Софья Непейвода - Первые шаги

В здании было тепло и запахи почти отсутствовали — только от народа. Широкие коридоры, большие аудитории с индивидуальными посадочными местами, удобные сидения и столы (различных конструкций), возможность поднять прозрачную загородку, чтобы изолироваться от соседей и так далее, и тому подобное — всё это совершенно не сочеталось с тем, к чему привыкла в последний месяц. К слову, абитуриентов в нашей группе набралось около полутора сотен, причём нищих, кроме нас, всего двое. А вот зажиточные, в том числе явные иностранцы, не редкость. Некоторых из последних легко определить по их отношению к бедным претендентам — брезгливость, неприятие, а то и откровенные насмешки. Обычно даже если у таких людей в паспорте указано тартарское гражданство, то получено оно совсем недавно.

Мы с Ликрием сели рядом, с другой стороны от меня устроилась человекоподобная (но явно не из вида, и, скорее всего, не из рода Homo) девушка, судя по одежде, среднего достатка. Покосилась на меня, принюхалась и вполголоса поинтересовалась:

— Мыться какие-то принципы не позволяют?

— Денег мало, живу на свалке, а погода сама знаешь, какая, — сдержанно ответила я, стараясь не показать, как задели слова незнакомки. Самое обидное, что вполне понимаю её недовольство — самой рядом с «мусорной кучей» находиться бы не хотелось. Но что ей стоило сесть подальше или поднять загородку?

— Понятно, — кивнула она, задумчиво меня разглядывая. — Значит, вот как выглядят молодые тартарцы. Совсем о вас государство не заботится.

Я, в свою очередь, тоже заинтересованно на неё поглядела. Явно не человек, но кивок — очень характерный жест. Хотя, может, у неё это движение означает нечто иное? Из любопытства заглянула в паспорт: как и следовало ожидать, вид незнакомый. А вот гражданство, на удивление, двойное. Одно — тартарское, а второе, судя по незнакомому названию, какой-то мелкой страны. Причём первое получено всего около двух недель назад.

— А твоё заботится?

— Разумеется, — заверила девушка. — У нас социальная программа хорошо развита, всех своих граждан поддерживает, даже безнадёжных инвалидов.

— А рендеров? — не удержалась от вопроса я.

Соседка фыркнула:

— Нет, конечно! Кто же с ними возиться будет — других проблем достаточно. Их отлавливают и быстро утилизируют, если никто владельцем стать не захочет. Так что по улицам этих опасных невменяемых существ не бродит. Тоже, кстати, государственная программа, — гордо закончила девушка.

В голосе собеседницы, интонациях, построении предложений не прозвучало даже намёка на злость или презрение к рендерам. Лишь искреннее удивление и непонимание. По типу: разве может быть иначе? Да уж, здесь иномирцев не ждут. Точнее, наоборот, ждут, но отнюдь не с распростёртыми объятиями. Я горько усмехнулась:

— Лучше на свалке жить, чем быстро утилизироваться.

Девушка ненадолго прищурилась, а потом снова кивнула:

— Прости, я должна была посмотреть твой паспорт. Химеры же все рендерами были.

Настал мой черёд кивать.

— Как ты выжила-то в Тартаре? Насколько знаю, рендерам здесь не помогают, а даже чтобы паспорт получить, уже нужно знание языка и деньги… которые достать неоткуда.

— Сначала попала в Белокерман — страна на востоке, у Миртара. Потом сюда переехала, в надежде выучиться.

Собеседница хотела ещё что-то сказать или спросить, но осеклась, потому что в аудиторию зашли преподаватели. Их было много, почти два десятка — будто планировались не курсы, а какая-то приёмная комиссия.

Только сейчас я заметила, что Ликрий напряжён. Внешне это никак не сказывалось, но мы долго жили рядом, и теперь, когда мужчина нервничал, появлялось какое-то странное ощущение… словно беспокойство.

Среди вошедших удалось различить пару представителей homo и одного чиртериана — остальные принадлежали к пока малоизвестным мне видам. Большая часть преподавательского состава с комфортом устроилась на своей стороне аудитории, лишь один невысокий (примерно человеческого роста) гуманоидоподобный чёрный бесхвостый ящер, закутанный не то в какие-то серовато-буроватые драные растрёпанные тряпки, не то в балахон из них, пошёл между рядами. Резко остановился рядом с нами, ткнул в сторону Ликрия когтистым пальцем и громко, на весь притихший зал заявил:

— А это-с — арван-с!

Друг не отреагировал, продолжая сохранять внешнее спокойствие и безмятежность. Меня же прошиб холодный пот: судя по всему, гуманоидная рептилия и есть пресловутый враг.

— Вообще-то, он химера, — тихо уточнила я.

— Арван-с он-с, — безапелляционно повторил ящер, снова наставив на Ликрия коготь и неожиданно добавил: — А что-с химера-с с чиртерианом-с, так-с это-с даже-с лучше-с!

Чешуйчатый замолчал, но так и стоял, слегка оскалившись и вперив немигающий взгляд в неестественно спокойного абитуриента.

— Эфисс, сейчас занятия, — окликнул ящера кто-то из преподавателей. — Иди сюда.

— Не хочу-с занятия-с, хочу-с этого-с арвана-с, — указал на Ликрия чёрный.

Один из людей тяжело вздохнул, на мгновение закатил глаза, потом встал и подошёл к ящеру. Мягко взял его за когтистую руку.

— Эфисс, идём, поработаем, а потом уже ты своим арваном займёшься.

Чешуйчатый задумался, но стоило человеку потянуть его за собой, как ящер мотнул головой и упрямо топнул ногой.

— Сейчас арвана-с хочу-с! — капризно заявил он. — А то-с он-с с чиртерианом-с, убежать-с попробует-с.

— Да ты только посмотри на него! Куда ему бежать?! — чуть не взвыл человек, но тут же взял себя в руки и уже спокойно добавил: — Идём. Сейчас поработаем, потом с Ассом поговоришь и, если так хочется, вместе ловить пойдёте. Вместе ведь веселее, правда?

Судя по всему, этот аргумент подействовал. Ещё немного поколебавшись, ящер неохотно сказал:

— Ладно-с, подождем-с, поработаем-с, — потом повернулся к Ликрию и наставительно добавил: — А ты-с не убегай-с. А то-с всех-с своих-с позову-с, и всё-с равно-с поймаем-с!

После чего оба преподавателя вернулись на свои места. Я покосилась на друга: он продолжал сидеть так же неподвижно и как бы спокойно… вот только мертвенная бледность выдавала настоящие эмоции.

— Переключись на Лика, — шёпотом посоветовала химере.

— Хотел бы, но не могу, — безэмоциональным тоном ответил Ликрий. — Я сейчас не в состоянии его поддерживать. Синхронизация нарушится.

Невольно сжала кулаки. Сейчас Ри фактически признался в том, что испытывает ужас. И я его вполне понимала: угрозы прозвучали слишком откровенно и трактовались однозначно. А ещё поняла, почему Лик говорил о странности байлогов. По сравнению с ними чиртерианы выглядят чуть ли не профессорами. Лик никогда не пытался казаться дебилом, просто говорил странно — но к этому можно привыкнут. А ящер-гуманоид вёл себя, как капризный малолетний ребёнок. Что самое противное — ему потакали.