Владимир Владко - Седой капитан

Мигель Хуанес большими шагами направился назад, к своему вездеходу, чтобы немедленно передать по радио новый приказ. Но не успел он дойти до машины, как услышал взволнованный возглас Хосе Фрэнко:

— Он движется, господин Хуанес! Движется!

Детектив оглянулся. Да, «Люцифер» медленно тронулся с места. Куда Седой Капитан хочет направить его? А, все равно, ведь на всех дорогах, ведущих из леса, его ждут нацеленные пушки.

В это время затрещали частые выстрелы. Это, выполняя предыдущие приказы, солдаты, вооруженные тяжелыми пулеметами, в упор обстреливали «Люцифер», пытаясь попасть прежде всего в его резиновые баллоны.

Пули, не долетая до «Люцифера», падали в траву. Автомобиль Седого Капитана оставался невредимым. Он неторопливо двигался по поляне, понемногу разворачиваясь. Куда?..

Холодное бешенство постепенно охватывало Мигеля Хуанеса.

— Хорошо! – топнул он ногой. – Ты сам выбрал свою судьбу, сумасшедший человек! Иди, иди навстречу смерти!

И, не теряя ни минуты, особо уполномоченный полиции наклонился к микрофону радиостанции и приказал обслуге артиллерийских орудий открыть сокрушительный огонь, как только они увидят серо–зеленый автомобиль.

3. Сумасшедший автомобиль

Между тем «Люцифер» успел сделать по поляне полукруг, неторопливо направляясь к одной из дорог, которая была словно продолжением той, по которой приехал сюда вездеход Мигеля Хуанеса. Она также тянулась вдоль неширокой просеки.

— Что это за дорога? – спросил Хуанес шофера. – Куда она ведет?

Шофер пожал плечами:

— К пустыне Хоравенте. Прямо, сквозь лес, к скалам.

— Проезжая?

— Такая же, как и та, по которой мы ехали. Кое–где две машины не разъедутся, – объяснил шофер.

— Он словно знает, что все другие дороги перекрыты, – заметил сзади Хосе Фрэнко. – И выбрал эту.

— А чем это ему поможет? – яростно огрызнулся Хуанес. – Ведь он все равно окажется над обрывом. Разве мы этого не учли?

— Так‑то оно так, господин Хуанес, но все же лучше было бы нам… – начал было робко Хосе Фрэнко. Однако детектив сразу оборвал его:

— Не скулите, Фрэнко! Он не может ускользнуть! А скажите, – спросил он шофера, – повернуть к морю там можно?

— Нет, – ответил шофер.

— А с обрыва над морем можно съехать?

— Нет, там путь обрывается. К морю можно спуститься только пешеходными тропами.

— Слышите, Фрэнко? Именно так, как мы и предполагали. Ну, друг, – вновь обратился Хуанес к шоферу, – давайте вслед за ним. И не отставать! Я хочу быть рядом, когда Седой Капитан остановится.

«Люцифер» уже успел выйти на просеку и увеличивая скорость, отдалялся от поляны.

— Вперед! – крикнул Хуанес.

Вездеход тронулся. Он легко пересек поляну и помчался вслед за «Люцифером».

— Больше газа! – нервно приказал Хуанес. – Кажется, он убегает от нас!

Шофер нажал на педаль. Действительно, «Люцифер» уже исчезал за поворотом.

— Скорее, скорее! – Не унимался Хуанес. – Сколько здесь до пустыни?

— Километров двадцать, не более. Но дальше дорога не такая прямая. Много поворотов…

— Это к лучшему. Нам легче преодолеть их, чем ему.

Мигель Хуанес откинулся на спинку сидения. Мощный двигатель вездехода победно загудел, словно радуясь тому, что ему дают возможность показать себя. Дрожащая стрелка спидометра медленно, но уверенно двигалась справа: семьдесят… восемьдесят… девяносто километров в час… уже около ста…

— Вот он!

Далеко впереди, там, где, казалось, деревья начинали редеть, показались знакомые очертания «Люцифера». Но только показались. Расстояние между двумя автомобилями не уменьшалось. Седой Капитан поддерживал, очевидно, такую ​​же скорость, что и вездеход Мигеля Хуанеса. Удивительно: как мог он на такой бешеной скорости маневрировать тяжелым и неуклюжим «Люцифером», преодолевая все эти повороты? Ведь Мигель Хуанес видел, как напряженно держит руль его шофер, чувствовал, как время от времени шоферу приходится притормаживать на крутых поворотах, чтобы вездеход не занесло, не ударило о какое‑нибудь дерево у дороги…

— Еще газа! – коротко приказал Хуанес.

Стрелка спидометра приблизилась к ста десяти. На лбу шофера выступили крупные капли пота.

Вдруг Мигель Хуанес заметил, что расстояние между двумя автомобилями как будто уменьшилось. Да, да, Седой Капитан уменьшал скорость! Ага, это – конец леса. Начинается пустыня!

— Ищет поворот, чтобы не оказаться над обрывом, – сказал возбужденно Хосе Фрэнко.

— Не выйдет, не выйдет, – злорадно ответил Хуанес. – Теперь перед ним только один путь, к морю. Да? – злорадно повернулся он к шоферу. Тот молча кивнул, не сводя глаз с дороги.

Да, свернуть было некуда, это не требовало доказательств.

Дремучий лес Фонтиверос остался позади. Дорога вырвалась в пустыню Хоравенте – большое каменистое плато, на котором будто рукой неизвестных гигантов были разбросаны утесы и скалы. Они громоздились кое–где целыми скоплениями, торчали тут и там отдельными острыми утесами. Это был огромный природный заповедник скал и утесов, созданный в незапамятные времена капризными и слепыми стихиями. Ни дерева, ни куста: все выжжено жарой, от которой трескались камни. И среди этих скал и утесов извивалась узкая, такая же каменная дорога, которая была проложена здесь очень давно, еще во времена средневековья, от большого замка, который возвышался над обрывом на берегу моря, к лесу Фонтиверос и дальше вглубь страны. Давно уже от этого замка остались одни руины, но дорога, построенная руками тысяч невольников, все еще существовала, хотя и не вела уже некуда. Она извивалась среди скал, обходя утесы, время от времени сужаясь так, что действительно нельзя было бы разъехаться двум машинам. И эта дорога не имела от леса Фонтиверос до самого обрыва на берегу моря ни одного ответвления: да и для чего они были бы здесь, в этом мертвом краю, в этой сожженной южным солнцем каменной пустыне, где не осталось ничего живого?..

Видимо, Седой Капитан не знал, что эта мертвая дорога не сможет привести его никуда, кроме новой ловушки, еще более безнадежной, чем та, которую он оставил за собой в центре леса Фонтиверос? Но, так или иначе, Седой Капитан направил свою машину в тупик…

Странно было только одно: «Люцифер» даже на этой извилистой и крайне опасной дороге, которая крутилась змеей между скал и утесов, не только не сбавлял скорости, а, наоборот, еще увеличивал ее. Иногда большой серо–зеленый корпус его совсем исчезал между скалами, потому что вездеход Хуанеса не успевал поддерживать одинаковое расстояние. И если бы не уверенность, что с этой адской, будто придуманной кем‑то дороги некуда свернуть, Хуанес имел бы основания нервничать: ведь достаточно было бы оказаться по другую сторону какой‑нибудь каменистой преграды, чтобы сразу избежать погони.