Анатолий Бритиков - Дом с привидениями

Большинство авторов этой книги пользовались теми двумя магическими зеркалами, о которых пока что шла речь. Обо всех же остальных — а их, прямо скажем, немало — можно будет вдоволь порассуждать тогда, когда какие-то из них станут главными инструментами авторов другого сборника фантастики.

Однако еще об одном зеркале, точнее, системе зеркал нельзя не сказать напоследок.

Множественное число здесь не случайно. Судите сами: совсем по-иному смотрят на мир, скажем, Сергей Снегов в рассказе, давшем название этому сборнику, и Олег Тарутин в своем “Вот хоть убей, не знаю”.

На вооружении Снегова — зеркало увеличивающее, сродни тем, что в телескопах приближают к нам звезды. Только направлено оно не в бескрайние вселенские просторы, а в мир человеческой души. “Дом с привидениями” — страстное по накалу мысли исследование места человека в мире. Вот он, мир, в котором живет человек. Его пространство и время. Здесь, и только здесь может человек существовать. Попытка уйти в иное время — прошлое ли, будущее — приводит к одному: исключению себя из этой жизни.

А вот Тарутин использует одно из тех зеркал, что развешивают по стенам в “комнате смеха”, зеркало искажающее, доводящее изображение до нелепости, но в то же время, как и все зеркала, правдивое, только на свой лад.

В самом деле, откуда взялась на облизанном ветрами останце породы причудливая вязь: “Не тужи, Гошик!”? Но вот вспоминается история одного геолога и писателя, который в причудливых каменных узорах старинной шкатулки усмотрел послание ссыльного декабриста и долгие годы потратил на расшифровку надписи… Еще в 1833 году Осип Сенковский в “Ученом путешествии на Медвежий остров” заставил своих героев узреть в “кристаллизации сталагмита, называемого у нас, в минералогии, глифическим или живописным”, древнеегипетские иероглифы. Герой научно-фантастического рассказа Дмитрия Биленкина “Все образы мира” художник-камнерез Влахов выявил в пейзажном камне вид, который своим совпадением с реальностью поразил космонавтов, побывавших на Венере. В минералогии известен письменный гранит, называемый также графическим пегматитом, — декоративный и облицовочный камень с узором, напоминающим древнееврейские письмена (отсюда еще одно его название — еврейский камень)…

Природа миллиарды лет “играет в кости” сама с собой, выбрасывает, неутомимо и без числа, случайные сочетания элементов, веществ, образует структуры, чтобы затем исследовать целесообразность своих невольных творений через человеческий разум, ею же и порожденный. Физики были немало озадачены, когда в Африке обнаружили естественный атомный реактор, принципиально подобный созданному человеком. Так почему бы самой природе не расписаться за Гошика? Не будем сваливать все на инопланетян. Загадочный автограф в рассказе Тарутина — шутливое напоминание, чтоб не зазнавались перед Великой Матерью…

Признанным мастером юмористического, пародийного рассказа был и один из основателей ленинградской группы писателей-фантастов Илья Иосифович Варшавский. В этом сборнике опубликованы два рассказа из его творческого наследия. Оба они — о поисках нестандартных путей в науке. “Последний эксперимент” поставил перед своими героями задачу естественнонаучную. “Тупица” — психологическую, о выборе своего места в жизни, и это особенно интересно.

Любой склад ума, любая способность (а также, если угодно, отсутствие таковой, лукаво подсказывает писатель) не может помешать человеку найти свое место. Мир наш достаточно обширен и многообразен даже для… Тупицы. Легенды о выдающихся ученых, провалившихся на экзамене в юности, справедливы не в том, разумеется, что знания не очень нужны. Беда деятельного и трудолюбивого героя Ильи Варшавского в том, что он не умеет и не желает понимать для всех очевидное. Зато оригинальные его возражения заставляют пристальней вглядываться в признанные истины и пересматривать ходячие мнения.

Неожиданное решение творческих задач — а такие задачи и встают перед героями НФ — зачастую приходит от шутки, сатиры, самопародии. И не оттого ли научная фантастика чем дальше, тем больше вбирает все эти, прежде не очень присущие ей, свойства жанра.

Сборник “Дом с привидениями” типичен в этом отношении. Будь герои Александра Щербакова, Ильи Варшавского, Андрея Балабухи или Андрея Кужелы невозмутимо серьезны, трудно сказать, например, удалось ли бы Сане Балаеву войти в контакт со своим “модификатом”, принять и вжиться в парадоксальную ситуацию.

Однако, спросите вы, все это прекрасно, но при чем же тут Архимед?

Больше двадцати двух веков назад в сицилийском городе Сиракузы жил греческий ученый по имени Архимед. Тот самый, что оставил нам архимедов рычаг и архимедов винт, спираль Архимеда и тот закон, который все мы учили в школе. Но с его именем связана и одна легенда.

Когда римляне осадили Сиракузы, Архимед организовал инженерную, как сказали бы мы теперь, оборону города. И рассказывают, что однажды он приказал собрать все зеркала, какие только есть в домах у жителей. Фокусируя солнечные зайчики, отброшенные этими зеркалами, на римских кораблях, стоявших на рейде, Архимед поочередно поджигал их, уничтожив в конце концов всю римскую эскадру.

По сей день неизвестно, правда это или красивый вымысел. Не могут на этот счет сговориться даже специалисты-оптики: одни считают такое вполне возможным, другие убеждены, что этого не может быть, “потому что не может быть никогда”. Да это и неважно для нас: легенда сама уже стала фактом наших представлений об истории и возможностях человеческого гения. Однако заметим: как раз на таком принципе работают сегодня солнечные коллекторы гелиоэлектростанций…

Так вот, все магические зеркала литературы: Лукианово зеркало, зеркало Галадриэли и другие, о которых мы говорили сегодня, и даже те, о которых вовсе не говорили, — образуют своего рода архимедову систему. Только в фокусе ее оказываются не римские триеры и пентеконтеры, а мы с вами — читатели книг.

Они очень разные, эти литературные зеркала. Как, впрочем, разными были и те, что собирал у сиракузских жителей Архимед: роскошное серебряное — из дома модной гетеры и тусклое бронзовое — из каморки какой-нибудь рабыни. Но разве это важно? Нужно было лишь свести все отброшенные ими солнечные лучи в одну точку, чтобы вспыхнул огонь.

И когда оказываются в этой точке наши умы и сердца — вот тогда-то и начинается непростой, порою даже очень трудный процесс выплавки восприятия и постижения мира.