Н Шитова - Уникум

- А я, значит, еще не отсох?

- Вы, Родион, вполне жизнеспособный сучок. Елена занималась Гильдией, а также курировала, так сказать, определенные смежные сферы. Вы-то можете себе представить, как это тяжко - каждый день выносить подле себя Кошарского, Вербина, Свияжкина...

- И она их отсекла?

- Да, но заметьте, что это сделано виртуозно и не раньше, чем того потребовали обстоятельства. Короче говоря, Елена попользовалась всеми всласть, а потом скомкала, выбросила и спустила воду в бачке, - ошерился Мартынов. - Работать с ней одно удовольствие.

- А чем, кстати, вам помешал мой администратор?

Мартынов покачал головой:

- Да ничем. Но Елена правильно рассчитала, что оставшись без последней своей опоры, Егор, очертя голову, потеряет всякую осторожность и не сможет разрушить ее дивный план... Между прочим, можете успокоиться, ваш администратор, был найден около полуночи в Удельном парке, без денег и документов, с тяжкими телесными повреждениями. Возможно, рэкет. Возможно, обыкновенное разбойное нападение... Надеюсь, вы не имеете ничего против таких версий?

- Он будет жить?

- Если захочет, - ухмыльнулся Мартынов. - Во всяком случае он навсегда потеряет охоту к высокооплачиваемым хлопотным должностям... Кстати, о должностях. Не хотите председательствовать в Гильдии чародеев?

- Боже сохрани!... - процедил Родион.

- Разумно, - кивнул Мартынов. - Сделаем так: получив законный членский билет, вы займетесь прежней гастрольной деятельностью, но уже на куда более обширной территории. Елена проработала спрос: заграничные турне для вас уже расписаны на год вперед. Заткнем за пояс Копперфильда и заодно пополним бюджет нашей организации. Гильдия при всем своем примитивизме очень полезна, как источник пополнения средств. Ну и для обслуживания мелкой клиентуры, конечно...

- Я не стану в этом участвовать, - отрезал Родион.

- Я не уговариваю. Я излагаю вам заведомо решенное дело, - не менее сухо возразил Мартынов. - Будете изображать из себя законопослушного волшебника. А кроме того смело можете принять по наследству заказы и связи Кошарского и Вербина. В конце концов, кому-то надо обслуживать растущую клиентуру в части криминальных разборок... Но кроме этого мы впускаем вас, Березин, и на более высокий, совершенно сокрытый от посторонних глаз круг, включающий большую политику с нескончаемыми предвыборными марафонами, промышленную конкуренцию высокого полета, и прочие скрытые нюансы нашего бытия, о существовании которых мало кто подозревает... Это, Родион Павлович, совсем иной уровень.

- Да в чем же разница? - огрызнулся Родион. - По-вашему, наемник, стреляющий с крыши - это один уровень, а киллер-телекинетик, на банкете рвущий желудок своей жертве - это некие высшие сферы?

- Это не высшие сферы. Это серьезные дела. А серьезные дела мы делаем только с серьезными людьми. Человек, способный работать стопроцентно чисто, находится под нашим крылышком в полной безопасности... Мы не ищем разовых исполнителей, работающих традиционными методами, потому что слишком велики накладные расходы на подготовку операции и последующее устранение последствий, в том числе и самого исполнителя. Поэтому мы холим и лелеем серьезных партнеров, тех, кто не оставит ни одной материальной улики и в чистосердечное признание которого не поверит ни один нормальный человек.

Родион промолчал. В широчайшей компетенции Мартынова он больше не сомневался.

- Кажется, у вас есть голова на плечах, Родион Павлович. У вас достанет ума не интересоваться тем, кому и зачем нужно избавиться от того или иного человека. Это ни вас, ни меня, кстати, тоже не касается: ниже нас с вами в этой пирамиде только твердь земная...

Мартынов вдруг дал по тормозам, а потом свернул к бордюру газона.

- Итак, я, кажется, изложил все. На то, чтобы почувствовать себя в роли соблазняемой красной девицы у вас, Березин, есть некоторое время,

- доверительно сообщил Мартынов. - Однако если на каком-то из этапов нашего дальнейшего сотрудничества вы откажетесь исполнить какое-либо наше предписание, своего брата вы живым не увидите. Это я вам обещаю.

Родион покосился на Мартынова.

- Увы, Родион, у вас просто нет выбора, - подтвердил тот.

Родион стиснул зубы. Он сейчас готов был порвать Мартынову глотку, и вполне мог бы сделать это... Более того, в какое-то мгновение Родион вдруг смертельно испугался того, что он не сможет обуздать себя...

- Больше я вас не агитирую, Березин. Я открыл карты.

- А не пошли бы вы...? - Родион с чувством сообщил Мартынову, где бы он хотел его увидеть.

- Чудненько! - хмыкнул Мартынов и весело взглянул на Родиона: - Вы прелесть. Сейчас ступайте домой, Березин. Вам надо отдохнуть и прийти в себя. Завтра вы разгоните к чертовой матери свою проверенную команду, а послезавтра я познакомлю вас с вашими новыми людьми... Кстати, на будущее: меня зовут Геннадий.

Он протянул руку.

Родион взглянул в его глаза, и Мартынов, усмехнувшись, убрал руку:

- Прощу прощения, запамятовал. Итак, вы свободны. Официальные бумаги стерпят все, что я в них напишу. До свидания, Родион.

Родион взялся за ручку двери, и тут Мартынов добавил серьезно:

- Нам с вами долго работать вместе. Послушайте доброго совета: не пытайтесь отыскать брата. Вряд ли вы его увидите в ближайшее время. Вам придется привыкать к жизни в одиночестве... А если вы все же попробуете нарушить договоренности...

Родион резко обернулся:

- Я все понял! Но и вы не пытайтесь хоть пальцем дотронуться до Егорки!

- Даю слово, Березин, - строго сказал Мартынов. - Ваш брат будет

в безопасности. Мало того, у нас его подлечат и поставят на ноги, если

это конечно теперь возможно. Никто не ожидал от маленького полудурка такой

выходки, но она стала для нас неожиданным подспорьем: мы легко заполучили

Егора и изолировали его от вас...

- Что ж... - Родион едва сдержал отчаяние. - Пусть так...

Он взялся за дверную ручку, выбрался из машины, хлопнул дверью и

по подмерзшему пожухлому газону прошел к пешеходной асфальтовой дорожке,

тянущейся вдоль длинного панельного дома.

- Ждите звонка! Или я, или Елена Юлиевна свяжемся с вами... - крикнул Мартынов ему вслед.

Родиона хватило метров на тридцать. Пошатываясь и волоча ноги, он свернул к стоящей у одного из подъездов скамеечке и плюхнулся на нее, обессиленный. Мышцы ныли и побаливали, очень хотелось есть, в горле пересохло...

- Ты чего ревешь? - услышал он вдруг детский голосок рядом.

Родион поднял голову. Рядом с ним стоял мальчонка лет четырех-пяти. Чистенький, очень прилично одетый, в модной среди нынешней мелкоты вязаной шапочке с козырьком.

"А разве я реву?" - удивился про себя Родион. Он машинально провел пальцем под правым глазом и ощутил влагу. Наверняка, это были дождевые капли: уникум третьей категории никогда не позволил бы себе заплакать. Но слезы действительно хлюпали в носу и комом стояли в горле. Родион поморщился и опустил голову, уставившись на свои драные кроссовки.