Питер Шуйлер-Миллер - Старый Маллиган

Профессор неодобрительно глянул поверх очков.

- Будьте же серьезнее! - фыркнул он.- Вы. образованный человек и не хуже меня знаете - человек не может жить тысячу, а тем более сто тысяч лет. Это смешно! Надо сказать, в этом человеке есть нечто своеобразное: форма головы, например, фигура, надбровные дуги. Он определенно представляет собой очень примитивный тип людей. Почти неандерталец, можно сказать. Где он сейчас?

- Он отколол большой кусок от скалы и теперь отбивает пластины поменьше с помощью другого камня,- доложил второй юноша, по имени Вильсон.- Послушайте, а как насчет этих моллюсков? Если мы застряли здесь надолго, надо заняться их заготовкой. Мне кажется, это единственная еда, что здесь есть, а скоро и ее не останется, судя по тому, как пожирает их Маллиган.

С приближением вечера становилось все холоднее. Дэвис пытался вспомнить что-нибудь о здешних приливах. Они зависели только от Солнца, но болотистое побережье и мелкое море делали их очень причудливыми. Приподнявшись, Дэвис стал вглядываться в море. На краю острова волнение, определенно, усилилось, а камни, которые полчаса назад еще торчали из воды, скрылись в фосфоресцирующей жиже. Вода поднималась. Преодолевая головную боль, он выбрался из укрытия и подошел к сидевшему на корточках старику. Порыв ветра обдал его мелкими брызгами дождя, и он поежился от озноба. Он услышал позади шаги, оглянулся и увидел, что Гиббон и профессор последовали за ним.

Маллиган отыскал в породе, из которой состоял островок, кремневую жилу. Рядом с ним уже лежала кучка серых камней: из них, с помощью обточенного морем кварцита, он делал пластины размером с ладонь. Пластин получилось около дюжины, и Маллиган начал заострять их короткими, точными ударами своего каменного молотка.

Очень скоро в руках у него оказалось копьеобразное лезвие, плоское с одной стороны, округлое с другой и с неровной режущей кромкой. Он отложил его в сторону и принялся за следующее.

Профессор возбужденно толкнул Дэвиса.

- Первобытная технология,- прошептал он.- Это несомненно! Невероятно!

Дэвис смущенно прокашлялся. Стоя тут и наблюдая, как старик корчит из себя пещерного жителя, он чувствовал себя ослом, но в то же время чувствовал, что присутствует при значительном событии.

- Маллиган,- сказал он,- вода поднимается. Не придется ли нам вскоре заняться кое-чем поважнее?

Старик поднял взгляд.

- Я уже занялся,- ответил он.- Делаю ножи и копья. Во время прилива вылезут такие твари, что за один присест сожрут тебя или сержанта, а профессора употребят вместо зубочистки. На твоем месте я бы лучше поднял парнишек поискать что-нибудь для рукояток: морских тварей не стоит подпускать близко.

- Вы утверждаете, что вам сто тысяч лет? - с дрожью в голосе спросил профессор.

Маллиган скромно склонил голову.

- Боюсь, это немного преувеличено, но для песни - самое подходящее. Как-то раз, давно это было, я подсчитал свои годы вместе с одним парнем, который разбирался в таких вещах вышло около тридцати тысяч. Он признавал, что ошибка может быть в пять или десять тысяч лет в ту или другую сторону. Долгое время мне не было нужды задумываться об этом; а потом стало довольно трудно припоминать всю историю моей жизни. Даже шумеры путались в больших числах, а это было еще раньше - раньше, чем они спустились с гор.

Дэвис отвернулся, когда увидел, как отвисла челюсть профессора.

"Старый брехун!" - подумал он. Затем мобилизовал Гиббона и двух юношей, и они стали искать длинные прямые ветви среди плавника, годные для древков копий. Они нашли всего три, зато достаточно длинные и прочные.

"Материковый берег должен быть недалеко,- отметил Дэвис,если судить по зеленым веткам. Все-таки Маллиган знает свое дело".

Им осталось еще около часа сумеречного света, а скалы, которые еще полчаса назад торчали из воды, уже исчезли среди волн. Вода поднималась. Они обнаружили Маллигана стоящим по пояс в воде, почти уткнувшимся огромным носом в ее поверхность. В руках у него была заостренная палка. Подойдя ближе, они увидели, как он резко ткнул своей палкой возле самых ног и, по-видимому, хлебнул воды, потому что выпрямился, кашляя и отфыркиваясь. На примитивном гарпуне извивалось что-то многоногое и бесформенное. Дэвис наблюдал за охотой с интересом, профессор - даже с какимто отчаянием, а Маллиган, наступив голой ногой на дергающиеся конечности, принялся вырезать своим кремниевым ножом полоски шкуры. Этими полосками он закрепил каменные наконечники на палках, расщепив их с одного конца.

Поскольку правая рука Гиббона была ранена, Дэвис решил оставить его в резерве. Под чертыханье сержанта пятеро вернулись в укрытие - наблюдать и ждать, а Маллиган остался на берегу. Он готовил оружие для себя: устрашающего вида каменный зуб, длиной в локоть, со скругленным для удобства основанием. Профессор назвал это оружие ручным секачом и впал в глубокую задумчивость, пытаясь примирить факты и постулаты его науки.

Быстро темнело. Приземистый силуэт Маллигана, застывшего на плоской скале, уходящей в глубь моря, стал едва заметен на фоне флюоресцирующего моря. Дэвис задумался, долго ли ждать, когда прилив выгонит их из укрытия на макушку острова, отдав на милость ветра, дождя и любого морского' чудовища, которому вздумается проплывать мимо. Он мрачно наблюдал, как сияющая линия прибоя подкрадывается все ближе и ближе. Она почти коснулась ног Маллигана, когда тот издал дикий вопль и пропал из виду. Они бросились, перепрыгивая через камни, с копьями в руках, туда, где только что стоял старик. По пояс в поднимающейся воде, он прыгал, словно маньяк, метался и размахивал руками, и орал, как сумасшедшая обезьяна. Только потом, в сотне футов от него, Дэвис увидел, как что-то темное идет из глубины на поверхность. Старик тоже увидел это. Он стал отступать к берегу, все еще крича и неистово размахивая руками. Затем нечто, похожее на мифического Левиафана, поднялось на поверхность. Оно поднялось из моря, словно вздымающаяся волна, все в коричневой пене - огромный черепаший панцирь, усеянный ракушками и облепленный водорослями, на морщинистой шее торчала бронированная голова с широко расставленными глазами и загнутым клювом. Чудовищные ласты скользили на мокром скалистом склоне. Черные шары глаз уставились на маленькое кривоногое существо, которое издевательски кривлялось на берегу. Большая волна разбилась о панцирь, на мгновение скрыв великана, но через секунду животное появилось уже намного ближе и тяжеловесно двинулось на берег, нетерпеливо вытягивая вперед драконью морду. Маллиган отступил поближе к остальным, что-то крича на незнакомом языке. Дэвис откликнулся и начал тот же неистовый танец, заманивая монстра на берег. Загнутый клюв и выпученные глаза вынырнули из пены у самых ног. Голова чудовища метнулась к маленькой группе на верхнем конце плоской скалы, втянулась обратно, и, прежде чем Оно повторило выпад, Маллиган прыгнул. Он по-кошачьи собрался в воздухе и вмиг очутился верхом на сморщенной шее монстра. Обхватив ногами ее мускулистый ствол, он нагнулся и вонзил свой секач в горло животного. Кровь черной нефтяной струёй хлынула в кипящее море. Рука Маллигана, расширяя рану, погрузилась в нее по локоть. Чудовище корчилось от боли, тщетно пытаясь достать его, ласты бешено месили воду. Оно пыталось повернуться к открытому морю, стремясь выбраться на глубокую воду. Безоружный Гиббон выскочил из-за скалы, дико размахивая здоровой рукой, и сбоку ударил по голове огромной черепахи, заставив ее повернуться к себе, и отпрянул, когда клюв метнулся в его сторону. В ту же секунду рядом с ним оказались Дэвис и остальные. Копье молодого Брэдшоу скользнуло по бронированной голове чудовища и пропало в море. Глаза профессора за стеклами очков сверкали странным светом. Он пригнулся, проскользнул под самым клювом монстра и, поднявшись на цыпочки, вонзил копье в вытаращенный глаз гигантской черепахи. Она дернулась, едва не стряхнув Маллигана, затем ринулась вперед, и краем панциря так задела профессора, что он отлетел далеко в сторону. Клюв щелкнул перед носом Дэвиса. Прежде чем выпад повторился, Дэвид вонзил копье ей в глотку, а сам отскочил подальше. Роговые челюсти сомкнулись на древке и смяли его, словно соломинку. Вильсон набрался смелости и поразил второй глаз чудовища и мозг. Мощные челюсти широко распахнулись, черная кровь хлынула из пасти. Ласты задергались сильнее, и гигантская черепаха выползла на берег. Голова слепо моталась на длинной шее. Наконец лезвие Маллигана достигло цели, и жизнь покинула чудовищную тварь.