этого мира проклятия. Орды больших черных мух с зелеными головами набросились на валявшиеся вокруг него трупы животных, за компанию атаковав и Кикаху. Укус одного насекомого можно было бы вытерпеть, но сотня... тело словно драили наждаком! Неужели Уртоне, когда он создал этот мир, понадобилось обязательно включить в экосистему и мух?

Несмотря на ощущение, что проглоченной им воды хватит на всю жизнь, Кикаху вскоре одолела жажда. Стоя на коленях на берегу канала, он зачерпнул ладонями воду. По словам Уртоны, даже морская вода годилась здесь для питья.

* * *

На следующий день около канала появилось несколько ходячих деревьев примерно шести футов в высоту. На красно-бело-синих полосатых стволах располагалось несколько отверстий, ветви отягощали крупные оранжевые плоды. Щупальца отсутствовали, но наверняка Уртона наделил растения иным способом защиты.

Кикаха осторожно приблизился к одному из них, и дерево мгновенно отреагировало, повернувшись к нему одним из отверстий. Глаз у растения не было, но оно, должно быть, обладало острым слухом или ультразвуковым приемником — как у летучей мыши. Спустя несколько секунд из отверстия выступила короткая трубка телесного цвета, больше всего напоминавшая дуло пистолета. Кикаха бросился на землю, хотя это резкое движение вызвало боль в ребрах и голове. Раздался звук, как от вылетевшей пробки, и над его головой что-то просвистело. Он откатился вбок и увидел лежавшую неподалеку костяную стрелу — достаточно острую, чтобы пронзить человеческое тело. Острие покрывало что-то зеленое и липкое. Выстрелившее в него дерево с громким чавканьем втягивало в себя воздух. Значит, эти растения — плотоядные, если только выпускаемые ими стрелы не применялись для самозащиты. Но в такое верилось с трудом.

Кикаха отполз подальше, стараясь оказаться за пределами досягаемости стрел. У деревьев не было ни глаз, ни щупальцев, но они замечали добычу и каким-то способом съедали ее. Что ж, подождем — увидим.

Долго ждать не пришлось. Оседлав разлагавшиеся туши антилоп и газелей, деревья приступили к трапезе: на основании стволов выступила пара гибких губ и принялась в буквальном смысле рвать мясо.

О такой разновидности плотоядных растений Уртона не упоминал. Возможно, он сделал это сознательно, надеясь, что Кикаха с Ананой окажутся в непосредственной близости от них и попадут под обстрел смоченных в яде стрел.

Прежде чем отправиться в путь, Кикаха решил обзавестись кое-каким оружием. Он подходил к растению ровно на расстояние выстрела, а потом бросался наземь. Подобные маневры причиняли ему некоторую боль, но дело того стоило. Когда количество стрел перевалило два десятка, он завернул их в тряпку, пожертвовав куском собственных штанов, и засунул пакет в задний карман. Приветливо помахав рукой деревьям, Кикаха тронулся в путь.

К этому времени прилегавшая к каналу местность начала заполняться животными, почуявшими воду. Так, Кикахе повстречалось стадо слонов — они не уступали в росте своим африканским собратьям, но отличались более длинными ногами и менее массивными телами. Вожак, огромная самка, настороженно поглядела на него, но не сделала никаких угрожающих движений.

Слоны атаковали рощу стреляющих растений, однако крошечные стрелы не причиняли никакого вреда их толстым шкурам. Животные врезались в растения, сшибали их с ног, а потом принимались обрывать со стволов короткие ветви. После этого стволы направлялись в пасти с помощью хобота. Начиналось пережевывание, гигантские зубы крошили покрытые корой тела, в огромные глотки уходило все — и растительные, и протеиновые части. Слонята постарше хватали упавшие куски и поедали их.

Некоторые растения вперевалку спешили убраться прочь, что не спасло их от семейства гигантских лосей, тоже оказавшихся невосприимчивыми к яду стрел. Кикаха заметил, что лоси остерегались употреблять в пищу орган, содержавший, как он полагал, стрелы, — они отталкивали его в сторону. Все прочее, включая и мясистые на вид ноги, отправлялось в утробу.

Кикаха терпеливо ждал, пока один из таких «мешочков» не оказался от него поблизости. Вскрыв его ножом, он обнаружил внутри дюжину стрел, причем каждая находилась в отдельной трубочке. Разумеется, он присовокупил их к своей прежней добыче и отправился дальше.

Несколько раз ему перебегали дорогу семейства саблезубых кошек темно-рыжего цвета размером с льва. Они его видели, но, по крайней мере в данную минуту, не интересовались им. Игнорировали они также и копытных зверей. Очевидно, их самой непосредственной заботой стала вода.