Эрик Фрэнк Рассел - Миг возмездия. Невидимый спаситель. Загадка планеты гандов. Сквозь дремучий ад

— Сожалею, но не могу. Я…

— Вы так давно не появлялись! — не отступала Хетти. — Мы просто как на острове: сплошные развалины вокруг, во всем здании — ни души. Мне так тоскливо и страшно! Зашли бы, поболтали со мной, покуда шеф объявится!

— Я очень занят, Хетти! — Умоляющий голосок не оставил Грэхема равнодушным, однако он по–прежнему вглядывался в экран, примечая каждое подрагивание губ, каждое трепетанье век.

— Откуда вы говорите? — снова тусклый, безжизненный, механический голос.

Грэхем ощутил прилив ярости. Ладони вспотели. Уклоняясь от ответа, он медленно произнес:

— Я забегу попозже, Хетти. Жди около пяти.

— Как замечательно! — девушка улыбнулась еще шире, но в глазах не было и следа веселья. — Только смотрите, не передумайте, я буду ждать…

— Положись на меня.

Повесив трубку, Грэхем смотрел на экран еще долго после того, как знакомые черты растаяли. Бешенство клокотало в нем. Пальцы сжимались, будто душили кого-то. Витиевато и грязно выругавшись, он поспешил к поджидавшему гиромобилю.

— Хетти захватили и вернули, — сообщил он Волю. — Бедняга разговаривала и держалась, что твоя заводная кукла. Там западня.

— Как тогда в штаб–квартире, — заметил Воль. Стиснув зубы, он забарабанил пальцами по рулевому колесу, не спуская глаз с неба.

— Ставлю десять против одного: у меня дома — тоже ловушка, причем и Хетти, и Сангстер отлично знают об этом. — Ярость опять забушевала в голосе Грэхема. Кулаки снова сжались. — Витоны подбираются все ближе и ближе. Осточертело, Арт! Надоело быть преследуемой дичью! Лучше ударить первому, и покончить с ними раз и навсегда.

— Гм! — только и ответил Воль. Подперев голову ладонью, он с деланным любопытством уставился на Грэхема. — Зачем же столько людей изыскивает новое оружие, когда у человечества имеешься ты? Хватаешь сачок, ловишь витонов одного за другим, а на земле уже готовятся их изжарить. В оливковом маслице… — Он выпрямился и заорал: — Не болтай вздора, как последний остолоп!

— Какая муха тебя укусила?

— Никакая. — Воль сунул под нос приятелю перстень, покрытый иридием. — И тебя не укусит, если я буду рядом.

— Я и не хочу стать укушенным. Именно потому и намереваюсь ударить первым.

— Каким же, простите, образом?

— Это будет зависеть от обстоятельств. — Забравшись в машину, Грэхем устроился поудобнее и задумался, не сводя утомленных глаз с прозрачной крыши гиромобиля, — на случай, если какой-нибудь заблудший витон объявится в радиусе телепатического приема. — Видишь ли, если ловушку расставили витоны, то хорохориться незачем: здесь я бессилен.

— Ага! — произнес Воль, адресуясь к ветровому стеклу. — Джентльмены! Он все-таки допускает подобную возможность!

Грэхем возмущенно фыркнул, испепелил Воля взглядом и продолжил:

— Но если, а это весьма вероятно, грязную работу поручили безумцам, я вполне управлюсь. Войду, надаю по шее каждому встречному, заберу Хетти. Надеюсь, ты не против?

Воль призадумался.

— Что ж, если там только безумцы, дело может выгореть. Пожалуй, можно управиться, хотя все равно риск весьма велик. Имеется, правда, одно возражение.

— Какое же?

— Я ведь когда-то учился в школе, и грамматику немного помню. Что за дикое употребление местоимений? Все я, да я! Ишь, сверхчеловек отыскался! — Он опять поиграл перстнем. — Извините, сударь, но это мы войдем туда, и это мы заберем Хетти!

— Да я и не собирался соваться туда один или даже с тобою вдвоем! Что я — бешеный? — Грэхем бросил последний взгляд на здание Манхэттенского Банка. — Отыскался разведчик из того списка, составленного Кейтли, ему поручено собрать вместе девятерых прочих; они вероятно работают неподалеку. Если все выйдет надлежащим образом, они будут поджидать на Центральном вокзале. Мы их встретим и вместе поразмыслим, как управиться с ловушкой. Повезет — значит, и наживку проглотим, и с крючка сорвемся. — Он откинулся на сиденье. — Пришпоривай, Арт. Остается меньше часа.

Грэхем оглядел восьмерых незнакомцев. Жесткие, уверенные, решительные лица. Двоих недоставало; их уже никому не удастся найти. Никогда. Каждый из молодой, рослой восьмерки тоже отлично понимал это. И еще понимал: скоро может остаться еще меньше. Но виду не подавал ни единый. В конце концов, они из разведки, а там учат восполнять убыль в личном составе работой за двоих или троих.

— Каждый знает свою задачу? — спросил Грэхем. Все согласно кивнули. Он поднял палец, напоминая о людях, затаившихся двадцатью этажами выше, ведущих наблюдение за офисом Сангстера через улицу и разрушенный квартал.

— Ребята сообщают: в офисе витонов нет. Выходит, нам придется иметь дело только с безумцами. Я, стало быть, вхожу, а вы, братцы, уж помогите выйти…

Агенты снова кивнули. Никто не понимал, зачем Грэхему столь явно рисковать жизнью, однако он принял решение и этого было довольно. Каждый готовился честно и старательно сыграть отведенную ему роль.

— Ну, с Богом. Отправляюсь.

— И я с тобой. — Воль решительно сделал шаг вперед.

— Ради всего святого, Арт, не суйся туда! Мы ведь понятия не имеем, как ведут себя витоновские прихвостни. Хетти — моя подружка, но тебя-то она знать не знает. Если явимся вместе, вся работа может немедленно пойти насмарку.

— Вот дьявольщина, — буркнул Воль.

Улыбнувшись раздосадованному приятелю, Грэхем торопливо вышел, пересек улицу, провожаемый биноклями наблюдателей, и вошел в помещение Манхэттенского Банка.

По загаженному, пыльному вестибюлю слонялись пятеро, Не обращая на них никакого внимания, Грэхем смело двинулся к пневматическим лифтам и поднялся на двадцать четвертый этаж.

Здесь посторонних не замечалось, однако, распахнув двери в офис, Грэхем почувствовал себя под прицелом безумных и каких-то неживых глаз.

— Салют, Хетти! — бросил он небрежно и закрыл за собою дверь. От зоркого, внимательного взгляда не ускользнуло, что личное святилище Сангстера закрыто, равно как и большой, стоящий у стены шкаф. Самого Сангстера, кажется, тоже не было. Неужели девушка не солгала?

На улице сорванным, надтреснутым звоном заговорили часы. Им тоже порядком досталось в ходе военных действий, и часы пробили двадцать раз, хотя показывали пять.

Усевшись на край стола, Грэхем беззаботно покачивал ногой.

— Понимаешь, Хетти, я был зверски, чертовски занят, иначе непременно заглянул бы и поболтал с тобой. Но теперь, надеюсь, дело близится к концу.

— К какому? — она не добавила привычного “Билл”.

— Мы вот–вот получим оружие против витонов.

— Коротковолновое? — спросила она, заглядывая ему в глаза. У Грэхема волосы зашевелились: в ее зрачках, некогда таких живых, зияла пустота — ужасающая, бездушная пустота. Девушку не занимали больше ни кокетство, ни веселый флирт, ни легкие беседы, которые они вели раньше. Теперь у нее были интересы иного, зловещего свойства: оружие против витонов, короткие волны, а Грэхем интересовал лишь постольку, поскольку новые хозяева приказали заманить его и уничтожить.