Анатолий Бритиков - Дом с привидениями

Безоговорочно поддержал проект только Мак, но его выступление показалось Кириллу расплывчатым и бледным после резких возражений Геворга и Сергея. Остальные, оспаривая частности, требовали коренной перестройки проекта с перенесением центра тяжести исследований на поверхность Марса. Бардов внимательно слушал выступавших, по его кратким репликам трудно было догадаться, чью сторону он примет.

Кириллу, который несколько раз порывался выступить с разъяснениями, он говорить не позволил, заметив только:

— В заключительном слове, дорогуша, скажете… Если понадобится…

Заключительное слово не понадобилось.

Когда поток желающих выступить был исчерпан, Бардов сказал:

— Спасибо… Спасибо всем за искренность, заинтересованность, горячность. Все говорили очень справедливо, в меру своего понимания или непонимания важности проблемы. К сказанному добавить почти нечего. Научная истина скрывается подчас в самых неожиданных местах; к ней пробираешься запутанными и трудными путями. Но она всегда существует. Да… Если завоюешь ее, она тебе уже не изменит… Можно, конечно, отложить поиск, сославшись на обстоятельства, никто нас не осудит за это, кроме нас самих. Однако, думаю, откладывать не следует. Кто не согласен, в разработке проблемы принимать участия не будет. Предлагаю утвердить программу как исходную основу. Дорабатывать ее, конечно, придется, это уже детали. Несогласным могу еще раз предоставить слово. Есть желающие? Нет… Значит, приняли и пошли ужинать.

Сидя в своей кабине за столом, Кирилл не отрываясь глядел на загадочные белые осколки. По нескольку раз в день, выкроив свободные минуты, он открывал свинцовую коробку, которая теперь постоянно находилась в его распоряжении, и, склонившись над ее содержимым, пытался настроить себя на контакт с источником неведомой информации.

Кристаллы оставались немы. Спектральные и рентгеновские анализы, которые позволила осуществить аппаратура советской станции, подтвердили соображения Джерома Гиббсона о сложности кристаллической структуры и состава осколков. Однако до полной расшифровки их молекулярного строения было бесконечно далеко. В условиях Марса задача оставалась невыполнимой. Мак, занимавшийся рентгеновскими анализами, высказал предположение, что очень тонкая кристаллическая структура загадочной белой субстанции спиральная, что отнюдь не являлось характерным для минеральных образований.

— Что же вы такое? — прошептал Кирилл. — И почему молчите? Если, конечно, именно вы — возмутители здешнего спокойствия.

Кристаллы по-прежнему хранили свою тайну.

По договоренности с американцами уже можно было бы приступать к проходке первой шахты, но выбор места для нее продолжал вызывать ожесточенные споры.

Тщательные поисковые работы в ущелье Копрат тоже оказались безрезультатными. Не было обнаружено ничего даже отдаленно напоминающего находку американцев. И миражи больше не наблюдались.

“Словно захлопнули чуть приоткрывшуюся дверь, — подумал Кирилл, поднимаясь из-за стола. — Или просто ничего не было?.. Ничего, кроме психических нарушений у части марсовщиков”.

Через несколько дней “Ветер времени” достигнет Земли. Станет известно о судьбе пострадавших. Удалось ли довезти живым Энрике Кэнби? Что с Азарием?.. У американцев, если верить тому, что сказал при последней встрече Морстон, состояние наблюдавших фантомы улучшается.

“Я тоже видел их в кают-компании американской базы, — подумал Кирилл. — Со мной ничего пока не случилось. Остальные тогда их почему-то не видели… А если то была галлюцинация?”

Кирилл со вздохом закрыл свинцовую коробочку и убрал в стол. Загадочное здешнее поле, существование которого предположил Мак и которое Кирилл мысленно окрестил “палеоинформационным полем”, не реагировало на сигналы человеческого мозга. Белые осколки, если они имели отношение к этому “полю”, на роль усилителей или передатчиков мыслей, видимо, не годились. Может, требовался иной, более мощный раздражитель?

“Какой? Магнитный, электрический, рентгеновский? Еще раз испробовать солнце? Тут оно теперь не поднимается высоко над горизонтом. А если попробовать севернее, там, где сейчас марсианское лето?” — с этой мыслью Кирилл вышел из кабины и направился к Бардову.

Полет в северное полушарие Марса — в марсианское лето — и попытка активизировать белые кристаллы при свете высоко стоящего солнца ничего не дали. Фантомы не возникали. И последующие облучения ультрафиолетом не вызывали свечения кристаллов.

На север они полетели вчетвером. За три дня сменили несколько точек наблюдения с одинаково отрицательными результатами. При перелетах вели фотографирование, гравиметрическую и магнитные съемки.

На местах посадок Мак занимался исследованиями горных пород, Геворг — состоянием атмосферы. Кирилл все внимание посвящал кристаллам.

Ночевали в тесноте герметизированной кабины реактивного самолета, кресла которой на ночь превращались в кровати. Перед тем как заснуть, Кирилл и Мак подолгу спорили о “памяти минувшего”, запечатленной в руинах старых цивилизаций, о возможном источнике загадочных белых кристаллов, их былом предназначении и роли в передаче информации. Геворг время от времени вставлял ядовито-иронические реплики. Бардов почти не участвовал в этих вечерних дискуссиях. Он без всякого энтузиазма принял предложение Кирилла организовать экспедицию на север, объявив только, что вынужден лететь и сам, дабы притормаживать “нездоровый ажиотаж”. Оставив за собой роль главного пилота, он занимался самолетом и связью с Базой. Он регулярно по нескольку раз в день вызывал “Марс-1”, подробно допрашивал дежурного о текущих делах и каждый раз интересовался, не поступало ли известий с Земли. В последний вечер перед возвращением на Базу дискуссия особенно затянулась.

— Я не знаю, долго ли живет в умершем, разрушенном городе его былая “душа” — “информационное поле”, заключающее память об исчезнувших разумных обитателях, — говорил Кирилл. — Но я убежден, такое поле реально существует. Иное дело, что воспринимает его не каждый. Тут мы попадаем в область еще не раскрытых до конца возможностей человеческого мозга. Большинство психиатров нашей эпохи уже не сомневаются, что человеческий мозг с его исполинской информативной емкостью хранит огромную “информацию”, связанную с опытом и памятью многих поколений предков. Случаи извлечения подобной информации известны. С другой стороны, некоторые “экстрасенсы” способны “заглядывать в будущее”, предсказывать события еще до того, как они свершились…

— Ну в этом случае “информационное поле” ни при чем, — перебил Мак.