Эрик Рассел - Безумный мир

Армстронг выпрыгнул из кабины и потянулся, чтобы размять затекшие мышцы.

— Классный полет, Олли, — сказал он и вдруг напустил на себя озабоченность. — Послушай, если кто-нибудь спросит тебя о Луи Томпсоне, ты скажешь, что летал с ним в Такому или еще куда-нибудь к черту на рога. Придумай сам. Договорились?

— Я летчик, а не обманщик. — Лицо Олли в пилотской кабине неодобрительно нахмурилось. — Ладно, мистер, — бросил он наконец. После этого лицо исчезло, и самолет покатил сквозь тьму на стоянку. Навигационные огни на кончиках крыльев сверкали красным и зеленым светом.

Усмехнувшись, Армстронг подумал, что миссис Олли, наверное, блондинка и носит джинсы в обтяжку.

Несколько часов поспав в обшарпанном отеле, Армстронг на рассвете уже стоял у ракетной базы. Он прибыл так рано, что ему пришлось еще полчаса прождать, прежде чем начал появляться персонал. Ночные охранники, решив под занавес дежурства проявить рвение, усомнились в его документах и отказались открыть ворота. Под их неусыпным оком Армстронг стаптывал башмаки перед главной проходной, пока за него не поручился Куин.

— Ну, самый могучий лилипут на свете опять у нас! — радостно приговаривал он, проводя Армстронга через ворота. — Чему мы обязаны этим удовольствием, чудище?

— Хочу посмотреть, как идут дела, и получить свежую информацию.

— Все вынюхиваешь? — Куин побарабанил пальцем по могучему бицепсу Армстронга. — Как насчет тех фамилий, которые я для тебя раскопал? Ты вывел их на чистую воду? Они уже хлебают баланду в камере?

— Нет еще.

— Нет? — повторил Куин. — Ты все еще обнюхиваешь следы? Ждешь, когда гора придет к Магомету? — Он изумленно хмыкнул. — Сколькими трупами ты уже устлал свою дорогу?

Армстронг достал большую трубку и, не позаботившись набить ее табаком, воткнул в рот.

— Пока восемью.

Куин споткнулся на ровном месте.

— Профессор Боб Мэндл, Кларк Маршал и полдюжины членов одной сумасшедшей шайки, — бесстрастно пересчитал Армстронг. Он с шумом затянулся пустой трубкой. — Предполагалось, что девятым буду я сам. Еще один парень по имени Хансен стоял в списке десятым. Правда, сперва им придется нас поймать!

— Кому это им? — поинтересовался Куин, вытаращив глаза.

— Я бы и сам не прочь узнать.

Размахивая руками, Куин проговорил:

— Послушай, смерть не забава. Я не привык смеяться над такими вещами. Если эта чепуха — только способ поддержания разговора…

Вынув трубку изо рта, Армстронг отчеканил: — Говорю тебе, погибли восемь человек. Это я знаю точно. Может быть, есть десятки других, о которых я не знаю. Многие могут погибнуть в самое ближайшее время, включая меня самого. Да и тебя тоже! И меня не заботит, веришь ты этому или нет. — Он сунул трубку обратно в рот, сжав мундштук сильными челюстями. — Моя задача — не попасть под нож мясника как можно дольше.

— Слава Богу, я отчаливаю к Марсу, как только будет готов корабль, — произнес Куин. — В следующий раз, когда какой-нибудь остолоп спросит меня, зачем я рискую головой, улетая с Земли, я спрошу его: а ты, дружище, не рискуешь, оставаясь здесь?

Они остановились у высоченной металлической башни недостроенного корабля. Гладкий черный цилиндр корпуса отсвечивал в лучах восходящего солнца. С тех пор как Армстронг видел ее в последний раз, ракета прибавила в росте футов на десять.

— Кое-что сделали, — без особого энтузиазма заметил Куин. — Установили последнее уплотнительное кольцо в средней части корпуса. Правда, осталось еще четыре носовых. Вчера доставили набор новых карборундовых стабилизаторов, их смонтируют на этой неделе. Зато внутри половина приборов уже на месте.

— При таких темпах перед Рождеством можно будет проводить испытания, а?

— Вряд ли. Никак не пойму, что происходит в Вашингтоне. То они нас подстегивают, то придерживают. Сперва гнали как сумасшедшие, потом запутали все дело, потом снова устроили запарку, потом их опять заклинило. По-моему, они никак не могут решить, нужен им Марс или нет. — Куин посмотрел на собеседника, очевидно ожидая комментариев, но, не дождавшись, добавил: — Иногда в голову лезут диковинные мысли.

— Например? — подбодрил Армстронг.

— Такое впечатление, что вся толпа политиканов в Вашингтоне поделена на две соперничающие банды — одна за космические корабли, другая — против. Обе команды сильны и влиятельны, грызутся друг с другом изо всех сил, а мы здесь, в Нью-Мехико, либо спим, либо обливаемся потом — смотря кто в данный момент перетягивает канат.

— Запуски ракет стоят денег, — сказал Армстронг обезоруживающе. — Они — чемпионы по прожорливости. Естественно, там, где тратится прорва денег, всегда есть о чем поспорить политикам. — Он еще раз окинул взглядом корабль. — Пошли.

Фазергил оказался в своем офисе. Его глянцевые волосы выглядели так, словно их склеили и не трогали по меньшей мере месяц. Как всегда, угол стола занимала ваза с цветами.

С усилием придав лицу любезное и радушное выражение, Фазергил промурлыкал: — Снова к нам?

— Сегодня здесь, завтра там. Не против?

— О Господи! Какое мне дело до ваших дел?!

— Я рад, что вам они безразличны, — криво усмехаясь, сообщил Армстронг. — Слишком многие люди в последнее время проявляли к ним интерес. Не могу сказать, что это доставляло мне особую радость.

Фазергил хотел было что-то ответить и уже открыл рот, но передумал и обратил свой хмурый взор на цветы.

— Мне нужно задать вам два-три вопроса, — сказал Армстронг.

— Только ради всего святого — не с том, о чем мы говорили в прошлый раз. Темпы строительства определяются теми же самыми причинами, о которых я говорил тогда. Мне нечего добавить, и, по правде говоря, я сыт этой темой по горло.

— Ладно, сменим пластинку. — Армстронг просверлил Фазергила взглядом. — Что вы можете сообщить о ракетах под номерами девятнадцать и двадцать?

Лицо Фазергила забавно сморщилось.

— А кто их строит? — спросил он быстро.

— Вот об этом я и хочу у вас узнать.

— У меня? — Фазергил не скрывал изумления. Он смущенно пригладил волосы. — Насколько мне известно, наш номер восемнадцать — последний. О других я ничего не знаю. Почему вы решили, что есть и другие? Кто вам о них сказал?

— Минни Финеган.

— Кто это?

— Вы ее, конечно, не знаете. Она живет не здесь. Но я вас обязательно познакомлю при случае. Она выращивает цветы.

Куин хихикнул, но сразу заткнулся, поймав взгляд Армстронга.

— При случае? Когда? — Фазергил обнаружил внезапный интерес. — А что за цветы?

— Очень дорогие. Я не помню названия. Неважно, это не имеет отношения к делу. — Внимательно разглядывая свои огромные ботинки, он немного помолчал, затем спросил Фазергила: — Хили еще работает здесь?